Требование адекватности отражения понятий заключается в точности их обозначения. У интерпретатора не должно быть никаких сомнений по поводу того, какое понятие имел в виду нормодатель, используя тот или иной термин. Если один и тот же термин используется в качестве названия разных понятий (что вообще-то не очень желательно), то необходимо разъяснять, какое понятие он обозначает в том или ином случае.
К сожалению, это делается далеко не всегда. Нет полной определенности, например, даже в значениях такого очень важного и часто встречающегося в нормативных правовых актах термина, как термин "законодательство". В языке юриспруденции данный термин, как известно, имеет три основных значения. В своем широком смысле он охватывает собой все исходящие от государства нормативные правовые акты. В своем узком значении данный термин включает в себя уже только законы. Наконец, в своем спе-циальном (или традиционном) понимании термин "законодательство" используется уже для названия совокупности нормативных правовых актов высших представительных и исполнительных органов государственной власти. Иногда нормодатель, используя данный термин, разъясняет, как его нужно интерпретировать. Это делается, например, в Налоговом кодексе РФ, п. 1 ст. 1 которого гласит: "Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах состоит из настоящего Кодекса и приня-тых в соответствии с ним федеральных законов о налогах и (или) сборах". Однако в пока действующем еще Кодексе законов о труде РФ 1971 г., где тоже используется данный термин, такого разъяснения уже нет. В нем сказано, что "законодательство Российской Федерации о труде состоит из настоящего Кодекса и иных актов трудового законодательства Российской Федерации" (ч. 1 ст. 4). Что же это за иные акты трудового законодательства РФ в данном Кодексе не определено, что создает определенные трудности при толковании и применении его соответствующих положений.
Требование единства терминологии состоит в том, чтобы одинаковые термины имели в разных актах одно и то же значение. Поэтому многозначность используемых в текстах нормативных правовых актов терминов, как это имеет место в отношении термина "законодательство", о котором шла речь выше, недопустима. Однако в реальной правотворческой практике это требование зачастую игнорируется. В результате этого возникают проблемы при толковании соответствующих терминов.
Соблюдая требование общепризнанности терминологии, нормодатель обязан позаботиться о том, чтобы используемые в нормативных правовых актах термины были признаны в юридической науке и в юридической практике. Поэтому недопустимо употребление не прошедших должной апробации, не устоявшихся терминов. Нужно иметь в виду, что юридическая терминология может быть неизвестна литературному языку или может расходиться с последним в своих значениях. Однако это нормально. Язык права это все-таки специальный язык. В этом языке, на чем настаивал Р. Иеринг, нет места выражениям "обыденной жизни"17 . Многие термины этого языка непонятны широкому кругу граждан, что представляется вполне уместным. Важно только, чтобы они имели признание в юридической науке и были известны специалистам в области права.
Согласно требованию устойчивости терминологии, значение юридических терминов, используемых в текстах нормативных правовых актов, в течение длительного времени должно быть неизменным, а изменение их значения обоснованным. Здесь нужно подчеркнуть, что язык права в известной мере консервативен. Но в этом нет ничего предосудительного. Без устойчивости терминологии невозможно добиться стабильности в регулировании общественных отношений, а также обеспечить преемственность законодательства в ходе проведения правовых реформ.
В соответствии с требованием недопустимости необоснованного использования иностранных терминов необходимо прежде всего ориентироваться на термины отечественного происхождения. Использование же иностранной терминологии возможно только при наличии для этого определенных предпосылок. Такими предпосылками, в частности, являются прочное вхождение иностранного термина в национальный язык и отсутствие в нем термина для обозначения соответствующего понятия.
Действующее законодательство, к сожалению, сверх всякой меры перегружено иностранными терминами. Законодатель во многих случаях без наличия на то каких-либо оснований отдает предпочтение иностранной терминологии. Это, конечно же, нетерпимо. Важную роль в деле очищения текстов нормативных правовых актов от ненужных иностранных терминов могли бы сыграть многие термины российского дореволюционного права. Нужно обратить внимание на то, что процесс их возврата в язык права уже идет. В него вернулись такие термины дореволюционного права, как "губернатор", "казенное предприятие", "присяжный поверенный", "мировой судья", "суд присяжных" и др.
Теперь о требовании соблюдения общеязыковых нормативов. Юридические тексты должны находиться в строгом соответствии с современными общеязыковыми правилами, что наблюдается далеко не всегда. В литературе приводятся многочисленные примеры подобных нарушений. В качестве выхода из создавшегося положения предлагаются, в частности, усиление общеязыковой подготовки лиц, имеющих отношение к правотворческому процессу, повышение требований к языку нормативных правовых актов. "Речевая культура юристов, - пишет по этому поводу Н. Ивакина - будет оставаться на невысоком уровне до тех пор, пока язык законов не станет эталоном официально-деловой речи. Работа над ним должна приводить к тому, чтобы смысл текста легко доходил до сознания читающего. Статус права слишком высок и ответствен, и его язык является показателем уровня культуры наших законодателей, показателем их уважения к гражданам, для которых законы написаны. Поэтому, формируя и формулируя нормы права и охраняя их, законодатели просто обязаны не нарушать нормы родного языка"18 .
Подводя итог всему сказанному в данной статье, необходимо подчеркнуть, что, являясь важнейшей составляющей языка права, юридическая терминология требует своего постоянного совершенствования. Только при наличии развитой, соответствующей требованиям времени системы юридических терминов и их правильном использовании можно добиться высокого качества издаваемых в стране законов и иных нормативных правовых актов.
Список литературы
1. Гражданский кодекс РСФСР. М., 1976. С. 5.
2. Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. М., 1973. С. 468.
3. Теория государства и права / Под ред. С. С. Алексеева. М., 1985. С. 13.
4. См.: Нерсесянц В. С. Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. М., 1998. С. 3-8.
5. См.: Теория государства и права / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. М., 1997. С. 220-223.
6. См.: Мухаев Р. Т. Теория государства и права. М., 2001. С. 14-15.
7. Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты в переводе и с примечаниями И. С. Перетерского / Отв. ред. Е. А. Скрипи-лев. М., 1984. С. 33.
8. См.: Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности правоприменительной прак-тики расторжения трудового договора по основанию, пре-дусмотренному пунктом 11 статьи 33 Кодекса законов о труде РСФСР от 4 февраля 1992 г. // Ведомости Съезда на-родных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 13. Ст. 669.
9. Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. С. 469.