Маркс заключил свое «Восемнадцатое брюмера...» словами: «...Если императорская мантия падет, наконец, на плечи Луи Бонапарта, бронзовая статуя Наполеона низвергнется с высоты Вандомской колонны». Л. И. Брежнев клялся, что он следует ленинским курсом. Но, перефразируя Маркса, можно сказать, что если бы Ленин мог узнать, какое ничтожество стало во главе выпестованной им партии, ленинские статуи по всему СССР низверглись бы со своих пьедесталов.
Чем объяснялось, что некоронованным самодержцем стал такой человек, как Брежнев? Самым общим ответом является следующий.
Брежнев был неизбежным продуктом вырождавшейся тоталитарной системы. Но здесь требуется еще выяснить конкретный механизм формирования партийного кадрового корпуса в СССР. Ведь вовсе не случайно наблюдалась тенденция, что лучшие партийные кадры оказывались, как правило, на постах не выше первого секретаря райкома. А по восходящей линии от ступеньки к ступеньке партийно-чиновничий аппарат тускнел. В обкомах, ЦК партии было, правда, немало умных людей, но они находились в большинстве случаев на второстепенных постах, в качестве инструкторов и консультантов.
Л. И. Брежнев формировался как раз в условиях, когда для достижения высших постов в партии и государстве эрудиция, сила логики, ораторские способности не только не были обязательными, но, напротив, могли стать очень серьезной помехой на пути к цели. Требовалось совсем иное: слепое послушание, умение «держать руки по швам», отсутствие самостоятельности мысли, знание тайн аппаратной борьбы, некоторые организационные способности и необходимые интриганские данные. Брежнев в совершенстве постиг законы аппарата и сформировался по его образу и подобию. Естественно, что такой лидер не хотел и не мог вести острые, нелицеприятные беседы с учеными, писателями, специалистами, рабочими, крестьянами в неформальной обстановке. Даже перед «отфильтрованной» аудиторией, которая была приучена чинно внимать генсеку, Брежнев не обходился без бумажки.
Страну распирали проблемы. Разложение руководящих кадров, воровство, пьянство приняли массовый характер. Десятки миллионов людей трудились вполсилы. Страна несла чудовищные потери от неэффективной экономики, гонки вооружений. Гигантские природные богатства Союза транжирились, замедлился технический прогресс, огромные средства расходовались на поддержку «братских социалистических стран» и «революционных» авантюристов в Африке, Азии, Латинской Америке. В зловонной атмосфере политического и идеологического маразма, удушения живой мысли задыхалась не только интеллигенция, но и все мыслящие люди.
А Л. И. Брежнев — изолированный от трудового народа, благоденствующий сам и позволяющий благоденствовать высшим чиновникам партийного аппарата, потчуемый сказками аппаратчиков и раболепствующих ученых о «развитом социализме», «нерушимой дружбе народов», «монолитном единстве советского общества», «сплоченности всех советских людей вокруг партии» — совершенно потерял чувство реальности. Он пребывал в торжественно-величавом спокойствии, изрекая набившую всем оскомину фразу о «чувстве глубокого удовлетворения».
Возглавивший в 1982 г. страну Ю. В. Андропов был выдающимся деятелем. Трудно сказать, стал бы он реформатором страны. Во-первых, он не имел плана преобразований. Он сам откровенно в ноябре 1982 г. заявил: «В народном хозяйстве много назревших задач. У меня нет... готовых рецептов их решения». Во-вторых, история не терпит сослагательного наклонения.
Тем не менее, в широких массах, в том числе и среди значительных слоев интеллигенции, немало страдавшей от КГБ в бытность, когда его возглавлял Андропов, наблюдалось глубокое уважение к нему. Чем это объяснялось?
Во-первых, после 18 лет правления Брежнева люди увидели на посту генсека умного, интеллигентного и вместе с тем твердого руководителя.
Во-вторых, Ю. В. Андропов проявил более реалистический подход к отдельным теоретическим вопросам. Он, в частности, назвал свою статью в журнале «Коммунист» так: «Учение К. Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР». Такая формулировка при Хрущеве и Брежневе, когда речь шла о строительстве коммунизма и даже развернутом строительстве коммунизма, была бы крамольной. В статье к тому же по существу признавалось, что советские люди не стали настоящими, мудрыми, рачительными хозяевами производства.
В-третьих, в июне 1983 г. Ю. В. Андропов заявил: «Если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся...» Если снять отдельные оговорки, то это была констатация того, что «марксисты-ленинцы» не знают того общества, в котором они живут.
В-четвертых, Андропов развернул борьбу против коррупции, за укрепление дисциплины, ответственности, организованности.
Но не надо идеализировать Андропова. Никаких крупных реформ в политической области, никакого ослабления идеологического пресса, никакого плюрализма он осуществлять не собирался. Он допускал это лишь в далекой перспективе. И самое главное, Андропов вряд ли смог бы выдержать искушение безграничной властью. Первые тревожные симптомы обнаружились быстро. Вскоре после избрания Андропова генсеком в «Правде» появилась статья министра обороны СССР, члена Политбюро ЦК КПСС Д. Ф. Устинова. Старый лукавый царедворец в очередной раз, нимало не стыдясь, занялся пресмыкательством, восхваляя Андропова на все лады.
Избрание на пост генсека К. У. Черненко в полной мере выявило довольно четко действующую в годы тоталитарного режима закономерность: чем дальше шло развитие тоталитарной системы, тем явственнее становилось вырождение ее вождей. Эта тенденция нарастала, несмотря на некоторые зигзаги. Убожество канцеляриста К. У. Черненко было, с одной стороны, показателем и венцом внутреннего разложения системы; с другой, — предвестником ее близкого краха. Так жить нельзя — эта мысль все более утверждалась в головах миллионов людей.
Такая историческая ситуация должна была привести к тому, что любой думающий человек, оказавшийся во главе партии, должен был поставить вопрос о реформах. Если бы его не поставил Горбачев, это сделал бы кто-то еще. Другой вопрос — стал бы этот «кто-то» лучше Горбачева, превзошел бы он Горбачева по своим качествам, сумел бы: он провести реформы иначе, не доведя дело до краха СССР, до разрушения экономики.
Список литературы
Ашин Г. К. Современные теории элиты. Критический очерк. М., 1985.
Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия. М., 1995.
Восленский М. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.
Джилас М. Лицо тоталитаризма. М., 1992.
Кислицын С. А. Эволюция и поражение большевистской элиты. Учебное пособие по спецкурсу // История России в вопросах и ответах. Ростов н/Д, 1997.
Коржихина Т. П., Фигатнер Ю. Ю. Советская номенклатура: становление: механизмы действия // Вопросы истории, 1993, № 7.
Макаренко В. П. Бюрократия и сталинизм. Ростов н/Д, 1989.
Понеделков А. В. Политическая элита: генезис и проблемы ее становления в России. Ростов н/Д, 1994.
Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы власти в 30-е гг. М., 1996.
Авторханов А. Империя Кремля. М., 1991.
Антонов-Овсеенко А. Театр Иосифа Сталина. М., 1995.
Брежнев Л. И. Материалы к биографии. М., 1991.
ВолкогоновД. Ленин. Политический портрет. Кн. 1, 2. М., 1994.
Волкогонов Д. Триумф и трагедия. Политический портрет И. В. Сталина. Кн. 1, 2. М., 1989-1990.
Волкогонов Д. Семь вождей. Кн. 1, 2. М., 1995.
Горький М. В. И. Ленин. В кн.: О Ленине. М., 1967. С. 13—53.
Медведев В. Человек за спиной. М., 1994.
Никита Сергеевич Хрущев. Материалы к биографии. М., 1989.
Прибытков В. Аппарат. СПб., 1995.
Соловьев В., Клепикова Е. Юрий Андропов. Тайный ход в Кремль. СПб., 1995.