Дореволюционный период
История существования обстоятельств, изменяющих ответственность, в российском уголовном праве насчитывает почти двести лет. Они впервые были систематизированы в проекте уголовного Уложения 1813 г., а затем по этому образцу были с группированы в кодифицированном Своде законов.
В основу была положена немецкая система Фейербаха согласно которой предполагалось, что законодатель предусмотрел все обстоятельства, встречающиеся в жизни и могущие влиять на повышение или понижение нормального наказания; предполагалось возможным даже приблизительно оценить значение этих обстоятельств, то есть определить в законе, насколько то или иное из них может изменять законную меру ответственности. В полном соответствии с теорией Фейербаха и Проект 1813 г., и Свод законов не только подробно перечисляли обстоятельства, изменяющие ответственность, но и точно устанавливали размер влияния этих обстоятельств. [1]
Появление в начале 19 века института смягчающих и отягчающих обстоятельств обусловило необходимость решить целый ряд вопросов, в частности:
Всякое ли обстоятельство дела, влияющее на выбор наказания, может рассматриваться как смягчающее или отягчающее.
Какие конкретные обстоятельства по характеру их влияния должны быть отнесены к отягчающим или смягчающим.
На что именно направлено влияние тех и других и, соответственно, каким образом они должны пониматься - отягчающие или смягчающие вину, опасность содеянного, наказание или ответственности.
Вправе ли суд учитывать или, наоборот, не учитывать обстоятельство как смягчающее или отягчающее, если оно указано в законе в таком качестве.
В каких пределах может приниматься во внимание отягчающее обстоятельство (только в рамках санкции уголовного закона или за ее пределами).
Большинство этих вопросов было решено в Уложении «О наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года, в котором наиболее примечательным было то, что оно:
Предусмотрело обстоятельства, увеличивающие вину.
Давало их примерный перечень.
Допускало отягчение наказания как в пределах санкции статьи, предусматривающей ответственность за содеянное, так и с выходом за такие пределы.
Ставило возможность учета отягчающих обстоятельств при выборе наказания от их включенности в число признаков состава преступления.
Особо регулировало наказание за преступление совершенное предумышленно, в состоянии опьянения, неоднократно, в соучастии, предписывая при этом степени отягчения избираемой меры наказания. [2]
Ст. 129 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года ( в ред. от 1885 года) предусматривала следующие группы причин, которые могли увеличивать вину:
Личные свойства виновного - чем выше было его состояние, звание и степень образованности или чем более им нарушено особых личных отношений к месту, в котором преступление было учинено, или к лицам, против которых оно предпринято.
По свойствам вины - чем больше было умысла и обдуманности в действиях преступника, чем более противозаконны и безнравственны побуждения его к этому преступлению, чем более было жестокости, гнусности или безнравственности в действиях, которыми данное преступление было предуготовлено, проводимо в исполнение или сопровождаемо, и чем более употребил виновный усилий для устранения представлявшихся ему в том препятствий.
По важности вреда - чем важнее зло или вред, причиненные преступлением, чем важнее была опасность, которой это преступление угрожало какому - либо частному лицу, или многим или всему обществу и государству, и чем больше лиц привлек виновный к участию в преступлении.
Поведение виновного на суде - неискренность и упорство в запирательстве, возбуждение подозрений на невинных, прямая клевета на них.
Все эти причины влияли на наказание в сторону его увеличения.
Изданный в 1864 году Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, также предусматривал увеличивающие вину обстоятельства:
Обдуманность в действиях виновного.
Известная степень его образованности и более - менее высокое его положение в обществе.
Повторение.
Упорное запирательство, в особенности возбуждение подозрения против невиновного.
Наличие этих обстоятельств, как по Уставу, так и по Уложению не обязывало судью повышать наказание, а лишь давало на это право. Само влияние этих обстоятельств ограничивалось только повышением наказания в пределах меры, установленной законом. По Уставу «О наказаниях» эти обстоятельства могли влиять только в пределах меры, но судья, признавая их наличие, уже не мог назначить наказание в самом низшем его размере.
Конечно, все эти условия теряли свою силу при тех преступных деяниях, в которых они входили в сам законный состав деяния.
Уложение 1903 года не содержало перечня подобного статье 129 Уложения 1845 года; но и оно в общей части указывало, как на основания усиления ответственности при всех деяниях:
На проявление при совокупности преступных деяний привычки к преступной деятельности или обращения ее в промысел. Наказание в этих случаях усиливалось по усмотрению суда (это правило не применялось, если указанное обстоятельство входило в состав преступления).
Усиление допускалось в случае, когда виновный служащий учинил или участвовал в учинении общего преступного деяния, посредством злоупотребления своей обязанностью или полномочием, или посредством угрозы притеснением, или иным злоупотреблением властью, если только за такие злоупотребления или угрозы не определены в законе особые наказания. [3]
В первом из вышеуказанных случаев наказание усиливалось по усмотрению суда. Эти правила не применялись, если при установлении ответственности за отдельные преступления закон содержал особые правила об увеличении наказания за проявление привычки или за обращение в промысел (например, при корыстных преступлениях). Это правило относилось и ко второму вышеуказанному случаю.
К условиям, увеличивающим вину, Уложение 1903 года относило также совокупность и повторение. Под совокупностью деяний понималось совершение нескольких преступных деяний, из которых каждое являлось отдельным, как по существу, так и с точки зрения законодательства. Ст. 60 Уложения называла совокупностью учинение нового преступного деяния ранее провозглашения приговора, резолюции или решения о виновности за предшествующее. Различалось два вида совокупности - простая и квалифицированная, понимавшаяся как привычка к преступному деянию или ремеслу.
При простой совокупности усиление наказания было необязательно для суда, суд мог воспользоваться этим правом при совершении виновным большого количества деяний или ввиду важности совершенных преступлений; усиление наказания не применялось, если суд назначил виновному высший предел наказания, предусмотренный в законе за тягчайшие деяния.
При квалифицированной совокупности суду предоставлялось право:
Назначить, с соблюдением вышеуказанных правил тягчайшее наказание.
Возвысить наказание до предельного высшего срока этого рода наказания.
Повторением Уложение называло учинение преступного деяния после отбытия наказания за прежнее ( современный рецидив ). Уложение 1903 года при наличии повторения применяло те же правила, что были предусмотрены при назначении наказания при квалифицированной совокупности. [4]
Дореволюционное законодательство подробно регламентировало назначение наказания и называло обстоятельства, отягчающие вину. В уголовном Уложении 1903 года обстоятельствам, отягчающим вину, был посвящен целой раздел. И хотя обстоятельства в течении 19 века изменялись, их становилось то больше, то меньше - с полной уверенностью можно говорить не только о наличии отягчающих обстоятельств, но и о детальной проработке, о развитии и практическом применении данного института в уголовном законодательстве дореволюционной России.
Советский период развития института
После Октябрьской революции институт отягчающих и смягчающих обстоятельств не только не канул в Лету, но и получил свое дальнейшие развитие.
Декреты первого периода имели ввиду под обстоятельствами дела прежде всего совокупность смягчающих и отягчающих обстоятельств.
Пункт 4 декрета СНК от 8 мая 1918 года « О взяточничестве » относил к числу отягчающих обстоятельств:
а) особые полномочия служащего;
б) нарушение служащим своих обязанностей;
в) вымогательство взятки, которые Декрет называл обстоятельствами, усиливающими меру наказания.
Декрет СНК то 22 июля 1918 года « О спекуляции » предлагал усиливать ответственность, « если виновный при совершении преступления действовал в качестве заведующего или вообще представителя какого - либо учреждения (правительственного или общественного) или предприятия ». [5]
Однако термин « отягчающие обстоятельства » в Декретах не использовался.
Руководящие начала по уголовному праву РСФСР, установив положение « наказание не есть возмездие за вину, не есть искупление вины », вообще отказались от деления обстоятельств дела по характеру (на смягчающие и отягчающие) и направленности (уменьшающие, увеличивающие вину, наказание, ответственность) их влияния. В сущности, такого рода отказ носил формальный характер; не приводя соответствующих перечней, законодатель, вместе с тем, обязал суд при определении меры воздействия оценивать опасность преступника и совершенного им деяния. Был впервые нормативно закреплен принцип индивидуализации в системе наказаний, но сочетаемый с классовым подходом. [6]
Статья 12 Руководящих начал предусматривала при определении меры наказания в каждом отдельном случае различать:
а) совершено ли преступление лицом, принадлежащим к имущему классу, с целью восстановления, сохранения или приобретения какой - либо привилегии, связанной с правом собственности или неимущим в состоянии голода или нужды;