«Но убежденность биологов основана не столько на этих хрестоматийных и широко разрекламированных триумфах эволюционной теории (вот как надо уметь выдавать нищету за богатство! Триумфы эволюционной теории! – прим. А.М.), сколько на бесчисленном множестве открытий меньшего масштаба, но зато повседневных и повсеместных, которые были выполнены по алгоритму “предсказал – проверил – подтвердил”. Рассмотрим пару примеров, взятых наугад из статей, опубликованных в течение последнего месяца».
Александру Маркову можно лишь посочувствовать, так как перед ним стоит сложная, хотя и благородная задача – натянуть резиновую маску эволюции на примеры обычных биологических исследований, свободных от каких-либо философских и идеологических воззрений. Вообще, вся ситуация с примерами «предсказаний» на страницах «Доказательств эволюции» похожа на то, как нас поначалу зазвали бы в богатый дом обещаниями лучших угощений, осетрами да балыками, а на деле выдали три каменных сушки. Когда же хозяева стали бы уверять, что сушки, это «хрестоматийное изобилие угощений», но имеется еще и «бесчисленное множество угощений меньшего масштаба», – то вы были бы совершенно правы, предположив, что «хрестоматийное изобилие» – это последнее лучшее из возможного, и далее никакого угощения выше заплесневелых корочек вам ожидать не стоит.
Первый из примеров «предсказаний», «взятых наугад из статей», оставляет чувство крайнего недоумения. Речь идет о так называемых бделлоидных коловратках, по словам Маркова, утративших половое размножение еще в далеком прошлом, но доживших до наших дней. Причиной вымирания таких животных, говорит автор, служат паразиты, но раз коловратки выжили, ученые задались вопросом – как они сумели защититься от этих пресловутых паразитов?
«…Если теория верна, – подпускает драматизма Марков и тут же выдает искомое «предсказание», – у коловраток должно быть какое-то «тайное оружие» против паразитов, позволяющее им процветать невзирая на отсутствие полового размножения» (выделено автором цитаты. – прим. А.М.).
Вот уж предсказание так предсказание! Рискованное, смелое – а вдруг не сбудется? А вдруг у коловраток, выживших, так сказать, по факту, не окажется какого-нибудь механизма защиты от паразитов? Тогда теория эволюции будет поставлена под удар и противники закричат, что она, наконец-то, фальсифицирована?!
Но нет. Страхи оказались напрасными. Видимо, именно теория эволюции, единственно верная, организующая и направляющая, не только шепнула ученым, что животное, не страдающее от паразитов, каким-то образом от них защищено, но и что для получения ответа на вопрос «а, собственно, что тут происходит?» – коловраток нужно исследовать! Сказано – сделано. Ученые изучили коловраток в лабораторных условиях и выяснили, что те спасаются от паразитов двумя своеобразными приемами – усыханием и проветриванием, когда в обезвоженном виде они переносятся ветром на большие расстояния. Воистину Господь сотворил уникальный организм, однако не существует крепостей, которые не смогли бы объявить своей собственностью большевики, то есть, прошу прощения, эволюционисты-популяризаторы. И Марков подводит ошеломляющий итог:
«Таким образом, предсказанное эволюционной теорией (??? – А.М.) “тайное оружие” коловраток было успешно найдено благодаря целенаправленному поиску» (выделено автором цитаты. – прим. А.М.).
Нет, я не хочу взывать к совести автора, я лишь надеюсь на здравомыслие еще не определившихся со своими взглядами людей, окучиваемых подобными просветителями. Однако кто может объяснить мне, непросвещенному, где и в каком виде в приведенном примере наличествует предсказание, да еще в рамках эволюционной теории, да еще давшее ученым верное направление поисков?[15]. Причем здесь вообще – какая-то «теория» эволюции, если «предсказывать новые, еще не открытые факты, целенаправленно искать их и находить» можно в рамках обычного исследовательского процесса, опираясь на стандартный «общечеловеческий», идеологически нейтральный научный метод? С тем же успехом и с теми же вопросами («блин, а как коловратки, интересно, защищаются от паразитов?») этих коловраток мог бы изучать и любой противник эволюции – искомая «теория» здесь имеет не бóльшее значение, чем, скажем, в наши школьные годы какой-нибудь вездесущий потрет Ильича над доской в классе биологии. Эволюционизм здесь – помощник ученому с того же боку, что и ленинизм в изучении биологии школьнику; разве что оба «изма» чётче ходить строем способствуют.
Такого же примерно качества и второе «предсказание». Здесь автор дает волю своей фантазии, живописуя на манер лукасовских «Звездных войн» специфические «спермовые войны» у животных – то есть некую, в изложении автора, сознательную конкуренцию сперматозоидов «для победы в отчаянной гонке» при так называемой полиандрии – спаривании самки со многими самцами. В данном примере фигурируют американские хомячки рода Peromyscus. Всем, кому уже исполнилось шестнадцать, я настоятельно рекомендую к прочтению эту фантастическую балладу, где быстрой и живой кистью описаны этические и эмоционально-психологические взаимоотношения между сперматозоидами американских хомячков. Оказывается, чтобы повысить «шанс на бессмертие» и победить в «спермовой войне», сперматозоид определенного самца не идет в атаку в одиночку, а склеивается в пару со «своим», из своего «захода», дабы обогнать сперматозоиды конкурентов (типа «держись меня, брат, вместе прорвемся!»).
«В кооперации сперматозоидов, – воспаряет над прозой жизни автор ввиду явившейся ему «спермовой» Музы, – присутствует элемент альтруизма, ведь из всей группы только один сперматозоид может передать свои гены следующим поколениям, а все остальные жертвуют собой, чтобы ему помочь. Но они, скорее всего, не знают заранее, кто именно окажется счастливчиком […] каждому сперматозоиду выгодно пожертвовать частью собственных шансов на успех ради родственников, если их суммарный выигрыш от этого более чем вдвое превысит его проигрыш. Совсем другое дело, если речь идет о чужих сперматозоидах: помогать им во вред себе совершенно невыгодно».
Давным-давно, когда я работал в театре механиком, режиссер в зале во время репетиции кричал по поводу чьей-нибудь торчащей из кулис любопытной головы: «Уберите наблюдателя!». Такое ощущение, что Марков основательно подслушал разговоры сперматозоидов, в особенности, был свидетелем торга и угрызений совести отдельных членов трудового коллектива по вопросу – жертвовать собой ради общего блага или нет.
«Предсказание» является как снег на голову:
«Таким образом, эволюционная теория предсказывает, что у видов, для которых характерна полиандрия, отбор может поддержать способность сперматозоидов отличать родню от чужаков и кооперироваться только со «своими» (выделено автором цитаты. – прим. А.М.).
«Отбор может поддержать» – отличное, весьма строгое предсказание! Это уже не просто подмена прогноза предположением (может да, а может нет), это еще и тавтология в терминах, ибо в эволюционной иконографии отбор он на то и отбор, чтобы поддерживать полезные для выживания признаки. Что за сомнения, товарищи? Еще выдайте прогноз, что отбор может поддержать мелкие адаптивные изменения. Однако вывод автор делает какой-то неожиданный:
«Как и в предыдущем примере, неизвестный ранее факт – умение сперматозоидов группироваться по родственному принципу – был обнаружен в результате целенаправленного поиска. Эволюционная теория подсказала исследователям, что искать и где, и привела их к успеху» (выделено автором цитаты. – прим. А.М.).
Просто замечательно, как неожиданно вывернуты наизнанку посылка и вывод! Неизвестный факт, обнаруженный при целенаправленном поиске – стилистический шедевр. Это с какой же стати, золотые мои, эволюционная теория что-то там подсказала, да еще привела к успеху? Видимо, использование эволюционного жаргона и словечек типа «отбор» является достаточным основанием прибрать любое явление к своим эволюционным рукам. Насколько можно понять из оригинальной статьи (если допустить, что сами результаты исследования не ошибка и не самообман), речь, как и в предыдущем случае с коловратками, идет не об открытии, сделанном в результате предсказания, а об изучении уже открытого, хотя до поры еще не подтвержденного явления. И вся сугубо эволюционная цена вопроса в том виде, как преподнес его Марков – это новое явление, возможно, «отбор мог поддержать». Почему бы нет, но, пардон, чего здесь уже предсказывать? – трясти надо! Я вам больше скажу. Даже если допустить, что предсказание о группировании сперматозоидов было бы высказано до его экспериментального подтверждения, сей факт все равно никак не выводится из «теории» эволюции. Следовало бы тогда допустить что угодно; некую случайную «левую» догадку ученых, казуально сбывшуюся шутку или «сон в руку», ибо сам факт кооперации сперматозоидов не выводится ни из каких теоретических эволюционных положений и оснований. С таким же успехом с помощью якобы «теории» эволюции можно предсказать, что толпа рыбаков, сошедшая зимой с электрички на станции Большая Волга, переместившись на лед водохранилища, обязательно разделится на пары и группы (рыбаки меня, наверное, побьют за такие аналогии). Эволюция здесь – как портрет Ильича в школьном классе; только для того, чтоб ни на минуту не забывать, кому мы обязаны счастливым детством.
А что касается описания в целом – та форма и стиль, в которых подал это «предсказание» Марков, являются своеобразной доверительной, художественной формой обмана читателя. Любой человек, адекватно воспринимающий реальность и не презирающий здравый смысл, легко увидит, что Марков нарисовал нам несуществующий мир и несуществующие положения. Я чувствую себя последним сухарём и занудой оттого, что приходится возражать на столь высокие полеты творческой фантазии художника. Однако без приземления художника тут не обойтись. Марков банально морочит читателю голову, подменяя реальность своими фантазийными антропоморфными метафорами (подробнее об этой особенности Маркова пишет профессор Е.Н. Панов в статье «Есть ли альтруизм у бактерий?»). Прискорбно, но сперматозоид не является личностью, не может оценивать ситуацию, прикидывать свои шансы, принимать решения и жертвовать собой. И сам пример, и описание процесса – логически и стилистически незаконны в таком контексте. Поэтическое произведение, в котором живой или неодушевленный мир, окружающий человека, выведен антропоморфно, именуется басней. Поэтому я знаю, что в анналах современной культуры теперь есть басня и про сперматозоиды. Что-то вроде драматической, но поучительной истории о самоуверенном эгоисте: «Как-то раз сперматозоид обособиться решил…».