В связи с этим высказыванием Президента РФ возникает далеко не риторический вопрос, а именно: можно ли говорить о нехватке рабочих рук в стране, в которой, по экспертным оценкам, насчитывается от 4 до 5 миллионов собственных полностью безработных, а 20 миллионов российских граждан Минэкономразвития относит к числу тех, кто находится вне правового поля, т. е. официально нигде не работает — ни по найму, ни как предприниматель [22]? Ответ очевиден — нет. Говорить следует не о дефиците трудовых ресурсов, а о дефиците рабочих мест с зарплатой, которая позволяла бы работнику достойно жить и содержать семью. Точно так, как это имело место в дореволюционной России, когда рабочий, например, наборщик в типографии, получал зарплату, которая давала ему возможность кормить многодетную семью, а жене — не работать и заниматься воспитанием детей.
Российским работодателям следует усвоить, что зарплата как экономическая категория не определяется их «щедростью» или «скупостью». Зарплата — это цена рабочей силы, или, говоря иначе, сумма средств, необходимых для полноценного воспроизводства этой силы, когда работник, даже получая гарантированный минимум, имеет возможность приемлемо удовлетворять не только свои физиологические, но и социокультурные потребности, равно как и потребности своей семьи.
Тем более, что в современных условиях речь идёт о воспроизводстве не просто рабочей силы, а высококвалифицированной, способной работать на уровне самых высоких технологий. Иначе все наши «проекты» о вхождении России к 2020 г. в пятерку самых высокоразвитых и социально обустроенных стран мира не реализуются.
Между тем при средней по России заработной плате в 26 тыс. рублей, а в Москве — более чем в два раза выше, работодатели, по информации сайта Комитета по труду и занятости населения Московской области, предлагают зарплату меньше 10 тыс. рублей [8]. А в соседней Тульской области и того меньше — 5—6 тыс. рублей в месяц. Такая зарплата на самом деле не является зарплатой. Это, в лучшем случае, некое пособие по бедности. Причём бедности, граничащей с нищетой. И если на это «пособие» и можно «воспроизводиться», то только и исключительно в «хиреющем виде» [11].
Существует широко распространённое мнение, что москвичи никогда не будут работать «дворниками» и заниматься другими «непрестижными» видами деятельности. А если и пойдут убирать улицы, то запросят такую оплату труда, что бизнес станет невыгодным. Подобные утверждения — заблуждения. Весь вопрос в том, что работодатели не желают выделять средства даже на зарплату, равную прожиточному минимуму столичной семьи из трёх человек. Наличие огромной резервной армии мигрантов позволяет им руководствоваться принципами формирования цены рабочей силы, мало чем отличающимися от тех, которые использовались в рабовладельческую эпоху, когда рабам давали еды и одежды ровно столько, чтобы им хватало для того, чтобы продолжать работать.
Ю. Крупнов — председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, обоснованно замечает в этой связи: «Ещё каких-то двадцать лет назад у советских рабочих был высокий общественный статус и довольно высокие доходы. Сегодня же этим людям предлагают конкурировать за место с выходцами из внутренних районов Китая, где люди по-прежнему живут в землянках, довольствуясь плошкой риса. Молодой таджик готов несколько месяцев побыть в России «рабом», чтобы потом дома на полученные копейки обеспечить своей семье жилье и еду. Русский мужик на эти деньги не сможет не то что построить дом, но даже одеть и накормить детей... То, что для китайца или таджика революция в карьере, для русского — троекратное снижение уровня жизни. Неудивительно, что наши мужчины теряют ориентиры, спиваются, вымирают...» [17].
Президент РФ в своей предвыборной статье «Строительство справедливости. Социальная политика для России» возмущается тем, что «Некоторые владельцы и менеджеры предприятий продолжают вести себя так, будто на дворе начало прошлого века. Как будто можно утвердиться на рынке за счет экономии на работниках. С 2004 по 2010 гг. в экономике произошло существенное увеличение доли работников, занятых в условиях, не отвечающих гигиеническим нормативам — на 17%. Удельный вес таких рабочих мест вырос с 21% до 29%» [19].
Губернатор Московской области А. Воробьёв приводит вопиющий пример такого поведения предпринимателей. В области работает крупная международная корпорация, которая, сокращая издержки, принимает на работу не жителей области, а приезжих — из стран СНГ. «Многие наши сограждане, — говорит Воробьёв, — могли бы работать в этой корпорации, получая достойную, в 35—40 тыс. рублей зарплату. Но концерн нанимает мигрантов за значительно меньшие деньги. А наши люди остаются без работы» [16].
Отсюда и такое неблагоприятное для промышленного развития явление, как консервация устаревших производств. В условиях, когда проще нанять мигрантов, чем использовать современную технику, наши работодатели не предрасположены к тому, чтобы «тратиться» на техническое переоснащение своих предприятий, и ориентированы на то, чтобы максимально износить оборудование, доставшееся в наследство от советских времен.
И ещё одно негативное следствие массовой миграции — отток капиталов. Согласно докладу Всемирного банка «Миграции и денежные переводы», опубликованному в ноябре 2010 г., Россия вошла в пятёрку стран-лидеров не только по числу прибывающих мигрантов, но и по такому показателю, как объем денежных переводов за границу — 18,6 млрд. долл в 2009 г. Только в 2012 г. граждане Украины отправили домой ни мало, ни много, а целых 3 млрд. 750 млн. долл, заработанных в России. На втором месте — переводы мигрантов из Таджикистана — 1 млрд. 760 млн. долл, это 47% ВВП этой страны. На третьем — жители Киргизии — 1 млрд. 360 млн. долл и т. д. Причём Всемирный банк подсчитал только официальные денежные переводы [2; 24]. Неофициальные цифры, по данным экспертов, выше в несколько раз.
Однако денежные потоки в страны ближнего зарубежья как основных доноров — поставщиков рабочей силы в какой-то мере выгодны России, учитывая, что в некоторые из этих стран экспортируются российские товары, и переводы косвенно стимулируют российскую экономику. Однако в целом влияние массовой миграции на неё негативно, и трудовые мигранты вряд ли могут быть сколько-нибудь значимым ресурсом ее развития. По словам аналитика группы «Развитие» С. Шандыбина, «для страны было бы куда выгоднее, если бы эти суммы зарабатывались внутренними мигрантами и пересылались в бедствующие российские регионы» [2].
Нельзя не отметить и то, что вывозимый из России капитал — это очень часто нелегальные деньги (в виде «серых» и «чёрных» зарплат, а также скрываемой предпринимательской прибыли), с которых не были выплачены налоги государству. В результате деньги, вместо того, чтобы «работать» на Россию, приносят доход в страны ближнего и дальнего зарубежья.
IV
Было бы, конечно, неверным, рассматривать миграцию только в негативном плане и утверждать, что Москва вполне может без иностранной рабочей силы обойтись. На самом деле это не так. Официально в Москве количество рабочих мест кратно превышает возможности собственных трудовых ресурсов. Места есть в торговле, гостиничной сфере, строительстве, коммунальном хозяйстве. Работающие в этих областях мигранты приносят доходы, в том числе московскому бюджету.
Разве благоустройство столичных дворов и прилегающих к ним территорий, детские игровые и спортивные площадки и т. д. не есть результат труда мигрантов?
Вполне очевидно, что проблема здесь не в самих мигрантах как таковых, а в необходимости рационально-правовым образом упорядочить миграционные потоки, неукоснительно исполнять миграционное законодательство и предусмотренные им регламентации и процедуры, с тем, чтобы исключить возможность незаконной легализации и трудоустройства мигрантов. Ущемление интересов коренных москвичей, прежде всего, в том, что касается вопросов найма и оплаты труда.
И надо признать заслуги властей российской столицы, которые в этом плане делают очень многое. В рамках предложенной мэром С. Собяниным городской программы «Безопасный город» проводятся вакансии для легального трудоустройства мигрантов. Создан специальный фонд, в который столичные работодатели добровольно будут платить страховую сумму за каждое рабочее место для иностранца. Этот фонд заработает в 2014 г.
Одновременно откроется и Единый миграционный центр, в котором приезжие смогут не только зарегистрироваться и встать на учёт, но также пройти тестирование на знание русского языка и решить вопросы с медицинским обслуживанием.
Ещё одно новшество, которое поможет отслеживать иностранные потоки — создание пунктов миграционного контроля на основных столичных авто- и железнодорожных вокзалах.
Кроме того, совместно с УФМС по Москве, городские власти постоянно проводят проверки и рейды «Нелегальный мигрант», «Стройка», «Маршрутка». Только в 2012 г., например, было проверено свыше 23 тысяч строительных площадок, промышленных предприятий, объектов транспорта и торговли. По итогам 2860 иностранцев суд решил оштрафовать за нелегальное проживание в столице и затем выслать из России. Всего штрафов было собрано на общую сумму свыше 352 миллионов рублей [3].