На протяжении почти века Турция представляет собой целый комплекс фундаментальных противоречий во всех жизненно важных сферах социального бытия – будь то социально-политическая, экономическая или культурная. Будучи de-jure государством светского, лаицистского характера, Турция масс – это, прежде всего, Турция ислама.

Несмотря на все преобразования, которые исследователи на Западе и исследователи-западники в СССР или Российской Федерации относят к вестернизации, турецкая модернизация прошла достаточно неоднородно. С одной стороны, произошло юридическое укоренение типично западных демократических институций – демократической конституции, парламентаризма, с середины прошлого столетия и плюрализма в плане политических спектра и идеологий, etc. С другой стороны, с укоренением юридических принципов, de-facto произошёл достаточно распространённый тип раскола социума, когда элиты принимают изменения, а массы их отторгают, вынужденные, правда, подчиняться закону, естественно, в известной степени.

Расширенный парламентаризм (после разрешения многопартийного плюрализма – В.О.) с 1950 года превратил турецкую политику в спор de-facto между двумя полюсами. С одной стороны выступали сторонники продолжения того, что в научных исследованиях и материалах масс-медиа принято называть «кемалистским курсом» (изрядно, правда, отличающимся от известных «шести стрел Ататюрка»[1]), с другой – сторонники усиления исламистских и националистических тенденций.

В результате это привело к тому, что вторая половина прошлого столетия прошла под знаком необъявленной гражданской войны, в которой столкнулись интересы элит (прежде всего, военных и интеллигенции, а, после транзита от этатистской экономики к рыночной, и существенной части бизнес-элит) и масс, возглавляемых популярными политическими партиями и их лидерами, а также лидерами духовными, так как ислам так и не утратил своей социокультурной важности для простого населения Турции.

Что характерно, элиты неоднократно прибегали к нарушению своих же принципов. Это выразилось в военных переворотах 1960, 1971, 1980 годов, которые шли вразрез с представлениями народа. При этом, как отмечают исследователи, на рубеже 80-90 годов произошла «капитуляция перед политическим исламом»[2], прежде всего, в силу того, что всё большее число представителей элиты начало разочаровываться в том пути развития, который они столь настойчиво защищали прежде. Это выразилось в правовых послаблениях исламистам, в финансовой поддержке духовной сферы, и, главное, в том, что многие представители «кемалистской» элиты стали обращать свой взор на идейные воззрения своих вчерашних противников.

Вот уже 15 лет, как считается, у власти находятся исламисты. При этом военные демонстрируют свою несостоятельность в плане радикальной обороны фундамента Турецкой республики, передав de-facto свои охранительные полномочия судебной власти. Конституционный суд Турции в 1998 и 2001 году дважды отстранял от власти исламистов, но в 2008 году аналогичное дело против нынешней партии власти провалилось. Кроме того, партия власти, «Партия Справедливости и Развития» (далее – ПСР, Белая партия) успешно пользуется тем, что в современной Турции военным всё сложнее удаётся пренебрегать демократией и практически невозможно сместить легитимную партию власти.

В силу вышеуказанного, данная тема представляет огромный интерес, обладая как социально-политической, так и научной актуальностью.

Актуальность социально-политическая обеспечивается следующими моментами. Во-первых, как ни странно, Турция – своего рода «сводная сестра» России в плане цивилизационного развития. Геополитическое положение двух стран определило особый вектор развития двух цивилизаций, который невозможно отнести к традиционной дихотомии Восток-Запад. Пожалуй, поэтому процессы, протекающие во всех сферах жизнедеятельности Турции и Российской Федерации, являются схожими, не говоря уже о том, что вечная проблема «выбора пути» стоит не только перед западниками и славянофилами в России, но и перед кемалистами и исламистами в Турции.

«Познать» Турцию важно и с точки зрения геополитической обстановки. С одной стороны, интересы двух бывших империй сталкиваются в одном из самых социально-политически взрывоопасных регионов мира – на Кавказе. Не меньший интерес для двух стран представляют Балканский полуостров, а также Чёрное море. А турецкие националисты всерьёз поглядывают на многие регионы России, прежде всего, с преобладанием мусульманского (особенно тюркского) народонаселения[3].

С другой стороны, за последние годы (особенно за годы президентства Абдуллаха Гюля (с 2007 года) и Дмитрия Медведева (с 2008 года) турецко-российские отношения улучшились до такой степени, что имеет смысл осторожно заявлять о зарождающемся союзе между двумя странами; что также обеспечивает известную степень актуальности выбранной темы курсовой работы.

Если дистанцироваться от актуализации с позиций российского исследователя, то важно изучить собственно политические процессы внутри Турции – прежде всего, генезис лаицистско-исламистского социально-политического эквилибриума, что вынесено в заглавие данной курсовой работы.

Под вышеуказанным эквилибриумом подразумевается равновесие, установившееся между противоборствующими сторонами при отсутствии компромисса между ними. Безусловно, это равновесие носит временный характер, обладая неустойчивым гомеостазом (саморегуляцией), то есть способностью открытой системы охранять постоянство своего внутреннего состояния посредством скоординированных реакций, направленных на поддержание динамического равновесия.

В данной курсовой работе во главу угла поставлена систематизация, прежде всего, политических процессов, протекающих в современной Турции. Именно этим, в первую очередь, и обеспечивается научная актуальность данной курсовой работы. С одной стороны, вопросы, связанные с Турцией, в том числе и взаимоотношения кемалистов и исламистов, являются весьма популярными для исследования, однако, весьма тенденциозными и в некоторой степени однобокими, что объясняется отсутствием монографий и тотальным преобладанием научных статей.

Основной пласт историографии данной работы составили статьи российских исследователей. Наиболее «популярная» тема для них – отношения Турции с Евросоюзом и Россией, короче говоря, проблемы геополитического характера.

Из общего ряда выделяются статьи, посвящённые вопросам, связанным с интеграцией Турции в ЕС. ЕС, безусловно, являлся основным направлением турецкой геополитики вплоть до настоящего времени, чем и объясняется подобная тенденция. Из работ, посвящённых этой проблематике можно выделить следующие: статью А.Г. Башировой[4], в которой автор много внимания уделяет причинам отказа Турции, а также приводит высказывания некоторых известных политиков, в том числе и сошедших с небосклона реальной политики (напр., Валери Жискар Д’Эстена, Герхарда Шрёдера). Основной упор автор делает на исламском факторе, что видно из заглавия работы, достаточно безапелляционно утверждая, что именно «исламский фактор тормозит интеграцию Турции в ЕС»[5], впрочем, это достаточно распространённое заблуждение, которое вызвано, прежде всего, тем, что данная работа была написана в 2004 году, когда тезис об исламском факторе воспринимался как официальная позиция политиков, нежели как третьестепенная причина, имеющая целью сокрытие реального положения дел, о котором речь пойдёт в параграфе первом главы второй данной курсовой работы[6].

Схожую по специфике статью представляет Г. Зиганшина[7], в которой также основные мотивировки отказа от приглашения Турции связаны с исламским фактором.

Как фактор экономического развития рассматривается нацеленность турецких властей на вступление в объединённую Европу и в статье Н. Масумовой[8]. Кроме того, автор даёт краткий очерк отношений с объединённой Европой (сначала с Европейским Экономическим Сообществом, далее – ЕЭС; затем – с ЕС) в «допереговорный» период (до 2005 года). Данная статья лишена дискуссий по «исламскому вопросу», основное внимания сосредотачивая на социально-экономических, политических и правовых проблемах Турции.

Политическая борьба исламизма и кемализма в Турецкой Республике (стр. 1 из 26)

Введение