Сегодняшнее заседание – это пролог масштабной и серьёзной работы, работы, которая, я уверен, кардинально должна оздоровить ситуацию в мире: это и запланированный на следующий год саммит по ядерной безопасности, и конференция по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия, и подписание нового, юридически обязывающего российско-американского Договора по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений. Мы делаем всё необходимое для того, чтобы выйти к декабрю на подписание соответствующего документа.
Наша общая цель – развязать проблемы в области нераспространения и разоружения. Понятно, что сделать это в одночасье очень сложно: слишком высоким остаётся уровень недоверия между государствами. Но делать это надо.
Особо подчеркну, что ситуация в сфере нераспространения меняется медленнее, чем нам бы того хотелось. При этом старые традиционные угрозы не устраняются, а новые угрозы возникают. И одна из самых опасных (и об этом только что говорили выступающие здесь руководители государств) – это появление ядерных компонентов в руках террористов. Думаю, что вы все согласитесь, что действующая страховочная система в этой сфере требует модернизации, и мы должны вместе подумать о том, чтобы сделать её эффективной и современной.
«Россия и Соединённые Штаты Америки провели беспрецедентное сокращение стратегических ядерных арсеналов. При этом мы не раз заявляли и подтверждаем это сейчас, что готовы двигаться дальше, уменьшить количество носителей стратегических наступательных вооружений более чем в три раза».
Серьёзного внимания требует и проблема мирного атома. Безусловно, что новые атомные станции – это ключ к решению многих проблем, в первую очередь проблем развивающихся стран, стимул для экономического подъёма целых регионов, повышения уровня жизни миллионов людей на планете. Но государства, которые реализуют подобные программы, должны строго соблюдать нераспространенческие соглашения. Я специально подчёркиваю это здесь, в Совете Безопасности.
Каковы, на наш взгляд, приоритеты международного сотрудничества на этом важнейшем направлении? Их несколько. Во-первых, необходимо продолжить совершенствовать и укреплять глобальный режим нераспространения и разоружения. Точкой опоры здесь остаются международные механизмы и, прежде всего, Договор о нераспространении ядерного оружия. Следует также развивать и делать универсальной систему гарантий Международного агентства по атомной энергии.
Во-вторых, необходимо стимулировать скорейшее подписание и ратификацию ведущими странами Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, что позволило бы наконец ввести его в действие. Это важнейшая задача.
В-третьих, следует активнее использовать новые нераспространенческие механизмы – прежде всего, принятые по предложению России и Соединённых Штатов Америки резолюцию Совета Безопасности ООН 1540 по нераспространению оружия массового уничтожения и глобальную инициативу по борьбе с актами ядерного терроризма.
И последнее. Очевидно, что эффективное решение многих названных проблем зависит от заинтересованного и конструктивного участия всех сторон.
Мы рассчитываем, что российско-американские усилия в этой области будут поддержаны всеми ядерными странами. Свои нераспространенческие обязательства должны выполнять и неядерные страны, что станет их вкладом в создание благоприятной международной обстановки для реального ядерного разоружения.
Завершая, я хотел бы подчеркнуть, что Россия и дальше готова активно работать в интересах мира на планете ради будущего нашей цивилизации.
Благодарю за внимание.[13]
5.Современные проблемы ядерного нераспространения.
Любое войско, любая страна, осознающая перспективу возможных боевых действий, кровно заинтересованы в обладании самым совершенным оружием, в превосходстве своего вооружения над оружием противника.
Превосходство в вооружении не только обеспечивает преимущество при ведении боевых действий. Одно только обладание совершенным оружием может отбить охоту у врагов нападать, а у оппонентов даже спорить с тем, у кого оно есть.
Неудивительно, что разработки нового оружия ведутся в тайне не только от возможных врагов, но, часто, и от союзников. А тот, кто уже владеет таким оружием, всячески препятствует овладению секретами его изготовления кем-то еще. Своя история охранения секретов создания есть и у ядерного оружия.
Нераспространение до и в первые годы после создания ядерного оружия.
Уже в апреле 1940 года, за пять лет до появления ядерного оружия, доклад находившихся в Англии немецкого ученного Р.Пайфера и австрийца О.Фишера, доказывающий возможность создания атомной бомбы на основе деления урана-235, по решению У.Черчиля был максимально выхолощен и даже ближайшему союзнику – США сообщен в самом общем виде. В то же время и в США исследовательские работы, направленные на создание атомного оружия, велись в тайне от англичан.
Наличие необходимой научной и мощной промышленной базы позволило американцам обойтись в разработке ядерного оружия без англичан, ограничив информацию последних только общими вопросами. Однако основные запасы природного урана и тория находились в странах, входивших в Британское содружество, и устанавливать жесткий контроль за их запасами и добычей США были вынуждены вместе с англичанами.
В 1944 году Н.Бором была выдвинута и обсуждена с Ф.Рузвельтом и У.Черчилем идея международного контроля за разработками атомного оружия. Она была поддержана Л.Сцилардом, Д.Франком и рядом других ученых. Ученые считали, что режим секретности не сможет обеспечить США монопольное владение ядерным оружием и неизбежно приведет к гонке ядерных вооружений.[14]
Однако Ф.Рузвельт и У.Черчиль не согласились с Н.Бором. В том же году они подписали памятную записку, в которой подтвердили, что «предложение о том, чтобы информировать мир относительно атомной бомбы с целью достижения международного соглашения о контроле над ней и ее применением, неприемлемо». Это был один из первых практических шагов по созданию режима нераспространения. Очевидно, что, в первую очередь, это было сделано для того, чтобы не допустить к секретам создания атомного оружия Советский Союз. Американским генералам страсть как хотелось воспользоваться исключительной возможностью – применить атомное оружие против СССР.
В 1945 г., в год первого испытания и первого применения ядерного оружия, в США разрабатывается и план атомной войны «Пинчер», предусматривающий нанесение 50 атомных ударов для уничтожения 20 советских городов. В разработанном в 1948 г. плане «Бойлер» планировалась бомбардировка 34 атомными бомбами 24 городов СССР. По плану «Сизал» (декабрь 1948 г.) мишенями для 133 атомных бомб были выбраны 70 советских городов. План «Дробшот», разработанный в 1949 г., предусматривал нанесение 300 ядерных ударов по 200 городам СССР.
Реализация планов требовала времени для создания необходимого для нанесения этих ударов атомного арсенала. Кроме того, этим планам мешали советские войска в Восточной Европе. В конфликтной ситуации никто во всей Европе не смог бы противостоять нашим танковым соединениям. А после испытания Советским Союзом в августе 1949 г. изделия РДС-1 монополия американцев на владение ядерным оружием была ликвидирована. И хотя планы атомного удара по СССР продолжали разрабатываться, стало ясно, что любая атомная авантюра теперь может привести к обмену атомными ударами.
Когда крах идеи по атомной изоляции СССР стал очевиден, были востребованы и высказанные Н.Бором идеи по проблемам контроля за ядерным оружием. Они были использованы при разработке американских планов международного контроля за исследованиями в области ядерной энергии, при разработке режима нераспространения ядерного оружия и создании Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), в ведение которого эти вопросы были переданы. Устав МАГАТЭ, созданного как структурное подразделение ООН, был принят 23 октября 1956 г. и был сразу подписан 70 государствами мира.
Советские ученые уже имели в то время не только крупные достижения в ядерной физике и создании ядерного оружия, но и свои взгляды на проблемы ядерного разоружения. Было ясно, что с развитием науки и промышленности все большее количество стран сможет овладеть технологией создания ядерного оружия, и только политическая воля государств может удержать мир от гонки ядерных вооружений. А необходимым условием такой воли у всех государств может быть только равенство их прав в решении вопросов, связанных с ядерным оружием. Поэтому СССР предлагал добиться полного запрета на создание этого оружия и всеобщего ядерного разоружения. К таким кардинальным решениям США готовы не были. Овладение секретами ядерного оружия оставалось актуальной задачей многих государств.
В 1946 г., получив щелчок по носу от «старшего брата» в виде отказа в помощи в овладении ядерным оружием, англичане принимают решение создавать атомную бомбу самостоятельно. И 3 октября 1952 г. на военном корабле в акватории Индийского океана они осуществили атомный взрыв, а в мае 1957 г. взорвали и свою первую водородную бомбу.[15]
Франция, имевшая прекрасные достижения в области атомной науки, являясь страной – победителем во второй мировой войне, почувствовала свою ущербность. Между Францией и США отсутствовало взаимопонимание в вопросах о будущем Европы. Поэтому Национальное Собрание Франции принимает решение по развитию работ в области военного атома. А после первого энергетического кризиса, когда США и СССР сорвали вторжение франко – британских войск в Египет, генерал Де Голь заявил: «Великое государство, не располагающее ядерным оружием, когда другие им владеют, не располагает своей судьбой», и принял окончательное решение о создании атомной бомбы. По оценке французских историков, при решении вопроса о производстве атомной бомбы «речь шла скорее о самозащите от своих союзников, чем о создании оружия против своих противников». В 1960 г. Франция провела ядерное испытание в Сахаре.