Таким образом, ответственный секретарь приемной комиссии, например, или проректор государственного высшего учебного заведения, являющегося государственным учреждением, имеют качественное отличие от государственных служащих, поскольку закон предусмотрел альтернативные источники финансирования этих учреждений, в том числе и в плане выплаты работникам денежных вознаграждений. Указанные работники могут содержаться на законных основаниях и на деньги, которые не имеют отношения ни к федеральному бюджету, ни к средствам бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации.
Напомню, что содержание служащего за счет указанных бюджетов является необходимым и обязательным признаком для характеристики этого служащего как государственного. Если допускается финансирование зарплаты работника из иных источников, такой работник по определению не может быть признан государственным служащим, и как следствие этого- должностным лицом в смысле примечаний к ст. 285 УК РФ, поскольку должностные лица согласно этому закону, всегда должны быть одновременно и государственными служащими, если речь идет о государственном учреждении. Другими словами, если отступить от строгого стиля изложения и анализа правовых проблем и допустить некоторые вольные сравнения, то приходится признать, что как нельзя быть женщине немного беременной, так и нельзя служащему быть только отчасти государственным...
О логичности такого подхода к проблеме свидетельствует и позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации, который в своем постановлении от 25 апреля 1995 года № 5 "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности", не признал государственным имущество различных юридических лиц, в уставный капитал которых только наряду с прочими входят и государственные средства.
Если руководствоваться такой логикой рассуждений высшего судебного органа страны (а она представляется правильной), то не может быть признан государственным служащим и работник государственного высшего учебного заведения, являющегося государственным учреждением, денежное содержание которого допускается формировать хотя бы отчасти не за счет средств, полученных из федерального бюджета или средств бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации.
Законодательное разрешение прокурорам и судьям, например, заниматься помимо основной работы оплачиваемой творческой и преподавательской деятельностью, в результате которой они также получают деньги не из государственного бюджета, указанную точку зрения не опровергает, поскольку в данном случае не оплачивается исполнение функций государственной службы, а только работы, выполненной за рамками таких функций. Если же говорить о руководящих работниках государственных высших учебных заведений, то вся основная их работа может по закону оплачиваться, например, за счет средств, полученных от частных лиц в счет оплаты за обучение.
Таким образом, одно только наличие у работника государственного учреждения организационно-распорядительных функций не дает достаточных оснований для признания его субъектом получения взятки, если при этом его нельзя отнести к числу государственных служащих.
В этой связи можно утверждать, что в соответствии с действующим законодательством работники высших государственных образовательных утверждений вообще не могут быть субъектами преступлений, которые предусмотрены главами 23 и 30 УК РФ. При этом должностными лицами они не могут быть признаны потому, что не обладают качествами государственного служащего и не работают в государственном учреждении, которое бы осуществляло функции публичной власти. Субъектами преступлений, предусмотренных главой 23 УК РФ, они не являются, поскольку работают в государственном учреждении - организации, учредителем которой выступил соответствующий государственный орган.
В этой связи представляется ошибочной складывающаяся судебная практика, согласно которой преподаватели государственных высших учебных заведений признаются субъектами получения взятки.
В частности, в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 1998 года, утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 2 декабря 1998 года, признаны неубедительными доводы о том, что преподаватель не является должностным лицом, а следовательно- и субъектом получения взятки, поскольку он входил в состав государственной аттестационной комиссии университета в качестве экзаменатора и в установленном законом порядке был наделен правами и обязанностями по приему экзаменов у студентов, т.е. организационно-распорядительными функциями, которыми наделены должностные лица. В нарушение своих должностных обязанностей, - как указано в обзоре, - преподаватель за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема (cм. Бюллетень Верховного Суда РФ №3, 1999 год).
Такая же ошибка, на мой взгляд, допущена и Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по делу доцента кафедры Курганского государственного университета Макарова, осужденного 5 ноября 1998 года Курганским областным судом за неоднократное получение взяток от студентов по ч.2 ст. 173 УК РСФСР, п. "б" ч. 4 ст.290 УК РФ.
Как указала коллегия, Макаров, работая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов от студентов. Несдача студентом экзамена, т.е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию, следовательно, не имел права на получение оплачиваемого учебного отпуска и, кроме того, мог быть отчислен из вуза. Экзаменационные ведомости, листы, зачетные книжки студентов являются официальными документами, на основании которых принимаются решения о переводе студентов на следующий курс, а в итоге- о допуске к дипломной работе.
Поскольку Макаров, - как отметила судебная коллегия, - выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно-распорядительными функциями, а значит, и тем субъектом должностных преступлений, которые указаны в перечне, содержащемся в п. 1 примечания к ст. 285 УК РФ и в примечании к ст. 170 УК РСФСР.
Как видно из приведенных примеров, суды приняли во внимание только один признак, характеризующий положение лица как должностного, а именно- выполнение им организационно-распорядительных функций в государственном учреждении.
Однако для признания лица таковым, на мой взгляд, необходимо было убедиться еще и в том, работает ли это лицо в учреждении, функционирующем в сфере публичной власти, а также из каких источников складывается оплата его труда, то есть подпадает ли это лицо под законодательное определение государственного служащего, согласно которому таковым может быть признано только гражданин Российской Федерации, исполняющий обязанности по государственной должности государственной службы за денежное вознаграждение, выплачиваемое за счет средств федерального бюджета или средств бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации. (ст.3 Федерального закона от 31 июля 1995 года № 119-Ф3 "Об основах государственной службы Российской Федерации").
Адвокат Московской коллегии адвокатов "Адвокатская палата" О.В.Назаров