Принцип сохранения. Отношение к власти как преимущественной, едва ли не единственно подлинной ценности. Аналогично традиционным законам сохранения данный принцип выражает требование стабильности, воспроизводимости, пролонгируемости власти, ее независимости, устойчивости к всякого рода перестройкам, возмущениям, изменениям. Главное здесь — удержание и умножение власти всевозможными способами.
Принцип действенности. Властитель не анализирует обстоятельства, он справляется с ними. Политику нужно дело, а не разговоры о нём.
Принцип легитимности. Обеспечивающая выполнение первого принципа (принцип сохранения) беспредельная тактика не должна оборачиваться тактикой беспредела. Лучшее средство удерживать власть опора на закон, законотворчество. Закон всегда сильнее власти.
Принцип скрытности. Лишь плохая власть не знает иного пути кроме прямого. Власть должна умело пользоваться широким арсеналом неявных, латентных средств и инструментов (тайная дипломатия секретная переписка, закрытые встречи, конгрессы, форумы, слушания и тому подобное), нацеленных даже не столько на охрану государственных, политических или партийных тайн, хотя и это немаловажно, сколько на соблюдение правила: самое опасное для власти — говорить правду раньше времени.
Принцип реальности. Внутренняя несвобода властителя, проявляющаяся в его зависимости от обстоятельств, исключает априорную мотивацию властедействий. Последние всегда и везде — результирующие, возникающие как баланс сил заданного политического пространства.
Принцип коллегиальности. Сила власти в партнерстве, кооперативности: предпочтительнее быть первым среди равных, нежели первым без равных.
Принцип толерантности. Высокая терпимость, благожелательность властителя — признак широты взглядов, отличие ума дальновидного, противящегося опрометчивым агрессивным действиям.
Принцип приставки “со”: соучастие и сопричастие, сомыслие и содействие. Цивильная власть как доминирование, проистекающее не из права силы, а из силы права, базируется не на угодничестве, а на легальном, добровольном сотрудничестве
Принцип конъюнктурности. Логика власти ситуативна, что затрудняет соблюдение в ней правил, принципов. Необходимость сделок, компромиссов, блоков, объединений, размежеваний делает власть занятием в полной мере своекорыстным.
Принцип самокритичности. Власть чахнет от высокомерия, от частых и незаслуженных побед, самонадеянности.
Принцип принуждения. Чем произвольней власть, тем она не предсказуемой, агрессивней. Сочувственно относясь к сформулированному Макиавелли принципу преступления как основе политики. Бакунин говорил о дополняющем его принципе “искусственной и главным образом механической силы, опирающейся на тщательно разработанную, научную эксплуатацию богатств и жизненных ресурсов нации организованной так, чтобы держать ее в абсолютном повиновении”.
Принцип культурности. Власть — не дар делать все ничтожным. Причина упадка власти состоит в отставании культуры правителей от народной культуры. Так как общественная история людей есть всегда лишь история их индивидуального развития, крайне важен показатель культуроемкости властедержателей.
Принцип меры. Фактор персонального обеспечения: властитель не схимник, не аскет, ничто человеческое ему не чуждо, однако он – лицо умеренное, избегает излишеств, пресыщений, владеет собой, противодействует губительной зависимости от собственных эффектов и страстей. Властитель, следовательно, имеет меру во всём, кроме служения обществу.
Принцип позитивности. Сила власти состоит в способности возделывать – сохранять, передавать, умножать.
Принцип подстановки. Мощь власти — не в публичности, а прочности связей, умении выжидать, уходить от ответа, владеть секретами, больно и расчетливо жалить. В целях самосохранения властитель окружает себя защитным поясом из всевозможных приближенных и доверенных лиц, уполномоченных на прелиминарии; они амортизируют его отношения с социумом.
Принцип твёрдости. Власть почитаема за логичность, последовательность, несгибаемость, связность действий, за готовность по необходимости идти на последние и крайние выводы.[51]
Видимо, несоблюдение этих основных принципов и привело в конечном итоге к такому обнищанию власти в нашей стране. Ситуация, в которой оказалась у нас власть требует остановиться на этом поподробнее, о чем и пойдет речь в следующей главе.
Гл.II Особенности функционирования власти в условиях реформирования России.
2.1 Институты власти современной России.
Реформа политической системы в Советском Союзе обнаружила несостоятельность многих традиционных представлений о сущности политического, о власти и властных отношениях в обществе.
Прежде всего, как уже отмечалось, выявилась, не сводимость политической власти к власти государства. Власть оказалась рассредоточенной по всему полю политического пространства, образуемого взаимодействием политических субъектов.[52]
Для преобразования этой политической системы, имеющей своей основой тандем “партия-государство” (в котором государственные функции, связанные с принятием решений, узурпированы партией, а потому никак не подчиняются беспартийному большинству граждан) необходимо было высвободить государство из рук партийного аппарата, сделать его носителем политической власти, принимающим решения. Это необходимо было для того, чтобы граждане, избирающие своих представителей в органы, формирующие государственные структуры, стали причастными к осуществлению политической власти и контроля над ней.
В Советском Союзе, эту линию преобразований пытались реализовывать поэтапно. Первым шагом стало осуществление лозунга “Вся власть Советам!”, выдвинутого на XIX партийной конференции КПСС, когда после предварительных мер по демократизации принятия партийных решений встала задача вернуть всю полноту политической власти, принятия государственных решений государственным органам. Для осуществления этой задачи были проведены демократические выборы народных депутатов, сформировавшие новые государственные структуры. После этих выборов возникла первая официальная оппозиция в законодательных органах власти. Определяющим шагом в этом направлении были отмена шестой и изменение седьмой статей Конституции СССР. Это открыло путь к формированию многопартийности. Казалось, процесс демократизации проходил успешно, но введенных изменений оказалось уже недостаточно без закрепления осуществляемых политических перемен в Конституции. К тому же, оказалось, недостаточно только скопировать демократические структуры государственного устройства стран Запада и закрепить их в Конституции. Никакой демократический закон и никакая демократическая структура не обретут жизнь, если они не будут приняты народом и не будут им выполняться.
Согласно Конституции РФ, наша политическая жизнь на верхнем уровне власти подчиняется принципу разделения властей как антиподу единовластия или полновластия какой-либо структуры или группы. Разделение властей проявляется в том, что; 1),каждый государственный орган наделен своими полномочиями и не может выходить за их пределы; 2) ни один орган не может игнорировать или приостанавливать деятельность конституционно закрепленных институтов. Бесконтрольное отправление властных функций исключено. Федеральное Собрание, являясь представительным органом, аккумулирует в себе разные типы представительства: пропорциональное и равноправное от субъектов федерации. Совет Федерации по характеру представительства призван быть тесно связанным с местами, интересами регионов.[53]
Следует также отметить, что провозглашение принципа разделения властей в качестве доминанты государственного строительства Российской Федерации не исключило преобладания в федеральном центре структур исполнительной власти во главе с Президентом Б. Ельциным. Он попытался создать сильную исполнительную вертикаль (назначаемые им главы администраций и представите ли президента на местах), заложив в основу складывающегося механизма государственного управления унитаристские начала российской государственности. Не случайно в конце 1991 г. было принято решение образовать правительство, наделенного чрезвычайными полномочиями. Высшие представительно-законодательные институты в большей степени воздействовали на процесс законотворчества, но и там Президент, издавая соответствующие Указы, блокировал те начинания парламентариев, которые, по его мнению, находились в противоречии с намеченным им направлением политических и социально-экономических преобразований. Как известно, некоторые аспекты работы правительства, (ответственность лишь за макроэкономические проблемы, отказ от государственного регулирования многими процессами в экономике страны, установка на то, что центральное государственное руководство лишь координирует хозяйственную деятельность), способствовали еще большей потере управляемости экономики из единого центра, разрушению годами складывавшихся связей. Это содействовало укреплению республиканско-региональных политической и административно-хозяйственной элит, состав которых оказался более стабильным, чем федеральных органов. Местные чиновничьи и политические круги, объединенные неформальными связями и определенными организационными структурами, упрочили влияние на население субъектов Федерации, получив в свои руки контроль и регулирование процессов средне- и микро экономического уровней. Население, лишившись партнера для переговоров на федеральном уровне, нашло его на уровне республик, краев и областей в лице республиканско-региональных политических представителей, заинтересованных в поддержке на местах в условиях неизбежного противостояния с центральными властями.