Переписка оформлялась такими документами как отписки, сказки, челобитные, памятки. Отписки обычно поступали в приказ от официального лица – воеводы, посла, епископа. Наименование этого вида документа давалось в конце текста («а отписку, государь, и книга велел отдать…»)[9].
Документ, поступивший в приказ от более мелких чинов, назывался сказкой. Об этом делалось указание в конце текста («а скаску писал я Ефимка своею рукой»)[10].
Следует заметить, что внешняя форма документа нередко затрудняла определение его вида. Например, формула «бить челом» встречается как в челобитной, так и в отписке. Однако челобитная имела формулы «бить челом», в конце «смилуйся, пожалуй» и содержала просьбу, отписка меняла порядок слов формулы – «челом бьет» и представляла собой сообщение, описание событий.
Существовавшая в русском феодальном государстве практика облекать всякий акт, исходивший от главы государства и устанавливавший определенные права, привилегии или обязанности, в форму пожалования, дает основания считать их жалованными грамотами. Однако особый вид льгот или пожалований определил их разновидности. Утверждение собственности феодалов на землю путем пожалования на службу недвижимого имущества, передачи государственных, пустующих земель, закрепление за ними слобод оформлялось жалованными грамотами. Пожалование привилегий землевладельцам в области суда, фиксации податного иммунитета и временных льгот по податям, взимаемым с населением их земель, оформлялось несудимыми, тарханными и льготными грамотами. Указанные грамоты, адресованные различным представителям власти на местах, касались вопроса земельных споров, иммунитетных прав. Характер пожалования («пожалован есми») носят губные грамоты и наказы.
АВТОР ДОКУМЕНТА
В самом тексте документа обозначался и автор. Основной закон XVI в., Судебник 1550 г., начинался с даты и обозначения автора: «Царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси с своею братьею и с бояри сесь Судебник уложил»[11]. В указах царя и приговорах Боярской думы, в жалованных и указных грамотах автор указывался в начале текста, а иногда повторялся на обороте: «князь великий…» Нередки упоминания имен тех, кто писал документ. Это частные близкие автору люди, и официальные лица, и писцы-профессионалы – подьячие Ивановской площади, слободские и монастырские дьячки, монахи.
Определенное место для обозначения автора было в протоколах – судных списках (в конце текста указывались имена судей и присутствовавших), в памятях и сказках (в начале текста и в подписи), в челобитных (в начале текста и в редких случаях – в подписи)[12].
В грамотках в начале текста указывалась степень родства и имя автора, а в письмах – грамотках деловых людей, кроме того, и в подписи.
При отсутствии упоминания автора в тексте его можно установить путем анализа текста, выяснения вопроса и функции управления и соотнесения их с учреждением, путем изучения автографов отдельных дьяков, которые «приписывали» документ. Изучение автографов помогает определить принадлежность текстов автору или переписчику, отнести документы к отдельным учреждениям, в которых работали дьяки и подьячие, известные по их автографам. В печати известны автографы ряда княжеских дьяков XIV-XVII вв., бояр, епископов, архиепископов, митрополитов, патриархов[13].
АДРЕСАТ ДОКУМЕНТА
Определенное место, обычно в начале текста, занимает в документе адресат. В судебниках, актах местного управления (губных и земских грамотах) давалось подробное адресование – указание «всех служилых чинов и сословий или лиц»[14]. Конкретный адресат обозначался в царских, жалованных и указных грамотах («Боярину нашему князю Ивану Федоровичу Мстиславскому да дьяку нашему Ондрию Щелканову», «пожалован есмь игумена Никона»; «…в Суздальский уезд княж Ондреевских сел Шуйского приказчику Медведю Клементьеву»), в памятях («в дрвню Кучи старосте Гришке Андронову и всем крестянам…»), в некоторых сказках («сказал постелничему племяннику Федору Михайловичу Ртищеву»), в частных письмах («Гедрю моему племяннику князю Василью Васильевичу…»)[15].
С адресата обычно начинался текст и таких документов как отписки и челобитные. Однако обозначения адресата имело особенность: они адресовались на имя царя («Государю и великому князю»), хотя часто их исполнение предполагало конкретное учреждение. Иногда в таких случаях делалась особая отметка о конкретном адресате: «Отдати в посольскую избу Ондрею Щелканову». В 1680 г. вышел указ, который предписывал указывать на документах, направляемых в приказы или отправляемых из них, только фамилию главного судьи[16].
На документах – столбцах адресат повторялся на обратной стороне.
ДАТА ДОКУМЕНТА
Одним из реквизитов документа является его дата. Дошедшие до нас многие ранние документы XII-XV вв. не датированы. Их дату можно установить лишь по каким-либо признакам. Так, время составления (вероятную дату) берестяных грамот можно определить только по каллиграфическим особенностям и по стратиграфическим признакам (геологическим слоям). Хронологию не датированных ранних актов и других видов документов определяют приблизительно: по содержанию, факту, событию, иногда датируемых в тексте: «Лета 7059-го, майя в 17 день. Царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси сеи грамоты слушал…», по отметке о получении документа: «166 года января в 8 день подал отписку…».
Установить дату документа помогают и другие дополнительные признаки: наименования учреждений, употребление титулов представителей верховной власти. Например, в Киевский период и эпоху феодальной раздробленности употребляется титул: «Князь», «Князь великий», в 80-х годах XV в. – «Князь великий всеа Руси». В 1547 г. княжеский титул был заменен царским: «Царь и великий князь всеа Руси», позднее – «Государь царь и великий князь всеа Руси самодержец». Присоединение в 1654 году Украины и Смоленска изменило титул следующим образом: «Великий государь царь и великий князь всеа Великие и Малые и Белые Руси самодержец». Претерпел изменения и титул представителей церковной иерархии. Определить дату по церковному празднику, упоминаемому в документе, помогают церковные календари. Наконец, время создания документа помогают установить водяные знаки (филиграни) – фабричные знаки владельца и годы изготовления[17].
Место даты в документах обычно постоянно: в законах, указах, приговорах, памятях, наказах, сказках, писцовых книгах – в начале текста, и в конце текста – в актах («Писана на Москве лета 7000 тридесят первого апреля», «А меновные писал…лета 7068 го)[18].
При определении времени составления документов до XVIII в. следует иметь в виду, что в России применялась эра (система счета лет от того или иного исходного момента или событий, нередко фиктивного) «от сотворения мира» или византийская эра. С 1700 г. времяисчеление велось по «эре Дионисия» - «от рождества Христова». Считалось, что от сотворения мира до рождества Христова прошло 5508 лет. Поэтому для перевода даты с византийской эры на современную следует вычесть из этой даты 5508. Например, в документе упоминается 7148 год – дата от сотворения мира. По современной эре событие или документ дотируется 1640 г..
Кроме этого нужно помнить, что до 1492 г. (7000 г.) новый год начинался с марта (мартовский стиль), с 1492 г. – с сентября (сентябрьский стиль). По мартовскому стилю
цифра 5508 вычитается из тех исторических событий, которые произошли в один из месяцев с марта по декабрь включительно. Если же событие случилось в январе или феврале, то вычитается 5507. Если событие датировано по сентябрьскому стилю, то для перевода даты на нашу эру из даты события, произошедшего с января по август, вычитается 5508. Для событий, падающих на период с сентября по декабрь – 5509.
Помимо этого, для всех документов, созданных до 14 февраля 1918 г., требуется перевод дат с юлианского календаря («старый стиль») на григорианский календарь («новый стиль»).
При переводе дат с юлианского календаря на григорианский следует учитывать, что в XVI-XVII вв. отставание юлианского календаря от тропического равнялось 10, в XVIII -11, XIX – 12, XX – 13 суткам.
УДОСТОВЕРЕНИЕ ДОКУМЕНТА
Особое значение имеет такой реквизит документа как его удостоверение. Многие ранние документы не имели подписей. Редким явлением была авторская подпись. Законы (судебники), указы царя, приговоры Боярской думы, великокняжеские и царские грамоты не подписывались автором. Лишь с развитием делопроизводственной службы эти и другие документы приобретают особый вид удостоверения «припись» (подпись) дьяка и «справу» подьячего, которая означала соответствие беловика черновику, правильность его оформления. «А на всяких делах, - писал подьячий Посольского приказа Г. Котошихин, - закрепляют и помечают думные дьяки, а царь и бояре ни к каким делам… руки своей не прикладывают, для того устроены они думные дьяки; а к меньшим ко всяким делам прикладывают руки простые дьяки и приписывают подьячие свои имена»[19].
Обычно подпись («припись») ставилась на обороте документа по слову или слогу на каждом ставе (месте склейки листов), а кончалась на лицевой стороне листа в последней строке текста. Если столбец был длинный, то подпись повторялась несколько раз. Она писалась так, что половинки букв были на обоих концах бумаги. Свое имя дьяк писал мелким шрифтом, крупными буквами «дьяк писал от себя титул великого князя»; «Князь великий Иван Васильевич всеа Руси… А подписывал царя и великого князя диак Юрьев Сидоров»[20].
«Припись» дьяка была обязательной в указанных книгах приказов, куда записывались указы и приговоры. Об этом свидетельствуют записи в конце списков (копий) этих книг: «А в подлинной книге у той статьи дьячки приписи нет». В уставной книге Разбойного приказа 1617 г. запись о существовании уставной книги разбойной 1555-1556 гг. содержит указание, что книга была за «приписью дьяков Василия Щелканова и Мясоеда Кислого». Обращается внимание и на отсутствие таких приписей: «А у подлинной уставной книги… дьячки приписи нет». Дьячью «припись» имели судные списки, наказы, памяти: «А припись дьяка Гаврила Богданова у сей памяти»[21].