Однако опыт вальдорфских школ показывает — и в этом опять-таки ее актуальность для нашего времени, — что это не более чем наше предубеждение. Так, согласно статистическим данным, количество абитуриентов, успешно сдавших госэкзамен на поступление в университет, в вальдорфских школах составляло в процентном отношении к общему числу выпускников в 92, 93, 94 годах соответственно 48,5%, 49,1%, 47,5%. Для сравнения приведу данные по тем же годам для выпускников госшкол и гимназий: 24,0%, 23,7%, 23,4%. В этом году, по показателю экзаменов в университет земли Баден-Вюртенберг, один вальдорфский класс штуттгартской школы занял второе место, а в Берлине — первое. Для того, чтобы правильно оценить значение этих данных, следует учесть, что в вальдорфских школах отсутствует селекция (отбор), что туда попадает повышенное число проблемных детей, а также то, что целенаправленной подготовки в вуз действительно не проводится. Госэкзамен на поступление в университет — абитур — школьники сдают добровольно, проучившись дополнительный тринадцатый год, как это предусмотрено школьной системой Германии (Общее образование — 12 лет, плюс один год для абитура). Приведенная выше статистика прочно держится на протяжении более десятка лет и характерна и для 80-х годов. К сожалению, у меня нет данных по 60 и 70-м годам, но в целом, я полагаю, тенденция достаточно очевидна. В литературе также отмечается, что большое количество вальдорфских учеников получают двойную квалификацию. Например, сдав по окончании школы экзамен реальной школы, дающий право на получение высшего специального образования, или получив диплом по специальности в некоторых вальдорфских школах интегрирована подготовка по специальности, — ученик сдает потом еще и абитур. Число таких двойных квалификаций довольно велико и в вышеприведенных данных не учитывается. Этот факт приводит в недоумение многих педагогов традиционного типа: в школе вроде бы «ничему не учат», а на выходе результаты достигаются выше среднего. Как объяснит это? Это может быть темой отдельной большой статьи. Здесь скажу лишь одно, что вальдорфская школа формирует у детей мотивацию учиться. Дети учатся с удовольствием. Как правило, пресыщения школой не наступает (есть, безусловно, и исключения). Для выпускников вальдорфских школ Швеции вообще не требуется никаких дополнительных госэкзаменов. В Швеции репутация вальдорфских школ очень высока, и для выпускника школы достаточного диплома, выданного самой школой для поступления в университет.
В качестве основного метода познания используется почти исключительно личное чувственно-сверхчувственное переживание в противовес якобы негодной науке, требующей логики, техники, анализа и эксперимента.
Религиозное воспитание в вальдорфской школе так же является объектом особого внимания. Школы критикуются и христианской церковью за принадлежность с оккультизму и антихристианскую направленность.
Большая часть вальдорфских родителей — католики и протестанты. Соответственно преподавание религии осуществляется представителями этих церковных общин по собственному учебному плану, разрабатываемому и утверждаемому в соответствующих церквях. Есть дети, не принадлежащие ни к какой конфессии. Им школа предлагает особый курс «свободного христианского воспитания», так как, по убеждению вальдорфских учителей, религиозное воспитание не должно целиком отсутствовать в образовании человека. В нем речь идет, прежде всего, о воспитании «благодарности ко всему, что дается человеку», благоговения перед Божиим Творением, каковым является весь окружающий нас видимый мир. Способности на такие чувства есть высшее проявление человеческого. Кроме этого, детей знакомят с Библией, Евангелием и религиозной историей человечества. При этом, прежде всего речь идет не о толкованиях последних, а также не о научной библеистике, но о знакомстве с самим Священным Писанием и его духом. Курс «свободного христианского воспитания» — дополнительный и проводится по желанию родителей. В России в связи с законодательно закрепленным принципом светскости образования религия в вальдорфских школах не преподается.
Вывод об эффективности Вальдорфского образования
В российских условиях вальдорфские школы существуют менее десяти лет, и старшее звено еще только формируется. Однако в московской школе несколько учеников для пробы сил сдавали в этом году экзамены в другие престижные школы и поступили все. Двое перешли в эти школы. Остальные остались в своей. В общем, если у ребенка существует выраженная информационная перегрузка и есть некоторое недоразвитие эмоциональной сферы - вальдорфская педагогика ему подойдет. Это прекрасная система обучения рукоделию и ремеслам, развития эстетического восприятия мира. Можно сочетать посещение вальдорфской группы детского сада с занятиями по другим развивающим методикам. Кроме того, посещение подобных групп чрезвычайно полезно будет для детей с различными проблемами развития (задержка психического развития, нарушение речевого развития, умственная отсталость и т.д.)
Глава 2. Система раннего развития Елены и Бориса Никитиных
История создания методики Никитиных
Современные мамы воспитывают детей с большим рвением: тщательно выбирают методику, соблюдают рекомендации специалистов, отмечают результаты, набираются опыта. Но было время, когда авторы систем раннего развития (врачи, педагоги, психологи) сами стояли у истоков своих будущих открытий, испытывая на себе все возможные трудности первопроходцев. Семья Никитиных в середине XX века, сама того не желая, совершила переворот в мире педагогики, возведя систему воспитания своих малышей в ранг одной из самых популярных методик раннего развития детей в нашей стране. Но сначала Елена и Борис Никитины шокировали своими методами воспитания всех, кто имел хоть какое-то отношение к детям: от родителей и бабушек до медицинских работников и кандидатов педагогических наук.
У каждого основателя методики раннего развития детей свои принципы, основы, убеждения и своя личная жизнь. Так, к примеру, выдающийся врач-нейрохирург Глен Доман вместе с супругой Хейзел воспитывал одного сына, актриса и автор книги „Поверь в свое дитя” Сесиль Лупан вырастила двух дочерей, итальянский педагог и психолог Мария Монтессори всю свою жизнь посвятила исследованиям в области педагогики, так и не познав радости материнства. Елена и Борис Никитины — не только авторы методики раннего развития, но и родители семерых детей.
Отец многодетной семьи Борис Николаевич Никитин. Родился будущий педагог в 1916 году. В возрасте двадцати пяти лет, окончив Военно-воздушную академию им. Н.Е. Жуковского, был принят на службу в истребительную авиацию. Спустя четыре года после окончания войны вышел в отставку и начал научную и педагогическую работу. В 1958 году Никитин организовал и возглавил группу прогрессивно настроенных педагогов. В тот знаменательный год Борис Николаевич познакомился со своей будущей женой Еленой Алексеевной, в прошлом школьной медалисткой, ныне педагогом. Елена (в те времена еще Литвинова) была младше Никитина на четырнадцать лет. Встреча произошла в поселке Болшево (Московская область) на совещании, посвященном „программе воспитательной работы в школе”. В Болшево и остались жить молодые супруги, слава о которых за короткое время распространилась по всему миру.
Начало методике было положено случайно. Старший сын Никитиных страдал диатезом, справиться с которым было не под силу ни родителям, ни врачам. Чтобы как-то облегчить состояние малыша, мама стала ненадолго, но часто выходить с ним на балкон или за дверь, на холодный воздух. Неожиданно это дало положительный эффект: сыну постепенно становилось лучше, а Борис с Еленой сделали соответствующие выводы о пользе холода и закаливания. Супруги стали изучать традиции и обычаи разных народов и пришли к выводу, что новорожденные гораздо крепче и выносливее, чем нам кажется. Финны парили младенцев в бане при температуре +50оС, тунгуски рожали на улице в сильнейший мороз. И детки не болели! А вот взращиваемые в комфортных городских условиях современные малыши постоянно простужаются.
О семье Никитиных впервые заговорили в конце пятидесятых. Сонный подмосковный поселок Болшево в шоке. Не привыкшие ни к каким новшествам консервативные обыватели только и говорят, что о семье Никитиных. Мало того, что вопреки всем приличиям Никитины рожают одного ребенка за другим (скоро их будет уже семеро). Возмущает другое. Эти люди берут на себя ответственность растить, закалять и учить своих детей вопреки рекомендациям Минздрава и РОНО, по каким-то собственным, никому неведомым программам.
Это казалось невероятным: никитинские дети, пышущие здоровьем, босиком бегали по снегу, выполняли головокружительные гимнастические упражнения на самодельных снарядах; к трем-четырем годам осваивали чтение и азы математики; с увлечением играли в придуманные отцом, Борисом Павловичем, самодельные логические игры и сами придумывали новые; едва пойдя в школу, перескакивали через классы...
Суть методики развития Никитиных
Любимая поговорка Бориса Никитина звучит так: „Расскажи мне, и я забуду. Покажи мне, и я запомню. Дай мне сделать самому, и я пойму”. И он старался воплощать ее в жизнь.
По мнению Никитиных традиционно в общении с ребенком взрослые допускают две крайности. Первая – это заорганизованность. То есть, сверхзаботливый уход и непрерывные занятия, развлечения, игры. Времени для самостоятельной деятельности у ребенка не остается. Вторая крайность заключается в заброшенности ребенка. Это значит, что общение с малышом сводится только к его обслуживанию (накормить, напоить, спать уложить). Подобный подход ведет к депривации (психологическому голоданию), госпитализму (задержке в эмоциональном и психическом развитии) и, в итоге, к умственной отсталости. В основе системы Никитиных лежит, прежде всего, труд, естественность, близость природе и творчество. Ребята – хозяева себе, своим поступкам и распорядку. Родители ни к чему не принуждают их, лишь помогают разбираться в сложных жизненных и философских проблемах. Взрослые подталкивают, а не опережают детей, вступают с ними в диалог. Главной задачей воспитания, по мнению Никитиных, является максимальное развитие творческих способностей подрастающего человека и его подготовка к жизни. Основные принципы своей методы авторы определяют следующим образом. Во-первых, свобода творчества детей в занятиях. Никаких специальных тренировок, зарядок, уроков. Дети занимаются сколько хотят, сочетая спорт со всеми другими видами деятельности. Во-вторых, легкая одежда и спортивная обстановка в доме: спортивные снаряды входят в повседневную жизнь ребят с самого раннего детства, становятся для них естественной средой обитания, наравне с мебелью и другими домашними вещами. В-третьих, родительское неравнодушие к тому, что и как у малышей получается, участие взрослых в детских играх, соревнованиях, да и вообще – в самой жизни детей. У родителей должна быть только одна цель: не мешать развитию ребенка, а помогать ему, не давить на детей в соответствии с некими собственными замыслами, а создавать условия для дальнейшего их развития, ориентируясь на самочувствие и желание ребят. Лена Андреевна и Борис Павлович не ставили себе целью изначально научить своих малышей всему как можно раньше. Они заметили, что у ребят раньше развиваются те стороны интеллекта, для которых созданы соответствующие «опережающие» условия. Допустим, ребенок только начал говорить, а у него среди игрушек уже появляются кубики с буквами, разрезная азбука, пластмассовые буквы и цифры.