Самым серьезным конфликтом между государством и обществом является, как это ни странно, конфликт в сфере налогообложения. Он настолько первичен, что все, что происходит потом, меркнет по сравнению с данным основополагающим конфликтом. Наверное, вы знаете, и тут нет никакой новой информации, что если у человека, если у юридического лица из получаемого им, так называемого чистого или свободного дохода, изымают более 40%, теряется всякий стимул заниматься какой бы то ни было деятельностью. Это рассчитано и подсчитано во всех странах мира и доказано многовековым опытом наблюдений. В нашей стране, будем ли мы говорить об индивидуальных предпринимателях, или мы будем говорить о так называемом госсекторе, процент изъятия их чистого дохода составляет 60%. Естественно, что в таких условиях, как бы совершенно нормальной реакцией является сокрытие доходов, это даже нельзя назвать правонарушением, это нормальная реакция нормального человека или нормальной организации, весь потенциал знаний которых, здесь имеется ввиду юридических знаний, используется для того, чтобы укрывать эти доходы, чтобы не платить такие налоги.
Если эту ситуацию оценивать с позиций конституционного права, практически происходит провокация со стороны государства совершать налоговые правонарушения, происходит провокация на укрывание доходов и неуплату налогов.
Из области уголовного процесса мы знаем, что нельзя совершать провокацию взятки. Органы государства не могут заниматься такой безнравственной деятельностью. Это недопустимый метод борьбы с преступлением. И в равной степени государство не имеет право в экономической сфере, в налоговой сфере провоцировать налоговые нарушения. А сплошь и рядом, к сожалению, государство этим занимается. Скажем, возьмем события последних нескольких месяцев: государство пообещало: "Мы введем налог с продаж, но при этом снимем акциз". Налог с продаж вводится, акцизы не снижаются. Обманули. Обманули всех. Кто обманул? Обмануло государство. Или, скажем, такая провокация: есть такая категория так называемых самообеспечивающих себя граждан, самообеспечивающих адвокатов, нотариусов, индивидуальные предприниматели, аудиторы, большая армия, - то, что называется на западе "средний класс", но почему-то наш законодатель настроился против этого среднего класса. И это выражается в том, что применительно к этой категории граждан устанавливаются очень высокие страховые платежи, а фактически это налог, так называемые внебюджетные фонды - пенсионный фонд, фонд обязательного медицинского страхования, фонд соцстраха, фонд занятости, - так вот, платежи эти таковы, если скажем, работник, работающий по найму, платит 1% в пенсионный фонд, то адвокат платит в 20 раз больше, нотариус платит в 20 раз больше, в 20 раз, ни в 1, ни в 2, в 20 раз больше. При этом, при такой высокой ставке, значит, 20% от чистых доходов, при этом нет никакого верхнего предела. В других странах устанавливается какой-то верхний предел, допустим можно платить и 16%, но при этом устанавливается верхний предел, допустим 200 тысяч. И этого верхнего предела нет. Что это означает? Если какой-то очень состоятельный адвокат получает большие доходы, он со всех этих больших доходов должен платить, и чем больше его доходы, тем больше он платит в пенсионный фонд. И при это он знает, что все равно его пенсия будет 300 рублей в месяц, такая же, какую получит любой другой работник, который платит, может быть, в 300 раз меньше, чем он. Что делает в этой ситуации опять-таки нормальный адвокат? Адвокат начинает нарушать закон. Он говорит, что если с ним так поступает государство, то он тоже будет поступать следующим образом. Если по закону требуется, чтобы вся оплата труда адвоката шла через кассу в юридической коллегии, он сразу вступает, иначе это не назовешь, в незаконный сговор со своим клиентом и говорит: "Так, ну ты, наверное, меня понимаешь, вот такое у нас государство, следовательно 1000 рублей ты внеси в кассу, а остальные 10000 ты мне под столом передашь". И тем самым адвокат, который должен всей своей деятельностью воспитывать уважение к закону, воспитывать святость права, он сам становится на путь правонарушений, и он в этом же духе воспитывает всех своих клиентов. А изначально во всем этом виновато государство, государство, которое заставляет поступать следующим образом.
Вот поэтому проблема экономических прав носит, конечно, чрезвычайно важный характер. Если государство претендует на то, чтобы называться правовым, оно должно исходить из того, что экономические права - это естественные права, и столь же естественным должно быть соблюдение этих экономических прав. Это не так легко для государства. Особенно это становится тяжело, когда экономическое положение ухудшается, когда экономика идет в разнос, и у государства появляются очень сильные искушения всячески эти права ограничить. Что сейчас мы и наблюдаем. Что ни выступление, что ни новый премьер, а они у нас очень часто меняются, но каждый считает выдавить из себя такую идеологию: "Надо усилить влияние государства. Мы должны усилить роль государства в сфере экономики". Но это надо переводить на русский язык. В переводе на русский язык это означает, что надо ограничить экономические права. И этот процесс начался очень давно, он начался еще в 1994 году. Вот видят, что не платят налоги. Но вы сначала задумайтесь, почему не платят налоги, потому что это непосильный гнет. Что делать государству? Государство вводит ограничения. Вот по Гражданскому кодексу можно иметь несметное количество банковских счетов у юридического лица. Да сколько хотите держите эти банковские счета, нет никаких ограничений. Нет, появляется указ Президента, в котором записано: "Можно иметь только один банковский счет". Это чтобы было легче контролировать. Доводы понятны, доводы государства. Но со стороны налогоплательщика это совершенно непонятно, это совершенно неубедительно. Почему при действующем Гражданском кодексе, который является такой констистенции свободы, экономической свободы, почему появляются такого рода нормативные акты, которые эту свободу ограничивают. Это как бы в порядке вступления того, о чем я сегодня с вами собираюсь говорить.
Вообще-то норм, регулирующих экономические отношения, в нашей Конституции на редкость много. Сейчас в Конституции 1993 года впервые использованы и тем самым стали конституционными понятиями, такие понятия как право частной собственности, свобода экономической деятельности, конкуренция и недобросовестная конкуренция, это два разных понятия, монополизация, свободное перемещение товаров, услуг, финансовых средств, предпринимательская деятельность, имущество... Но я могу долго продолжать. И все это из арсенала частного права, это все, что способствует защите экономических, в основном, частных прав. Вот всего этого раньше в прежней конституции не было. Вы, наверное, знаете, что наша прежняя советская конституция основывалась на одном краеугольном камне - это государственная собственность, на принципе огосударствления экономики. Поэтому и сама конституция начиналась не с основных прав, не с каталога основных прав, она начиналась с главы, закрепляющей, что все в государстве принадлежит государству, все в области экономики принадлежит государству.
Сейчас ситуация совершенно иная. В Конституции основы экономического строя закрепляются, но они закрепляются не так, как было в прежней конституции путем закрепления авторитета какой-то формы собственности. Основы экономического строя определяются и закрепляются через перечень основных экономических прав. И прежде всего, это статья 34 Конституции, которая гарантирует свободу предпринимательства, и статья 35, которая гарантирует свободу частной собственности.
Конечно, экономика, образно выражаясь, присутствует в Конституции не только через эти нормы, закрепляющие права человека. Норм, относящихся к экономике, в Конституции чрезвычайно много, поэтому я даже использую несколько такой условный термин как "экономическая конституция", имея под термином в виду большую совокупность конституционных принципов, норм, взаимосвязанных между собой тем, что они все в целом направлены на регулирование экономических отношений. То есть этой такой блок конституционно-правовых положений, норм и принципов, которые рассредоточены по тексту Конституции, находятся в разных главах, в разных статьях, но они связаны между собой такими невидимыми, логическими, логико-правовыми связями, - все они соподчинены одной цели: они регулируют экономические отношения.
И я сейчас контурно перечислю эти нормы, образующие этот массив, "экономическую конституцию". Итак, основа, стержень этого блока, конечно, - нормы об основных экономических правах: эта статья 34 Конституции, гарантирующая свободу предпринимательства; эта статья 37 Конституция, гарантирующая право на свободный выбор рода деятельности и занятий; эта статьи 35 и 36 о частной собственности, о частной собственности на землю; эта статья 23 о праве на деловую репутацию; это статья о праве на возмещения государственного вреда, о праве на возмещение вреда, причиненного государством, статья 53, а также другие статьи, определяющие экономические права.
Но кроме норм, которые закрепляют права, в "экономическую конституцию" входят и другие нормы. В основном это публично-правовые нормы, т.е. нормы, которые вводят определенные допустимые с точки зрения Конституции ограничения. Вообще-то, безграничных прав в обществе быть не может. Всякое право имеет некие, установленные в самой Конституции ограничения. Ну допустим, когда в Конституции говорится: "Право собираться мирно и без оружия", т.е. говорится о свободе, но тут же вводятся пределы этой свободы - вы собирайтесь, но собирайтесь с мирными целями и без оружия, - это ведь тоже ограничение, это тоже пределы, причем, те пределы, которые устанавливает сама Конституция, сам текст Конституции определяет эти пределы. Но не всегда сам текст Конституции вводит пределы. В некоторых случаях Конституция допускает введение некоторых ограничений путем принятия федеральных законов, ничего более, ни указы Президента, ни постановления Правительства, ни законы субъектов Российской Федерации, только федеральные законы. И эти нормы о возможности ограничения экономических прав формируют то, что можно назвать второй частью "экономической конституции", - это то, что составляет экономический, конституционный, публичный порядок. Это нормы статьи 55, части 2 и 3. Это общие нормы, но они, конечно, распространяются и на экономические права. Итак, государство может ограничивать экономические права, но при этом оно действует в очень узких пределах, оно входит в достаточно узкий коридор. Во-первых, это только федеральный закон; во-вторых, оно не может при этом устранить само право, сущность этого экономического права, т.е. государство может ограничить какие-то правомочия, но при этом нельзя посягать на то, что называется в теории конституционного права "ядром" этого конституционного права или основным содержанием, или сущностью, - все это синонимичные понятия. Далее, вводя ограничения, но только федеральным законом, надо исходить из того, что эти ограничения должны носить строго соразмерный характер. Это значит, что ограничения экономических прав могут вводиться только в той мере, в которой..., - вот эта формула, выражающая соразмерность, в той мере, в которой это необходимо в целях... И далее в части 3 статьи 55 следует перечень вот этих самых конституционно-значимых целей. Это может быть нравственность, это может быть здоровье, это может быть оборона государства и некоторые иные цели. Ради достижения этих целей вводить ограничения можно. Если же какие-то ограничения вводятся не ради этих целей, они уже не допустимы. Следовательно, такое ограничение меняет свою природу и превращается из допустимого ограничения экономического права в то, что Конституция называет "умалением" права. В части 2 C:\www\doc2html\work\bestreferat-20809-13907906866823\input\refприсланноемеждspr6_7_1.htmlстатьи 55 \ ! \ говорится, что государство не имеет право умалять основные права. Вот это понятие "умаление" в сравнение в понятием "ограничение", я думаю, становится более понятно. Ограничивать, в принципе, можно, но в том порядке, который определен статьей 55 частью 3 - умалять основные права нельзя, Конституция это запрещает.