Это, спорное для отдельных экспертов положение, указывается и в новом Приказе Минздравсоцразвития РФ от 12.05.2010 № 346н «Об утверждение порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации». В п.29 записано, что выводы эксперта должны содержать «обоснованные ответы на все поставленные перед экспертом вопросы и установленные в порядке личной инициативы ...»
Категория «событие преступления» тесно связана с определением такого признака состава преступления, как объективная сторона преступления, которая представляет собой внешнюю характеристику процесса совершения преступления: общественно-опасное деяние (действие, бездействие), наступившие последствия, а также причинная связь между ними. К факультативным признакам объективной стороны относятся знания о времени, месте, способе, обстановке, орудии и средствах совершения преступления. Значение объективной стороны состоит в том, что она как элемент состава преступления входит в основание уголовной ответственности (ст.8 УК РФ), являясь юридическим основанием квалификации преступления.
Проявление тех или иных обстоятельств преступления, независимо от того, в чем выразилось само событие (в определенном действии или бездействии), отражается во внешней среде в различных формах и на разных уровнях.
Понятно, что события преступления требуют многостороннего объективно обоснованного доказательства. В этом ряду большое значение имеют результаты судебно-медицинской экспертизы. Поэтому к доказательствам по делу УПК РФ (часть 2 ст.74) относит, в том числе и заключение эксперта. Исходя из вышеизложенного, качество доказательства, полученные экспертным путем, то есть его достоверность, достаточность, объективность, полнота зависят не только от эксперта, но, в частности, от тех предварительных сведений, которые освещают события преступления. Более того, из постановления о назначения экспертизы эксперта должно быть предельно понятны цель и сущность поставленных вопросов, а при необходимости, предоставление для экспертизы вещественных доказательств (подозреваемого орудия, одежды и др.) и подлинных медицинских документов.
По РФ более 97% экспертиз и обследований живых лиц производится по поводу определения тяжести причиненного вреда здоровью. В Ростовской области в последние три года примерно произведено 31 тыс. приемов по поводу определения тяжести вреда здоровью, то есть тоже более 97% от общего числа граждан принятых экспертами в амбулатории. Поэтому, в основном мы обращаем внимание на этот повод обследований.
Прежде всего, конечно, следует определить основные вопросы о наличии и характере повреждения, медицинский смысл которого означает диагноз. То есть, установление какие конкретно анатомические либо функциональные повреждения или их последствия выявлены при обследовании потерпевшего. Это решается и указывается в выводах (заключении) с использованием общепринятой терминологии и здесь следует, в отличие от описательной части, применять диагностические термины. Нередко характер травмы устанавливается сразу при осмотре: ссадина, царапина, кровоподтек, рана. Иногда оно требует дополнительных исследований, например рентгенографии, с целью обнаружения подозреваемого перелома или, при подозрении на повреждение внутренних органов – ультразвукового исследования. В иных случаях целесообразна консультация узкого специалиста, например при подозрении на сотрясение головного мозга-невролога, при установлении причины снижения зрения и его степени – окулиста, при подозрении на угрожающий выкидыш – акушера-гинеколога. В ряде случаев, особенно когда пострадавший обратился после оказания медицинской помощи и, тем более спустя длительное время, для установления характера повреждения, а в последующем тяжести, причиненного вреда здоровью, следует запрашивать медицинскую карту стационарного или амбулаторного больного, либо справку приемного отделения или травмпункта, если этим ограничилось лечение. При этом предварительно удостовериться в подлинности и достаточной полноте представленного на экспертизу документа.
Необходимость назначения консультации специалиста или применения рентгенологического, либо иного метода исследования решается экспертом. Важно направить потерпевшего сразу и, главное, убедить его в необходимости этой бесплатной для него процедуры не только для производства экспертизы, но и для него самого в целях лечения. Сложнее с получением медицинских документов, изредка иных вещественных доказательств (предполагаемого орудия, одежды). Дело в том, что согласно ч.3 статьи 57 УПК РФ, эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования, а только ходатайствовать об их предоставлении, а в соответствие со статьей 16 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» при отказе в этом ходатайстве или недостаточности материалов составить мотивированное заключение о невозможности дать заключение.
Анализ нашего материала показывает, что в 12-15% случаях, даже при повторно направленном ходатайстве, лицо, назначившее экспертизу (обследование) либо не отвечает на запрос, либо ограничиваться отпиской о том, что материалы (чаще всего рентгенограммы) утеряны. Больше такое отношение касается направлений или постановлений органов МВД и особенно ГИБДД. Другая беда в том, что на экспертизу нередко представляются недопустимые вследствие недостаточности, доказательства, документы не предусмотренные какими-либо нормативными документами (справки, медицинские карты СОП (стационар однодневного пребывания). В анализируемом нами экспертном материале это 8% справок и 18% медкарт СОП, которые представлялись как единственный документ заочного решения поставленных вопросов. Причем они непригодны не только по процессуальным требованиям, но и потому, что чаще всего не содержат объективных данных для использования их в заключении. Вот несколько примеров экспертиз по таким документам.
1) В справке в три строки указано, что на брюшной стенке справа непроникающая рана. Осмотр, ПХО (первичная хирургическая обработка), наложены швы. Диагноз не проставлен. Однако эксперт без осмотра больного и изучения допустимых документов делает вывод о непроникающей ране, приведшей к лёгкому вреду здоровья.
2)Справка медпункта в 4 строки приводятся диагноз: гематома, кровоизлияние нижнего века левого глаза. Вывод: вред здоровья не причинен.
3) В справке дословно записано: «гр-ка К. осмотрена 2.02 по поводу гематомы мягких тканей левой височной области. Даны рекомендации». В выводах указано, что вред здоровью не причинен и, как и в предыдущих случаях, полный набор абсолютно необоснованных ответов: о предмете, давности и механизме. Сама формулировка: «осмотрен по поводу гематомы» даже не означает, что гематома имела место, ибо нет описания, а уж как решался вопрос о давности, вообще непонятно.
В постановлении ГИБДД указано, что повреждения нанесены при столкновении автомашин. В медицинской карте СОП только диагноз: ушибленная рана головы (без размеров, глубины, локализации, признаков). Выводы повторяю характер повреждения, содержат квалификацию — лёгкий вред здоровью и даже указывают на возможность получения травмы внутри автомашины. И всё без какой-либо мотивировки. Приведенные примеры нельзя назвать экспертизой.
Но и в допустимых признанных медицинских документах (медицинской карты стационарного больно специализированного стационара и амбулаторного больного) в отношении характера повреждения, для эксперта остается много неясного. Так, в более, чем трети медицинских документов стоит диагноз ЧМТ (черепно-мозговая травма (ЧМТ), сотрясение головного мозга (СГМ), лишь иногда с конкретизацией этой травмы. В четверти этих случаев при обследовании с консультацией специалиста и получением дополнительных рентгенограмм, не оказывалось ни травмы черепа, ни травмы мозга, что не позволяло учитывать этот диагноз. В менее трети случаев врачи в медицинской карте ставят диагноз ушиба мягких тканей (груди, головы, живота и т.д). Однако такого диагноза не существует, ушиб собирательный термин и требует конкретного пояснения, при обследовании потерпевшего удавалось установить, что имелись в виду кровоподтек или ссадина, которые не подлежат экспертной оценки. Во всех этих случаях иногда сложная дорогостоящая работа эксперта проходит впустую, в таких обследованиях по вине лечащих врачей, не описывающих в истории болезни объективные доказательства характера травмы. Надо учесть, что этот вопрос тесно связан с установлением степени тяжести вреда, причиненного здоровью, а так как нередко других повреждений не отмечается, то эксперт делает вывод об отсутствие повреждений, что противоречит имевшимся у следствия событиям. В некоторых случаях обнаружены ссадина либо кровоподтек или поверхностная рана, эксперт их описывает, а в выводах (заключении) указывает, что они не причинили вреда здоровью и поэтому не оцениваются. А между тем, потерпевший длительное время, например, более трёх недель, лечился в специализированном стационаре, а затем продолжал лечение в амбулатории и имел клинический диагноз, который не учел судебно-медицинский эксперт, так как, по его мнению, это недостаточно или нейрохирург консультировал больного только один раз. При этом не делая попытки проверить сомнительные данные, даже не встречаясь с потерпевшим при экспертизе по медицинским документам, просто снимается диагноз и и повреждение не оценивается. Приведу наиболее абсурдный по своим выводам, по игнорированию экспертом своих прямых обязанностей, в соответствие с УПК, случай из нашей практики.