Разработка новых конституционных проектов в России, наряду с перспективой создания демократической политической системы и свободной рыночной экономики, была ориентирована на формирование основных предпосылок гражданского общества западного типа. В этом смысле речь идет о новом социальном эксперименте, когда фундаментальные идеи, характеризующие западную систему ценностей, проходят как бы «вторичную проверку». Тем не менее, результаты данного эксперимента в России пока достаточно противоречивы, а перспективы крайне неопределенны [7, с. 183].
В современной политологии долгое время существовало убеждение в том, что западная модель гражданского общества, основанная на индивидуализме и «морали успеха», одинаково годится для всех народов. Сегодня, под влиянием сравнительных исследований политологов в разных странах мира, эта европоцентристская точка зрения уже практически изжита. Основной принцип западного гражданского общества: «не человек для общества, а общество для человека», справедливо критикуется за агрессивный антропоцентризм, невнимание к коллективным ценностям.
Гражданское общество призвано не только утверждать индивидуальные интересы, но и открывать способы достижения их баланса; и в этом смысле оно, несомненно, есть и процедура открытия коллективных интересов нации как единого организма. Но в индивидуалистической парадигме гражданского общества такому видению единого сообщества граждан нет места, поскольку единое здесь понимается как видимость, скрывающая мозаичную множественность. Современная политическая наука призывает строить гражданское общество не только на основе защиты индивидуальных интересов каждого отдельного человека, но и на основе защиты общего блага — коллективных ценностей, без которых ни одно общество не в состоянии развиваться гуманно и гармонично.
Еще один серьезный изъян западной модели гражданского общества как совокупности автономных лиц, руководствующихся «моралью успеха» и не признающих никаких иных отношений, кроме эквивалентного «обмена благами», обнаруживается в свете заповедей великих мировых религий. В рамках отношений эквивалентного обмена нам нечего предложить социально незащищенным, «нищим духом» — они требуют нашей бескорыстной заботы и внимания. На основе индивидуализма и морали успеха невозможно обеспечить систему общего блага для детей, стариков, пенсионеров, инвалидов, больных.
Поэтому коллективистская модель гражданского общества, которая развивалась в России на протяжении многовековой истории под влиянием православия, является более гуманной и вполне совместимой с идеалами современного демократического общества. Православная этикоцентристская традиция гражданского общества как совокупности людей, связанных общими ценностями сотрудничества и солидарности, на первый план выдвигает в обществе не холодные отношения обмена, а теплые отношения соучастия, выстраивает этические (а не экономические) приоритеты, которые защищают личность и права каждого человека гораздо более полно. Если экономикоцентристское гражданское общество рождает массового потребителя и примитивную массовую культуру, то этикоцентристская модель способна совершенствовать человеческие отношения, развивать культурную традицию, апеллируя к высоким ценностным идеалам [1, с. 59].
Рассмотрим основные предпосылки формирования гражданского общества в современной России.
В отличие от западных демократий, выраставших "снизу" на основе исторически вызревавших объективных и субъективных предпосылок, в России гражданское общество инициировалось "сверху", выступало скорее мобилизационной моделью, которую по образу и подобию западных образцов, во-первых, предстояло создать, и во-вторых — "наполнить" демократическим содержанием. Все это в эпоху развернувшихся российских реформ представлялось в дико упрощенном, схематичном, "динамичном" варианте. Крах либеральных реформ в России еще раз подтвердил опасность слепого подражательства Западу и одновременно высветил особую, если не исключительную, роль государства в создании в стране предпосылок формирования гражданского общества и вообще условий развития иной социально-политической системы.
Остановимся на содержательных характеристиках роли государства в создании им реальных предпосылок для становления гражданского общества в процессе российского транзита. К ним можно отнести:
1) создание государством условий для формирования в стране прочной социальной базы гражданского общества — устойчивого и развивающегося самодостаточного среднего класса с соответствующим ему сознанием, политическим поведением, самоорганизацией и типом политической культуры;
2) формирование нормативно-правовой базы становления в стране гражданского общества;
3) строгое соблюдение государством принципа "равенства всех перед законом", исключающего либо существенно ограничивающего развитие в стране коррупционных процессов;
4) утверждение в обществе базовых ценностей демократии, независимой и справедливой судебной системы, строгое соблюдение норм избирательного законодательства;
5) проведение в стране осмысленной государственной молодежной политики, в которой молодежь не на словах многочисленных молодежных государственных программ, а на деле должна рассматриваться в качестве стратегического резерва демократических преобразований в стране;
6) создание системой политик государственного строительства и управления социальной, экономической и духовной предпосылок для формирования в обществе толерантных процессов — основы стабильного развития общества и создания социальной среды для формирования гражданского общества.
Решением этих и ряда других задач государство должно активизировать процессы самоорганизации общества, создать условия "равных возможностей" для всех граждан страны, обеспечить их безопасность, выработать действенный механизм взаимодействия общества и государства и т.д. Очевидно, что даже при благоприятном стечении обстоятельств и идеальном сценарии продвижения страны по пути демократизации на решение этих проблем потребуется целая историческая эпоха [9].
2.2. Проблемы и трудности формирования гражданского общества в современной России
Проблемы и трудности формирования гражданского общества в России обусловлены прежде всего историческими условиями и характером проводимых в стране реформ.
С 1985 г. в стране с большими трудностями, но все-таки начинает развивается средний и малый бизнес — ядро формирования среднего класса и социальной базы гражданского общества. В целом по России зарегистрировано более 946 тысяч малых предприятий. Причем за год, как показывает статистика, по стране их прирост составляет 10%. Доля малых предприятий в ВВП страны составляет около 11%. Много это или мало? В чем состоит проблема?
Статистика высвечивает в этом вопросе несколько проблем. Во-первых, в сравнении со странами, успешно решающими задачи формирования зрелого гражданского общества, Россия, конечно, находится далеко позади. К примеру, доля малого бизнеса в ВВП в странах Евросоюза составляет 67%, в США — 52%, в Японии — 55%. В России в этой сфере работает около 19% населения, в странах Европы — до 70%. В среднем в России на 1 тысячу человек приходится где-то 7 малых предприятий, в то время как в США и в Европе — 35. А если учесть, например, что в США к малым предприятиям относятся структуры, в которых работают до 1000 рабочих, а в России — 100 человек, то эта разница увеличивается еще соответственно где-то в 10 раз[5]. Во-вторых, в России развитие малого и среднего бизнеса распределяется крайне неравномерно по субъектам РФ. Так, к примеру, из 946 тысяч малых предприятий, зарегистрированных в целом по стране, 203 тысячи находится в столице. Малый и средний бизнес в столице дает городу почти 40% налоговый поступлений. В-третьих, трудность самоорганизации малого и среднего бизнеса в современной России обусловлена тем, что он в силу своей слабости, рассеянности, плохой "встроенности" в части представительства своих интересов в институтах власти более подвержен разрушительным воздействиям со стороны бюрократии, чем, скажем, бизнес крупный или даже средний, отраслевой. Поэтому без стратегически осмысленной, ресурсно обеспеченной помощи со стороны государства в сложившихся условиях процесс создания социальной базы гражданского общества в России может растянуться на многие десятилетия. Проведенные социологические исследования в рамках разработки Государственной концепции поддержки малого бизнеса показали, что основными препятствиями его развития остаются несовершенство системы налогообложения (60,1% респондентов), высокий уровень коррупции (32,2%), связанный с получением лицензий, контролем и надзором бюрократии за бизнесом, которые зачастую превращают его в разорительный. Очень высокие проценты получения кредита (50%), ставки арендной платы и многое другое.
Есть еще один важный аспект этой стороны рассматриваемой проблемы. По данным Доклада Всемирного банка о состоянии российской экономики, 23 российских олигарха контролируют 25 субъектов РФ (из 89), более трети промышленной продукции страны, 19 миллионов работников, что составляет 16% трудовых ресурсов, 17% банковских активов, 60% рынка ценных бумаг и т.д.[6] К чему это ведет — понятно. К примеру, по подсчетам академика Львова, в современной России 85% россиян владеют 7% национального богатства, а в руках небольшой группы (примерно 1500 человек), что составляет 0,00001% от всего населения России), сосредоточено более половины богатства страны. В США, например, где богатство накапливалось длительной историей развития капитализма, для сравнения, 1% самых богатых семей страны владеет 38,5% национального богатства. Бедность и нищета россиян — это не только проблема социальная. Это проблема политическая и нравственная. Идеалы и ценности демократии не могут быть реализованы в стране нищих, в стране, где даже по официальным данным более 30 миллионов граждан находятся на грани нищеты, где противостояние богатства и бедности, власти и общества исключает возможность формирования климата доверия между ними, толерантной среды, так необходимой для создания реального гражданского общества.