В 2009-2010 годах Эрдоан провозгласил разработку «Проекта национального единства и согласия», целью которого является «расширение демократических прав национальных меньшинств» и «сохранение единства и целостности страны, противодействие всевозможным опасностям и угрозам, снятие социального напряжения по основным проблемам»[120]. При этом «демократическая инициатива» (неофициальное название проекта) уже подверглась критике со стороны оппозиции, которая обвинила Эрдоана в попытке создания «гражданской диктатуры». В ответ на это премьер Турции заявил, что страна «становится демократичней и сейчас переживает процесс изменений и избавления от прежних оков», а «те, кто пытается получить выгоду от нагнетания атмосферы страха, сами боятся демократии»[121]. Критике в связи с этим подверглись лидеры оппозиции – РНП и «Партия Национального Действия», как «непонимающие реформы»[122] партии. Эрдоан заявил также, что «приверженностью к диктатуре страдают сами партии», а по поводу заявлений оппозиции, что никаких демократических изменений не произошло, заявил следующее: «Семь лет назад, было невообразимо, чтобы кто-то критиковал государственные институты власти. Мы пришли к власти путем выборов и уйдем также в результате выборов, когда наступит время. Мы являемся не только партией для тех, кто за нас голосовал, но и партией для 72 миллионов турок»[123].
Серьёзнейшей проблемой Эрдоана была (и всё-таки пока остаётся, пусть и в гораздо меньшей степени) экономика страны, а точнее – полная её стагнация на самом дне экономического развития по западным образцам. Основной причиной этого, пожалуй, является несоответствие лаицистских установок элит и традиционалистских установок масс, когда управлять по западному образцу вроде бы умеют, но управляемые их не принимают.
Строительство экономики на сугубо исламских или на сугубо лаицистских принципах историческим временем доказало свою несостоятельность. В ответ на это Эрдоан предложил турецкому социуму своего рода экономическую модель «исламского протестантизма». Труд и активное использование капитала в целях развития экономики стали трактоваться как «богоугодное» дело: как заявил один из сторонников ПСР и владельцев крупного холдинга Мустафа Буйдак: «Открыть фабрику — это такое же богоугодное дело, как и молитва»[124]. Важное значение Эрдоан придаёт и развитию регионов, в частности уже упомянутых курдских районов, а также Центральной Анатолии, которая при нём стала одним из крупнейших экономических регионов Турции (на что местный электорат отвечал крупнейшей поддержкой Белой партии среди всех регионов страны).
Благодаря экономической политике Эрдоана Турции удалось всего за 6 лет совершить мощный скачок, который был приостановлен только всемирным экономическим кризисом в 2008 году, да и то в 2009 году экономика показала пусть и небольшой, но всё-таки рост. При этом кризис дал дополнительное время для решения инфраструктурных проблем. Эрдоан считает одним из важнейших вопросов своей деятельности – решение энергетической (связана с нехваткой мощностей) и транспортной проблемы (связана со слаборазвитостью железных и автодорог, государственные инвестиции в которые закончились ещё в 70-е годы прошлого столетия).
За успехи реформ в 2004 году «Организация Голос Европы» признала Эрдоана «Человеком года в Европе»[125]. Логичным завершением реформизма Эрдоана может стать новая конституция страны, о необходимости принятия которой говорят и сторонники премьер-министра, и представители ЕС. Но, на данный момент, эта инициатива имеет серьёзную оппозицию в лице Народно-Республиканской Партии, а также военных, для которых новая конституция может стать решающим препятствием в вопросах вмешательства во власть.
Интересны и взаимоотношения Эрдоана с Абдуллахом Гюлем, первым лицом государства, которого зачастую называют не иначе, как его ставленником. Эрдоан явно предпочитает исполнительную власть президентской и полностью поддерживает Гюля в качестве президента страны. В речи к гражданам Турции в 2007 году он сказал: «Есть те, кто говорят, что Гюль не может быть президентом. У таких людей нет хороших манер, и они должны отказаться от турецкого гражданства»[126]. При этом, первоначально, Белая партия планировала выдвинуть Эрдоана кандидатом в президенты, но этому воспротивилось 300 тысяч человек-сторонников лаицизма на демонстрации 14 апреля 2007 года в Анкаре[127], в ответ на что 24 апреля Эрдоан заявил, что кандидатом от ПСР будет Гюль[128].
Вообще, неожиданная экспрессивность вкупе с рациональной рассудительностью – политический конёк Эрдоана. Его дальнейшие действия предугадать невозможно (например, в разгар Российско-грузинской войны 2008 года вместо ожидаемой блокировки Черноморского флота РФ со стороны Турции и допущения в Чёрное море флота НАТО[129] Эрдоан прилетел в Москву на встречу с Владимиром Путиным, чтобы выразить слова поддержки в конфликте).
Политическое кредо Эрдоана можно выразить его же словами, сказанными по поводу разрешения конфликта с курдами: «Мы приняли смелый шаг для решения хронических проблем, препятствующих развитию Турции, расширению прав и возможностей (курдов – В.О.)»[130]. Между тем, он не собирается открещиваться от связей с исламом – но только как с религией. Например, в 2010 году во время визита в Саудовскую Аравию ему была вручена Международная премия имени короля Файсала «За служение исламу», считающаяся одной из самых престижных в странах арабского мира, отношения с которыми у Турции стали возрождаться в полной мере как раз таки при Эрдоане. В своей речи на вручении премии премьер Турции дал понять, что она ныне стремится к тому, чтобы играть важную роль в урегулировании конфликтов на Ближнем Востоке[131].
К слову, это подтверждается премией, которую получил уже турецкий президент: «Абдуллах Гюль награжден британским Королевским институтом международных отношений Чэтем-хаус (Chatham House Prize) за усилия по стабилизации обстановки в регионе, внутреннюю модернизацию Турции и усиление ее позиций на международной арене»[132]. Более того, члены института признали Гюля «человеком года 2009» за его достижения в области геополитики.
А в конце 2009 года председатель Нобелевского комитета Х. Тобхорн выдвинул Эрдоана в качестве кандидата на Нобелевскую премию в области мира, которую в итоге присудили Бараку Обаме.
Подводя итог, стоит определить следующее. Во-первых, ПСР, безусловно, представила Турции, Европе и миру доказательства того, что даже в мусульманской стране возможно построение западной демократии (опять же, имеет смысл говорить только о теоретических аспектах, потому как анализ и оценка реальной политики и партийной деятельности в любом случае не будет избавлен от излишнего налёта субъективности). Во-вторых, важно отметить то, что во всех процессах, протекающих в партии высока роль её лидера – Рэджипа Эрдоана, который, являясь идеологом партии, продемонстрировал реальный пример «политика по-европейски» - образованного, умеющего лавировать, нацеленного на конечный результат.
Турция с середины XV века являлась мостом между западным — христианским и восточным — мусульманским мирами. По словам Эрдоана, «на примере переговорного процесса Турции (с ЕС) рушатся тезисы о том, что Запад и Восток, равно как ислам и другие религии, не сумеют найти общий язык, а также о "столкновении цивилизаций"»[133].
На волне исламского ренессанса и продолжающейся исламизации светского общества в Турции в конце шестидесятых годов XX века элита предлагает массам альтернативу – продолжение вестернизации за счёт расширения экономических связей с Европой. В 1959 году Турция подаёт заявку на ассоциированное членство в Европейском Экономическом сообществе, которая была отозвана после военного переворота 1960 года. После того, как военные восстановили стабильность общества, было решено подать заявку вновь. 12 сентября 1963 года было подписано «Анкарское соглашение» об ассоциированном членстве в ЕЭС.
В течение следующего исторического периода развития политико-конфессиональных отношений происходит очередная волна исламизации. Военный переворот 1980 года поставил крест на желании Анкары получить полноправное членство в ЕЭС в самое ближайшее время. После упразднения этой организации и подписания «Маастрихтского соглашения» в 1992 году и «Копенгагенских критериев» в 1993 году Турция нацелилась на вступление в объединённую Европу. Первым шагом к этому стало подписание 6 марта 1995 года таможенного соглашения с ЕС [Брюссельское соглашение]. Турция таким образом стала первой страной, не входящей в ЕС, но имеющей с ним подобное соглашение.
Однако в силу ряда причин, которые мы осветим ниже, в 1997 году кандидатами на вступление в ЕС стали страны бывшего социалистического лагеря [Польша, Чехия, Венгрия, Словения, Эстония] и Кипр, а Турция, в свою очередь, не попала даже во вторую волну расширения. Только в 1999 году Турция попала в список кандидатов на вступление. В июне 2000 года в стране был создан «Генеральный секретариат по делам ЕС» и государство перешло к выполнению «Копенгагенских критериев». «Партия Справедливости и Развития» считает вступление в ЕС своей главной внешнеполитической целью, о чём говорится в её программе. В октябре 2005 года начались официальные переговоры между ЕС и Турцией о вступлении в него последней, Реджип Эрдоан назвал это «победой всей турецкой нации»[134]. При кабинете министров Турции была создана Группа наблюдения за реформами (РИГ) в составе министра юстиции Садуллаха Эргина, государственного министра и главы делегации на переговорах с ЕС Эгемена Багыша, министра внутренних дел Бешира Аталая и министра иностранных дел Ахмета Давутоглу[135].