Игра - способ ориентации в хаотичном мире, распавшемся на децентрированные фрагменты. Многоуровневой, хаотичной действительности должен соответствовать человек, способный на общение в ситуации неопределён- ности, непрозрачности путей, непрогнозируемости последствий, открытости будущего. Современный человек ощущает себя не в действительности предметного мира, но в мире возможности, постоянного выбора в плюральном мире: он всегда «на распутье» и в «переходе». Современное бытие - система регулярных разрывов и нарушений логики. Оно полагает нониерархичнсть, фрагментарность, многомирность, полифонизм.
В таком мире человек всегда находит себя в игровой ситуации: он не может ставить чётких, рационально просчитанных целей, ему постоянно приходится идти на риск, он - в веере предлагаемых и равновозможных для выбора путей, в постоянной заботе вероятностного принятия решений, возможной ошибки, либо также возможной удачи. Игра становится формой бытия, сопряжённого с трудностями, преодолениями, постоянным распадением себя и собиранием себя в новую идентичность. Как научиться жить в игровом хаосе, играть со своими же «Я», со своими идентичностями? Как жить в мире, где легитимируется игра, где стёрты границы нормы и анормального, где нет правил и гарантий и откуда ушла классически понимаемая серьёзность, а на смену труда пришли «новые симптомы»? «Вообразите себе на минуту такой сдвиг, когда великие цели, еще вчера придававшие ясную архитектонику нашему жизненному пространству, утратили свою четкость, притягательную силу и власть над нами, хотя то, что призвано их заменить, еще не достигло очевидности и необходимой убедительности. В подобную эпоху окружающее нас пространство чудится распавшимся, шатким, колышущимся вокруг индивида, шаги которого делаются тоже неуверенными, потому что поколеблены и размыты точки отсчета» [8. C. 203]. Как рационализировать правовой закон и отличить юридическую норму от девиантного беззакония, если игровой субъективности приходится постоянно быть в маске, а личностной уникальности противостоит «пустота персоны»? Где критерий нормного, если легитимирован конец единомыслия и ценностный плюрализм?
Гибкость и динамичность современной культуры принципиально не допускают возможности единственно верного определения культурной парадигмы. В культурном плюрализме устранены границы между высоким и низким, массовым и элитарным. И что? Действительно ли юридическая наука сегодня бессильна, ибо потеряла, кажется, всякие критерии для определения правовых норм и законов?
Правда в том, что современность, действительно, ставит слишком много вопросов? И философия (в этом её специфика) замечает их и озвучивает, не давая категорических ответов (ибо в категорическом ответе сквозит пафос нефилософичности), но приглашая к размышлению. В нашем случае - в случае игровой субъективности, - очевидно, дело идёт не об упразднении культурной нормы, а о легитимации культурного многоголосия. Человеку надо учиться жить, самостоятельно выбирая нормный ориентир, выбирая норму и создавая себя. Культурный полифонизм - конструкция сложная, сопряжённая с трудностями решения и абсолютной личностной самостоятельности. Современная наука о праве имеет дело с новым культурноантропологическим типом - с игровой субъективностью, с «человеком возможности», с «человеком перехода», «человеком колеблющимся» и т.п. Замечая все новые онтологические и антропологические характеристики и объясняя их пафосом провозглашённой деконструкции, философия, однако, предупреждает, что в этом пафосе становятся мало различимы позитивные и негативные культурные доминанты. Но даёт ли это право сомневаться в их существовании?
Список литературы
Деррида Ж. Письмо и различие. М.: Академический проект, 2000. 495 с.
Лехциер В. Феноменология «пере»: Введение в экзистенциальную аналитику переходности. Самара: Самар. ун-т, 2007. 332 с.
Университет как центр культурпорождающего образования. Изменение форм коммуникации в учебном процессе / М.А. Гусаковский,
Л. А. Ященко, С.В. Костюкевич и др.; Под ред. М.А. Гусаковского. Минск: БГУ, 2004. 279 с.
Фуко М. Послушные тела // Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem, 1999. C. 197-248.
БодрийярЖ. Символический обмен. М.: Добросвет, 2000. 387 с.
ЛиотарЖ.-Ф. Состояние постмодерна. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейа, 1998. 160 с.
Деррида Ж. Позиции: Пер. с фр. Киев, 1996. 192 с.
Ортега-и-ГассетХ. Новые симптомы // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. 704 с.