Марксистам-ленинцам в "Мертвой воде" (часть II, кн. 2) сверх того особо указано на вздорность "Капитала" К.Маркса: Реальные потоки продуктообмена не могут быть втиснуты в его схему I и II "подразделений" со всеми вытекающими из этого для перспектив марксизма-ленинизма-троцкизма и марксистов всех мастей последствиями.
В "Мертвой воде" объяснены не только многие "ошибки" бывших в СССР Госплана и Минфина, в результате которых возник застой и мираж необходимости повторения в России западного опыта общественного и хозяйственного устройства; но в ней же загодя названы и причины нынешних бедственных неурядиц: порождение системы коммерческих банков.
И после того, как взаимопонимание с кредитором достигнуто, ситуация качественно изменилась. Если до этого момента, с точки зрения частного предпринимателя, "стихия рынка" существовала, то в момент появления ОРГАНИЗОВАННОГО кредита стихия рынка исчезла, и началось ПОВЕЛЕВАНИЕ "стихией", хотя в воображении частного предпринимателя, а возможно, и многих советских рыночников, она продолжает существовать.
Банковский кредит от кредита частного ростовщика отличается только тем, что ростовщик дает в рост "свои" "честно" нажитые деньги, а банк дает в рост деньги вкладчиков, возвращая вкладчикам, часть ссудного процента в качестве процента по вкладам (что подразумевает: паразитируя на самих же вкладчиках и на не имеющих вкладов).
На определенном этапе развития общественного производства просьба о кредите предпринимателя сопровождается встречными вопросами: что он собирается производить; по чьим патентам и технологиям; кому он собирается продавать? В зависимости от ответов на эти вопросы выставляются условия кредита, определяющие НЕ УСПЕХИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРОИЗВОДСТВА, исходя из общественных интересов, а УСТОЙЧИВОСТЬ ПЛАТЕЖЕСПОСОБНОСТИ предпринимателя, исходя из заинтересованности кредитора в успешном функционировании данного производства в данном обществе при данной его социальной организации и принадлежности производства данным его владельцам.
Хотя большинство не видит разницы между выплатой налогов государству и выплатой процентов по кредитной ссуде, но разница есть. Налог - всегда доля, отдаваемая государству от уже произведенного, от уже обретенного. Свободный ссудный процент по кредиту - доля от еще не произведенного, еще не приобретенного, но уже предопределенная к отдаче ростовщику-паразиту. При этом ссудный процент всегда поддерживается трансрегиональной корпорацией ростовщических кланов выше, чем темпы роста производства в неизменных ценах. Вследствие этого корпорация ростовщического паразитизма, уважительно именуемая "международной банковской системой", монопольно орудуя ссудным процентом, перекачивает общественное богатство в стоимостной форме его учета от производителей к паразитам. Поскольку кредит со ссудным процентом - игра на поле, где всего одни ворота, корпорация доминирует в сфере финансов, обладая финансовой мощью, большей, чем "великие державы", что позволяет ей безраздельно управлять инвестиционными потоками и качеством жизни во всех странах, где признано законным кредитование под процент (тем более под свободный ссудный процент, не ограниченный законодательством).
Эта клановая финансово-экономическая мафиозная диктатура предпочитает оформлять свою безраздельную власть над обществами в формах государственности типа "западная демократия", поскольку в этой системе канализации политической активности невольников корпорации кланов рабовладельцев легче всего устранять от власти непродажных народных вождей и назначать своих "и.о. вождя", на которого впоследствии будут списаны ее же преступления против человечества (таким был Гитлер).
Работающий американец трудится не больше, чем работающий бразилец или колумбиец; но в его доходах ростовщическая составляющая - больше, и потому он живет в потребительском отношении богаче. Так выстраивается глобальная пирамида взаимного ростовщического паразитизма, в которой легче всего живется ростовщической элите, тяжелее всего - тем, кто обречен ею трудиться, но лишен ростовщического дохода: а средний класс (включая и "интеллигенцию") - сытое аморальное быдло, которое как-то трудится и при этом прямо (через "ценные" бумаги) или опосредованно (через разницу в зарплате в разных отраслях и странах) получает и долю ростовщического дохода, выделяемую ему кланами корпорации. Вкладчики - жертвы множества афер от "Панамы" до "МММ" - ростовщики-неудачники: откуда должны были взяться вожделенные ими 300 % годовых, если энергетически обусловленные темпы роста производства в масштабах народного хозяйства в целом не более 5 % в год? - только из карманов тружеников, которым недоплачено за их труд и из эмиссии нарисованных денег, не обеспеченных продукцией по текущим ценам.
То обстоятельство, что общественно необходимое управление инвестиционными потоками умышленно слито в исторически реальной банковской системе с ростовщическим паразитизмом, не придает паразитизму святости: банкир в праве управлять инвестиционными фондами общества в интересах общества, но не в праве кредитовать под процент, порождая в обществе потоки взаимного паразитизма, в котором он безраздельно доминирует. Этому требованию должно соответствовать общественно-государственное устройство жизни людей, неписаная этика и писаное законодательство.
Тот, кто молчит об этом - либо неразумны и не понимают всего этого, либо - прямые ставленники и прихлебатели глобальной ростовщической мафии, и потому они строят ростовщическую экономику общества взаимного паразитизма: ''Если вы хотите остаться рабами банкиров и оплачивать издержки собственного рабства, позвольте им продолжать управлять кредитом страны'', - сэр Джозеф Стэмп, бывший президент Bank of England.
Как явствует из цитированных материалов, разумный выбор будущего России по своей концепции весьма отличен и от тоталитарно-однопартийного марксистско-ленинского прошлого, и от якобы альтернативной ему модели общества западной цивилизации с многопартийной канализацией политической активности невольников - от рождения живой собственности, принадлежащей кланам ростовщиков. В этих концепциях трезвый разум не видит различий: Все это светские или "богословские" разновидности макияжа на одном и том же - постаревшем - лике расово-"элитарного" злодейства во исполнение доктрины холодной войны Второзакония-Исаии. Когда нечто подобное было положено в основу гитлеризма, то большинство не сомневалось в источнике происхождения гитлеровского лика этой же доктрины.
Макияж на глобальном паразитизме, и в частности ростовщическом, хорошо смывается "Мертвой водой". Но отрицание доктрины Второзакония-Исаии - еще не разрешение российского кризиса самоуправления, поскольку утверждение "не надо туда ехать" не дает ответа на вопрос: Куда должно ехать и как? Но этот вопрос назрел, что видно из многочисленных публикаций и в "правой", и в "левой" прессе о национальных и государственных сверхзадачах России. Чтобы ответить на него необходимо определиться положительно по целям общественного развития и допустимым средствам их достижения, а для этого соотнести Россию с ее окружением.
Если вынести за скобки уровень развития техники и технологий, то можно увидеть, что в сфере общественного управления Запад к концу ХХ века только подходит к началу того пути, которым Россия идет по крайней мере со времен взятия под власть Москвы, Рязани, Твери, Новгорода, Казани, Астрахани - некогда бывших столицами сопредельных Московскому княжеству государств, размером с современные Голландию, Люксембург и т.п. После объединения в границах России и замирения - если объединение было силовое - все влившиеся в Россию народы развивали свои национальные культуры веками, и все они сохранились в границах общего им государства к 1917 г. При этом хозяйство повсеместно велось на основе общероссийского рубля; обеспечивалось единство управления, т.е. внутренней и внешней политики, в пределах этого многокультурного разнонационального образования.
Сохранность и развитие культур и народов означает, что обвинение в "русификации" по существу - пузырь клеветы, раздутый из имевших место злоупотреблений властью на местах. "Русификация" затронула только национальные "элиты", что позволило им влиться в кадровую базу общеимперской системы управления. Борцами с "русификацией" были не столько те, чье национальное достоинство было действительно унижено и оскорблено, сколько те, чьи спесь и великодержавные националистические "элитарные" притязания оказались в России неуместны. Примером тому сподвижники Т.Костюшко в Польше, не пожелавшие освободить своих крепостных. Они бузили потому, что лишены были возможности пановать на Украине, как это было несколькими веками ранее. Атавизмы этого дожили даже до 1945 г., когда Войско Польское распевало "Една Польша еднакова от Киева до Кракова".
То есть еще до 1917 г. в России несколько столетий, хотя и преодолевая кризисы, но в целом устойчиво делали то, что Запад только намеревается проделать на основе Маастрихтских соглашений, во многом, кстати, повторяющих Хартию СС 1944 г., когда внутри СС возникла оппозиция Гитлеру. При этом еще - особый вопрос, удастся ли народам Европы сохранить их национальные культуры, или тамошние международники-интернационалисты (не обязательно марксисты) сумеют их извести в целях упрощения миграции рабсилы и заместить национальные культуры "пролеткультом" - масскультурой - попкультурой: культурой трудящихся масс - лишенной исторического прошлого, и потому - безнациональной, скроенной на основе какого-нибудь хеви-металл-рок-"эсперанто", над которой якобы возникнет некая общевселенская (космополитичная, универсальная) культура "элитарного" псевдочеловечества. В России же интернацисты-марксисты, пришедшие к власти в 1917 г., в своем большинстве не пережили 1937 г. вследствие того, что устойчивость общероссийского управления превзошла возможности тайных доктринеров Запада по ее уничтожению.