Такие же цели преследовал и «террорист №1» Усама бен Ладен. Секрет его могущества неведом никому. Конечно, саудовские родственники Усамы богаты, но вряд ли все семейных капиталов хватит для оплаты тысяч боевиков в Чечне, Кашмире, Таджикистане и Афганистане. Ближе к истине слухи о том, что Усаму, когда он воевал против «шурави» (исламское объединение студентов-идеалистов), финансировало американское ЦРУ, но и этим не объяснить преуспевание непотопляемого саудовца.
Не исключено, что все дело в тонких геополитических расчетах арабских монархов. Они не могут не знать, что запасы нефти – их единственное богатство – истощатся через какую-то сотню лет. А еще вероятнее, что до того ученые «неверных» найдут какой-то заменитель «черному золоту». Тога и монархи, и их подданные разом станут нищими. Избежать этого можно только одном путем, завещанным первыми халифами, - с мечем в руках захватить земли «неверных», их имущество и жен. Можно назвать это «средневековой моралью», но каждый, кто побывал на Востоке, знает: Средневековье там еще не закончилось.
На перекрестке интересов нефтяных шейхов, обиженных Западом диктаторов и партизанских вожаков возникала тоталитарная идеология, которую многие называют ваххабизмом, хотя с историческими ваххабитами – борцами за «чистую веру» -она имеет мало общего. Скорее можно назвать ее исламским квазинацизмом. «Квази» (мнимый, ненастоящий) - потому что на место нации новоявленные ваххабиты ставят квазирелигию, густо замешанную на ненависти. Основной объект их враждебности – Запад, которому они выставляют счет и за колониальное угнетение, и за нынешнее преуспевание стран «золотого миллиарда». Ваххабиты сплочены и хорошо организованны, хотя вряд ли ими руководит бен Ладен – уж слишком он любит красоваться на публике. И они всерьез собираются завоевать мир. Они также поддерживают Усаму бен Ладена. За ними огромные деньги, которыми Запад сам оплачивает свое разрушение, покупая на Востоке нефть и наркотики. За ними массы неграмотных и фанатичных сторонников, которых не грех обмануть и бросить на убой ради «святого дела». Наконец, некоторые утверждают, за ними будущее – могущество исламских стран резко возрастет, когда они создадут у себя современную промышленность, а их «пятая колонна» на Западе достигнет критической величины. Но как раз этого и не хотят ждать экстремисты – ведь сытые люди куда менее восприимчивы к радикальным лозунгам, чем голодные и неграмотные. К таким экстремалам относятся и члены движения "Талибан", которые в конце ХХ века создали диктаторское исламское государство на территории Афганистана.
Б) Внутренняя политика движения "Талибан" в Афганистане.
Хотя столица Афганистана - Кабул, где заседает правительство, однако сейчас реальная власть находится на юге страны, в Кандагаре. Там живет мулла Мохаммад Омар.
Боевики, захватившие Кабул в 1996 году, в основном молодые, фанатически настроенные ученики медресе, также были в большинстве своем пуштуны из южных, сельских районов страны. Для них, говорящих на деревенском урду и воспитанных в фундаменталистическом духе, интернациональная и говорившая на фарси столица выглядела содомом. И, придя к власти, они были здесь особенно суровы.
Амир кабульской Шуры получил в свое распоряжение новую спецслужбу- полицию нравов. Она была создана по ваххабитскому образу и, похоже, даже имеет независимую финансовую поддержку из Саудовской Аравии. Позже, в мае 1998 года, полиция исламских нравов получила статус министерства и стала самой грозной полицейской организацией Исламских Эмиратов Афганистана. Даже более идеологизированной и могучей, чем ее коммунистическая предшественница. Успех этот тем более впечатляющ, что прочий аппарат едва дышит.
Мулла Нурадин Тураби, 42-летний одноногий министр юстиции, является одним из тех немногих людей, кто дает фетвы (исламские распоряжения) полиции нравов. Революционного идеализма у него в избытке: «Вопрос не в том, носят ли мужчины бороду, а женщины бурки. Главное не допускать в Афганистане никакого греха и развивать все добродетели.»[2]
Сотрудники полиции нравов имеют полное право остановить и проверить любого мужчину на соответствие его одежды и длины его бороды исламским предписаниям - борода должна выступать за пределы кулака, прижатого к подбородку. Если мужчина побрился или подрезал бороду, его арестуют. Если он идет с женщиной, то полиция нравов имеет право выяснить степень их родства. В августе 1998 года был, по религиозным соображениям, введен запрет на владение фотоаппаратами, телевизорами, видеомагнитофонами, плеерами, и полиция нравов может обыскать любого человека или его дом на предмет владения подобными «предметами сатанинской роскоши». Словом, понятно, какие огромные возможности есть в нынешнем Афганистане для полицейского сыска.
Ахиллесова пята талибских революционеров – экономика. Талибы никакой экономической политики не проводили и не собираются проводить. Возможно, они считают, что Аллах о них позаботится сам. При этом, впрочем, исламский фундаментализм уважает частную собственность и вводит тоталитарный режим на основе рыночной экономики. Однако стоявший у колыбели движения "Талибан" генерал Бабар, министр внутренних дел Пакистана, прекрасно сознавал, для чего нужно его движение иностранным спонсорам.
Речь шла о том, чтобы восстановить с помощью талибов Великий шелковый путь. Причем американцы и Саудовская Аравия даже разработали для талибов проект транс афганского газопровода из Туркмении в Пакистан, который должен был приносить им ежегодно несколько сот миллионов долларов платежей за транзит газа. От талибов требовалось только «не высовываться» и поддерживать мир и спокойствие в стране. Увы, мулла Омар оказался идеалистом и выбрал джихад.
Когда в августе 1998 года, после взрывов в Африке, Вашингтон потребовал от него выдачи Усамы бен Ладена, глава движения "Талибан" наотрез отказался сделать это и отказывается до сих пор. Тем не менее, джихад, как и любая война, требует денег. И талибы нашли свой собственный, независимый источник финансирования джихада – наркотики. Мулла Омар разъяснил верующим, что ислам запрещает употребление наркотиков правоверным, но в нем нет запрета на продажу его «неверным». В результате правительство движения "Талибан" обложило производство наркотиков небольшим налогом, а отряды моджахедов стали совмещать разведку и боевые действия с прокладкой новых наркотроп.
В результате наркотики стали основным источником богатства верхушки движения "Талибан" и командиров среднего звена. До 80% общемирового объема оборота опиума и 65% героина, попадающих в страны Западной Европы, произведено на территории, подконтрольной талибам.
Опасаясь, что мировое сообщество воплотит свои планы по созданию вокруг Афганистана так называемого пояса безопасности, лидер талибов мулла Мохаммад Омар недавно отдал официальное распоряжение о сокращении посевов наркокультур. Больше того, он предложил в обмен на международное признание и финансовую помощь начать уничтожение плантаций мака. Как это сейчас делается в Колумбии. Именно это желание мирового сообщества пресечь поддержку талибами международного терроризма и наркоторговли и пробуждает Запад время от времени говорить, что надо вести переговоры с талибами. Правда, там же, на Западе, раздаются голоса противников переговоров, не желающих иметь дело с людьми, нарушающими права человека, и особенно права женщин.
Чем больше раскрепощается женщина «на Западе», тем жестче ее контролируют «на Востоке». Символично, но именно с этого «пунктика» начался и талибский джихад в Афганистане.
В один сентябрьский день 1994 года кандагарскому мулле Омару сказали, что солдаты схватили двух девочек-подростков и отвезли в свою казарму на потеху остальным. Ситуация вполне типичная для того времени. Однако в тот день мулла Омар собрал полсотни своих учеников и пошел на штурм блокпоста. Он безжалостно расправлялся с насильниками.
«Правительство (талибов) доказало свою способность защитить честь, жизнь и собственность афганских женщин. ИЭА выпущено несколько революционных указов, направленных на искоренение некоторых репрессивных традиций афганского общества, лишавших женщин прав наследования, принуждавших вдов выходить замуж за родственников мужей и разрешавших использовать женщин в качестве компенсации семье убитого, чтобы примирить враждующие стороны. Эти вековые традиции существовали при всех прежних правительствах и не были ими отменены»[3] - указывает делегация талибов в своем письме ООН.
Таким образом, внутренняя политика определяет внешнюю, одним из направлений которой есть поддержка бен Ладена. За внутренней политикой талибов тщательно следят, наблюдают за каждым их шагом. Такими наблюдениями политологи ищут слабое звено в их политике, чтобы потом найти «противоядие» против талибов. Талибы никакой экономической политики не проводили и не собираются проводить.
Можно сделать вывод, что движение "Талибан" зародилось еще давно под влиянием ряда причин, но эти причины были изначально религиозные, а не политические. Толчок политической деятельности движению "Талибан" дала советско-афганская война. «Исламский терроризм» же зародился только в 1970-е годы как явление чисто политическое, сконцентрированное в боевых точках конфликтов – Пакистане, Кашмире, Афганистане. На протяжении уже более 30 лет исламский народ знает в совершенстве только одно ремесло – воевать. Прекратить воевать для них подобно самоубийству. Наступит критический момент– многочисленная армия людей, умеющих только стрелять и закладывать мины, может остаться не у дел. Поэтому, рассматривая Афганистан, где большую часть составляют террористические группировки, целесообразно рассмотреть причины поддержки движением "Талибан" международного террориста.