Целый ряд специальных правил, исключающих действие общего правила об ответственности по предпринимательскому обязательству, предусмотрен нормами ГК РФ, регулирующими договор перевозки. В частности, перевозчик и отправитель груза освобождаются от ответственности в случае неподачи транспортных средств либо неиспользования поданных транспортных средств, если это произошло вследствие не только непреодолимой силы, но и иных явлений стихийного характера и военных действий; прекращения или ограничения перевозки грузов в определенных направлениях; в иных случаях, предусмотренных транспортными уставами и кодексами (п. 2 ст. 794). В соответствии со ст. 795 ГК РФ за задержку отправления транспортного средства, перевозящего пассажира, или опоздание прибытия в пункт назначения перевозчик уплачивает пассажиру штраф, если не докажет, что задержка или опоздание имели место вследствие не только непреодолимой силы, но и устранения неисправности транспортных средств, угрожающих жизни и здоровью пассажиров, или иных обстоятельств, не зависящих от перевозчика. Перевозчик несет ответственность за несохранность груза или багажа, происшедшую после принятия его к перевозке до выдачи грузополучателю, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза или багажа произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело (п. 1 ст. 796).
Особые правила предусмотрены в ГК РФ в отношении ответственности хранителя по договору хранения за утрату, недостачу или повреждение принятых на хранение вещей после того, как наступила обязанность поклажедателя взять эти вещи обратно. В этом случае хранитель отвечает лишь при наличии с его стороны умысла или грубой неосторожности. Профессиональный хранитель освобождается от ответственности за несохранность принятых на хранение вещей, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение произошли вследствие непреодолимой силы либо из-за свойств вещи, о которых хранитель, принимая ее на хранение, не знал и не должен был знать, либо в результате умысла или грубой неосторожности поклажедателя (ст. 901).
По договору комиссии комиссионер не отвечает перед комитентом за неисполнение третьим лицом сделки, заключенной с ним за счет комитента, кроме случаев, когда комиссионер не проявил необходимой осмотрительности в выборе этого лица либо принял на себя ручательство за исполнение сделки (п. 1 ст. 993).
В соответствии со ст. 1022 (п. 1) ГК РФ по договору доверительного управления доверительный управляющий, не проявивший должной заботливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя управления, возмещает выгодоприобретателю упущенную выгоду за время доверительного управления имуществом, а учредителю управления - убытки, причиненные утратой или повреждением имущества, с учетом его естественного износа, а также упущенную выгоду. Доверительный управляющий несет ответственность за причиненные убытки, если не докажет, что эти убытки произошли вследствие непреодолимой сипы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления.
В-четвертых, норма ГК РФ, устанавливающая общее правило, согласно которому лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, является диспозитивной: иное может быть предусмотрено договором.
Что может означать диспозитивность указанной нормы, содержащейся в п. 3 ст. 401 ГК РФ? Как известно, легальное определение диспозитивной нормы дано самим ГК РФ: «В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой» (ст. 421). Что прозойдет, если стороны в предпринимательском обязательстве включат в договор условие о том, что к их отношениям не применяются положения, содержащиеся в п. 4 ст. 401 ГК РФ или в целом во всех пунктах ст. 401? Могут ли стороны определить в договоре, что в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства должник не несет ответственности?
Анализ текста ст. 401 ГК РФ подсказывает, что если действие ее норм парализовано договором путем указания в нем, что положения данной статьи не подлежат применению к договорным отношениям сторон, должник будет нести ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства абсолютно во всех ситуациях, в том числе и при невозможности исполнения обязательства вследствие непреодолимой силы либо иных обстоятельств, не зависящих от должника (случай). Иными словами, это будет означать ужесточение ответственности, доведение ее до максимального уровня. Представляется, что такой вариант не противоречит законодательству.
На первый взгляд не будет противоречить законодательству также условие договора, освобождающее должника от ответственности за неисполнение иди ненадлежащее исполнение обязательства, за исключением конечно же случая, когда стороны договариваются заранее об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства: п. 4 ст. 401 объявляет такого рода соглашения ничтожными. Во всяком случае, положение о том» что иное, нежели общее, правило, предусматривающее единственным основанием освобождения должника от ответственности по предпринимательскому обязательству непреодолимую силу, может быть предусмотрено договором, дает основания для подобного рассуждения.
Таким образом меры гражданско-правовой ответственности не только направлены на удовлетворение имущественного интереса потерпевшего, но и призваны предотвращать гражданские правонарушения. Гражданско-правовая ответственность выполняет определенную превентивную функцию, способствует тому, что участники гражданского оборота под угрозой привлечения их к ответственности стремятся построить свою деятельность так, чтобы не нарушать действующее законодательство, права и охраняемые законом интересы других лиц.
4. Понятие вины в форме умысла и неосторожности
В соответствии со ст. 401 ГК РФ вина может выступать в форме умысла и неосторожности. В свою очередь, неосторожность может проявиться в виде простой или грубой неосторожности. Как субъективное условие гражданско-правовой ответственности, вина связана с психическими процессами, происходящими в сознании человека. Однако на современном уровне развития общества мы не можем при решении вопроса об ответственности непосредственно исследовать психические процессы, происходившие в сознании человека в момент правонарушения. Судить об этих внутренних процессах можно только по поведению человека, в котором они находят свое внешнее выражение.
Вина в форме умысла имеет место тогда, когда из поведения лица видно, что .оно сознательно направлено на правонарушение. В гражданском праве, имеющем дело с нормальными явлениями в сфере гражданского оборота, вина в форме умысла встречается не так часто, как, например, в уголовном праве, рассчитанном на аномальные явления. Вместе с тем в отдельных случаях и субъекты гражданского права умышленно нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц. Так, практике известны случаи, когда поставщик, в ответ на примененные к нему покупателем штрафные санкции за задержку в поставке продукции, вообще прекращает отгружать продукцию в адрес этого покупателя. Чтобы ограничить сферу умышленного нарушения обязательств, п. 4 ст. 401 ГК РФ устанавливает, что заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно.
Значительно чаще гражданские правонарушения сопровождаются виной в форме неосторожности. В этих случаях в поведении человека отсутствуют элементы намеренности. Оно не направлено сознательно на правонарушение, но в то же время в поведении человека отсутствует должная внимательность и осмотрительность. Отсутствие должной внимательности и осмотрительности характерно как для грубой, так и для простой неосторожности. Вместе с тем между этими двумя формами вины существуют и определенные различия. Эти различия не нашли отражения ни в законодательстве, ни в руководящих разъяснениях высших судебных органов. Так, в п. 23 постановления № 3 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 1994 г. «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья», отмечается, что вопрос о том, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосмотрительностью, должен быть разрешен в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств.