Децентрализация системы внешнеэкономических связей привела к достраиванию этой системы подсистемой нелегальной (контрабандной) внешней торговли, использующей разницу в уровне мировых и внутренних цен на товары. Рентабельность функционирования этой подсистемы исчисляется тысячами процентов, в том числе и официально для государства. Более полно удовлетворяя отдельные конкретные потребности населения, теневая экономика, нераздельно связана с официальной (выделить ее в чистом виде можно только абстрактно-теоретически), питается ее ресурсами, повышает свою эффективность за ее счет, формирует мощные структуры, противодействующие приватизации экономики и глобализации рынка, поскольку подлинный рынок ограничит сферу теневого производства только нелегальными видами деятельности (производство и сбыт наркотиков, оружия, контрабанда и т.д.).
Выгодность теневой экономики определяется также тем, что она утилизует часть огромных потерь, фиксируемых официальной статистикой. Известно, что в народном хозяйстве до 1/3 сельскохозяйственной продукции, 45-50% стекла, 20-25% металла, 20% цемента теряются. По существу, эти потери легализованы государственными планами, материальными балансами и нормами расхода сырья и материалов. Часть потерь улавливается теневой экономикой, заинтересованной в их существовании и частичном использовании, которое маскируется общим объемом потерь.
В то же время теневая экономика и ее социальные последствия для широких масс населения вызывают крупные социальные потрясения в стране. Так, отсутствие жилья, «самострой» и создание целых районов из лачуг, будок, сараев и бараков вместо нормального жилья, а вместе с ними и соответствующего образа жизни людей, в них обитающих, во многом спровоцировали события в г. Сумгаите и Киргизии. Если основы формирования теневой экономики заключены в тотальном огосударствлении собственности, сверхцентрализации управления хозяйством, в гонениях на рыночные отношения, то здесь же следует искать пути ее преодоления: разгосударствление собственности при разнообразии ее форм, предоставление хозяйственным звеньям полной самостоятельности, формирование и развитие легальной рыночной среды.
Конечно, необходима и правовая борьба с преступлениями, но основы различных видов теневой экономики могут быть подорваны только в том случае, если произойдут кардинальные перемены в самой официальной, прежде всего государственной экономике, если она будет основываться на общих объективных закономерностях развития, а не на надуманных идеологических схемах. Многие из нелегальных криминальных явлений в экономике, как мы полагаем, уйдут сами собой, возрастет возможность их предвидения, а следовательно, и поисков правовых и экономических средств борьбы с ними.
Как ни парадоксально, теневая экономика во многом не только указывает путь к рынку, но и определяет те сферы, в которых такой переход необходимо совершит срочно. Теневая экономика указывает и формы, в которых переход к рынку возможен. Подобные утверждения базируются на той реальной экономической ситуации, которая сложилась в стране и которая требует скорейших перемен, прежде всего в отраслях потребительской сферы, в сельском хозяйстве, в социальной инфраструктуре.
Вместе с тем в условиях нынешнего этапа формирования экономических отношений, когда сохраняются старые структуры, вводятся только отдельные новые формы и некоторые элементы рыночных отношений, уже можно констатировать ряд изменений в теневой экономике и в сфере народного хозяйства, близких к ней или с ней непосредственно связанных.
Процесс разгосударствления путем расширения негосударственного сектора, развития новых форм кооперации, фермерских хозяйств, других хозяйственных форм, а также изменения в самом государственном хозяйстве через введение арендных отношений и акционирование способствуют вытеснению существующих видов теневой экономики, но в ряде случаев вызывают ее основные разновидности. Так, были легализованы и стали действовать на кооперативных принципах многие ранее бывшие нелегальные производства, которые не считали для себя выгодным и возможным в условиях жесткой централизации, администрирования, унификации и единообразия хозяйственных форм включаться в легальную государственную систему. Законами о кооперации, о собственности, законодательными актами об аренде и земле, постановлением об акциях и акционировании декретируется введение элементов рынка путем вовлечения средств населения в производство, допускаются договорные и свободные цены на некоторые продукты и виды услуг, начинается регулирование видов деятельности и доходов с помощью налогов, выпуск акций и других ценных бумаг и т.д. Все это в некоторой мере ослабило закрепощенность хозяйства, способствовало созданию условий для усиления заинтересованности работников в труде (возросла оплата труда, в ряде случаев произошла персонификация собственности, расширились возможности вторичной занятости и т.д.), ликвидация ряда убыточных предприятий путем перевода их в кооперативы, сдачи в аренду, что освободило бюджет от необходимости выплачивать им дотации, рационализации некоторых хозяйственных связей и т.п.
Однако в полной мере новые отношения реализоваться не могли, ибо отсутствует современный рынок, сохраняется и продолжает действовать административная система с набором ее регламентаций, регулирований, нормирования и т.п. Несопоставимы пока по масштабам охвата экономики новые отношения и старые устоявшиеся системы (новая кооперация, например, дает не более 5% общего объема производства товаров и услуг в стране), что не может не вести к подстраиванию новых форм под старые структуры.
Появление новых отношений в старой экономической системе привело к возникновению целого ряда обстоятельств, обусловивших новые теневые отношения.
Во-первых, введение новых отношений (функционирование новых хозяйственных форм даже при дозированных хозяйственных свободах) не увязывалось с существующими в старом огосударствленном хозяйстве, более того, иногда наметившиеся перемены искусственно ограничиваются (сдерживается становление крупных акционерных компаний, перевод предприятий на реальную аренду, выделение земли фермерам и сельскохозяйственным кооперативам и т.п.).
С одной стороны, это способствует деформации новых отношений, их встраиванию в огосударствленные структуры, ведет к потере ими ряда сущностных черт, их дискредитации (из-за отсутствия оптовой торговли происходит ориентация на нематериалоемкие сферы деятельности; двойной гнет партийных и отраслевых структур в сельской местности не позволил развиваться там кооперации; колебания правительства и ведомств при выборе тактических решений при проведении нового курса, частые отступления, принятие сдерживающих производство мер, произвол мест при создании новых форм хозяйства – все это привело к резкой дифференциации экономического состояния самих этих форм, монопольному положению некоторых из них, дифференциации в уровне доходов работников разных социальных форм хозяйства и т.п.).
С другой стороны, отсутствие сущностных крупномасштабных перемен в по-прежнему доминирующем государственном хозяйстве, а также принятие некоторых правительственных решений провоцируют теневые явления. Так, постановлением правительства о запрещенных видах деятельности кооперативов разрешено последним заниматься отдельными видами деятельности только на основе договоров, заключаемых с государственными предприятиями, для которых эти виды деятельности являются основными. Государственные предприятия, обладая ресурсами, а кооперативы – большими хозяйственными свободами, объединив свои усилия фактически на теневых начала, используют свободное ценообразование в кооперативах, посредничество, особенности формирования и расходования фондов и т.п. для вполне определенных целей, в том числе и для получения максимально высокой оплаты, незаработанных денег, перелива безналичных денег в наличные и т.п.
Во-вторых, сами новые отношения и базирующиеся на них хозяйственные формы воспринимаются официальными структурами и государственными органами без учета тенденций и динамики их трансформации в существующих экономических условиях. Иногда желаемое в таких случаях выдается за действительное. В частности, допустив развитие новой кооперации на своей периферии, огосударствленная система не могла и предположить, что даже в условиях ограниченных свобод разовьются многообразные хозяйственные отношения, отличные от кооперации и несущие в своей основе столь необходимые нашей экономике предпринимательские, коллективные или индивидуальные начала, не вписывающиеся ни в закон о кооперации, на в закон об индивидуальной трудовой деятельности. А поскольку законодательно подобные хозяйственные формы не разрешены, то создается питательная среда для расширения теневых отношений в негосударственном секторе, вместе с тем возникают и новые опасения относительно правомерности введения рынка.