Во время революции комиксно-лубковый стиль активно использовали для агитации, например, те же «Окна Роста».
Русские авторы модерна, сотрудничавшие в сатирических журналах времен первой русской революции, а затем в «Сатириконе», прокладывали дорогу новому жанру, который определенно подошел к искусству комикса. Журнал этот - агитка времен первой мировой и гражданской войн. В историю мирового комикса вошли только знаменитые «Окна РОСТа». Пожалуй, именно работа Маяковского в агитации и в рекламе знаменует собой то место, которое рассказ в картинках мог бы занять во «взрослой» русской жизни последующих десятилетий. Детям повезло больше. На страницах ленинградских журналов «Чиж» и «Еж» детский рассказ в картинках (его непревзойденным мастером был Николай Радлов) существовал в том же безыскусном, но занимательном и красочном виде, что и в большинстве европейских стран.
Против комикса в советской России объединились, казалось бы, заклятые враги: у интеллигенции победило презрение; власть возмутилась американской эмблематикой комикса. Россию «комиксомания» миновала. В 30-е гг. в Советском Союзе красавцы с плакатов, похожие на честных американских борцов с гангстерами, учились работать на заводских станках, занимались строевой подготовкой - словом, готовились к труду и к обороне. Особое место занимает именно советская наглядная агитация в ее каноническом виде. Долгие годы производственный или боевой инструктаж был у нас единственным видом графической литературы для взрослых.
Позже отношение советской власти к комиксам переменилось. Остатки комиксов загнали в детский журнал «Мурзилка», а все остальное объявили «буржуазно-американским способом оболванивания молодежи».
В начале семидесятых мир поклонников девятого искусства потрясло появление на Западе первых русских комиксов, вышедших из советского подполья: то была Октябряна. Невероятные приключения этой девушки, на которые ее толкали привлекательная внешность и политический идеализм, вели героиню к самим дерзким географическим и эротическим открытиям. Эту мистификацию нескольких англичан разоблачили только к середине восьмидесятых. Феномен Октябряны, явившейся миру в ревущие годы, хорошо показывает, как изменилось место комикса в западной культуре по сравнению с классической довоенной эпохой. Хотя мощная индустрия детского и семейного комикса работала по-прежнему, сегодняшний день и будущее графической литературы уже были знаком контркультуры.
Выросло новое поколение, воспринимающее комиксы очень позитивно. Сегодня комиксы - это модно. Издатели больше не ужасаются, услышав предложение издать комикс, и практически ни один уважающий себя журнал не обходится нынче без ежемесячной серии. В стране уже успешно выходит несколько комиксных изданий и собирается стартовать еще несколько. Комикс - самостоятельный жанр, такой же обширный, как литература или кино. Существуют детские, взрослые, интеллектуальные, сюрреалистические, остросоциальные, европейские, японские, умные, глупые и множество других, самых разных комиксов.
Повторимся: комиксы - это ряд картинок, иногда сопровождаемый или не сопровождаемый текстом, последовательно рассказывающий какой-то сюжет. Рисованные персонажи в них говорят между собой, что изображается выходящим из их ртов облачком с текстом. Также существует облачко с текстом мыслей персонажей и блок пояснительного текста «от автора». Звуки также выражаются посредством написания слов. Грубо говоря, комикс - это та же литература, сходная с чтением пьесы, но соединенная с иллюстрацией и опустившая из книги текст описания обстановки (это можно нарисовать), что может быть плюсом, поскольку не отвлекает читателя от сюжета и диалогов. Комикс - среднее между литературой и мультфильмом, сплав графики и прозы.
Один из главных мифов в сознании людей нашей страны, что комиксы должны быть обязательно смешными. Но это не так. Наоборот, если подсчитать соотношение юмористических комиксов в мире к другим комиксам, то оно будет едва ли не как 20 к 80-ти процентам. Комиксы могут быть как юмористическими, так и серьезными, трагическими. Тут они также свободны в выборе жанра, как и другие виды искусства.
Многих смущает само слово «комикс», которое будто бы изначально диктует им быть юмористическими. Но это ошибочное мнение. В мире есть много вещей, которые уже давно не отражают их первоначального названия.
Вернемся опять к истории. Комиксы получили такое название от американской фразы: «comics strips», «комические полоски». Так в начале 20 века в Америке назвали короткие юмористические истории, выражаемые в 6-8 картинках и печатавшиеся в газетах. Потом эти полоски объединяли и выпускали в виде книги. Возможно, изначально комиксы были юмористические, как и потом мультфильмы. Однако довольно быстро художники начали изображать в комиксах не только юмористические сценки, но и серьезные истории, такие же, как и в фильмах и в литературных рассказах. Но название осталось. И к нам оно пришло из Америки, поскольку наши советские критики, говоря (и часто справедливо) об ужасах загнивающей культуры на Западе, применяли и этот термин, не переводя его с английского языка. И вот так комиксы стали ассоциироваться у нас с низменным юмором, упрощением литературы и так далее.
Однако надо всегда различать справедливые претензии к комиксам в плане их содержания, которое не всегда нас должно удовлетворять, с собственно видом искусства.
То, что мы называем комиксами, в мире вовсе не везде называется «комическими полосками», и во многих языках народов мира этот вид искусства не несет в себе уже определения «комическое». Из ярких примеров можно привести японские комиксы. Они называются «манга», что в переводе значит «зарисовки», оттого, что в начале 20 века один японский художник, делая наброски, выстроил из них в своей тетради последовательный сюжет. Манга очень популярна в Японии, и сама Япония уже не мыслима без манги.
В Югославии и Болгарии художники решили назвать свои комиксы «стрипами», по второму слову в английском названии жанра, чтобы также отделаться от его юмористического определения.
Когда в начале 90-х годов в России группой энтузиастов предпринимались попытки внедрения комиксов, возникали мысли о том, чтобы заменить уже существующее название, придумать что-то другое. Но ничего лучшего, чем «комиксы», выдумать не удалось, потому что этот жанр уже имел четкое определение в советской литературе именно как «комиксы», и при советском режиме на это слово был даже запрет. Поэтому когда при СССР были публикации редкие случаи комиксов (а они все-таки были), то цензоры называли комиксы «сериями рисунков-рассказов», «историями в картинках» и так далее, избегая названия «комиксы», которые было принято всегда ругать, и почему-то не за содержание, а просто за саму форму.
Рассказы в картинках были прежде всего детской литературой. Набоков на страницах Пнина проникновенно вспоминает это детское чтение. Нельзя не сказать и о неподражаемом Мурзилке, на котором выросли целые поколения русских детей в России, Советском Союзе и в эмиграции, придумали в Америке. Даже в Англии с ее давней журнальной традицией рассказа в картинках старые персонажи отступали перед героями новых американских комиксов. Герои эти, такие же эксцентрики, как Чарли и Бестер из раннего кино, были все сплошь малыши или странные человечки вроде Мурзилки: Желтый Малыш, Бестер Браун, Малыши Катценъяммер. Многие авторы детских комиксов затем переработали свои приемы и своих героев в мультипликацию - как Уинзор Мак-Кей.
Что же касается других, то бурное распространение комикса, отмечаемое во многих странах Европы, в Японии, Латинской Америке, действительно можно рассматривать как успех американской культуры. Среди европейской интеллигенции считается хорошим тоном ее не любить. Напротив, creme de la сгёте' европейской интеллигенции, ее элита, американскую культуру обожают. Нечто подобное случилось когда-то с Францией, когда мир был свидетелем экспансии французского романа (включая его бульварный вариант).
В справочниках указано, что на Западе соотношение выпускаемых книг и книг-комиксов составляет 1:12. Такая популярность комикса, как выяснилось, порождала различные реакции. Не только Россия замалчивала комикс; западные интеллектуалы десятилетиями тоже бойкотировали его. Достаточно открыть толковые словари, чтобы увидеть, что до 50-х годов понятие «комикс» в них отсутствовало, исключение составляли американские словари. Но и в Америке повышенный интерес к комиксам нередко рассматривался как результат неудачной, исковерканной жизни их читателей.
Что же касается перспективы развития комикс-индустрии в нашей стране, то об этом пишет Иван Куликов в своей статье о первом в России фестивале комиксов.
Автор напоминает, что бурный рост комикс-производства в Западной Европе и Японии начался после Второй мировой войны и совпал с послевоенной модернизацией. При этом, как показывают маркетинговые исследования, потребительской аудиторией комиксов является наиболее пассионарная часть общества. Все это вовсе не означает, что «золотой век» российского комикса если и придет, то лишь с «золотым веком» российской экономики. Достаточно успеха хотя бы одного российского комикс-сериала. Однако пока этого успеха не было.
Фестиваль «КомМиссия» удивил беспрецедентно большим наплывом посетителей. Это - к вопросу об «актуальном» искусстве, ведь в нынешних арт-галереях аншлаги - событие редкое.