Министерство образования Российской Федерации
Кафедра лингвистики и перевода
Курсовая работа
по лексикологии на тему: «Омонимия»
| Подготовила: Орлова С.В.Группа № 820392А | Проверила: Плаксина Е.А. |
Тула – 2001
Содержание.......................................................................................................... 2
Понятие и проблемы омонимии........................................................... 3
Лексические омонимы............................................................................. 19
Многозначные слова и омонимы..................................................... 22
Возникновение омонимов в русском языке............................ 25
Языковые явления, сходные с лексической омонимией 28
Омонимия и полисемия в русском языке.................................. 30
Функционально-стилистическая роль омонимии и близких к ней явлений................................................................................................................. 31
Определения явлений омонимии и омонимов, принадлежащих разным лингвистам........................................................................................................ 34
Литература......................................................................................................... 38
В лингвистической литературе нет единства взглядов на явление, называемое омонимией, и на отграничение его от того, что именуется многозначностью, или полисемией. При этом речь идет не только о разном применении термина «омоним», что само по себе представляло бы не такую уж большую беду, а скорее о разном определении понятия «слово», о разном подходе к тому, «каковы возможные различия между отдельными конкретными случаями употребления (воспроизведения) одного и того же слова, т. е. какие различия между такими случаями совместимы и какие, напротив, несовместимы с тождеством слова».
В основном наметились два взгляда на омонимию и многозначность. Согласно первому, омонимами признаются только такие одинаково звучащие слова, которые искони были разными по форме и лишь в процессе исторического развития совпали друг с другом в едином звучании вследствие различных фонетических, и в общем случайных, причин.
Все остальные случаи, когда одинаковая материальная, звуковая оболочка одевает различное содержание, признаются явлением многозначности, полисемии слова.
Примером омонимии в таком понимании будет русск, брак 'супружество' и брак 'плохая продукция', нем, dasReis 'ветка, сук' (из древнего hris) и der Reis 'рис' (из итал. riso); 'примером многозначности слова будет русск, крепость 'укрепленное место' и крепость 'свойство крепкого', нем. dasSchloss 'замок' и dasSchloss 'дворец, замок' (и то и другое связано с schliessen).
Согласно второму взгляду, к омонимам относятся как слова исторически разные, но в силу исторических причин совпавшие, пo звучaнию, так и те случаи, когда различные значения многозначного слова расходятся настолько, что материальная оболочка, связывавшая их, как бы разрывается, давая жизнь двум (или большему количеству) новым словам. При таком подходе в разряд омонимов попадут в немецком языке и Reis— Reis и Schloss—Schloss.
Первая точка зрения представлена в основном традиционной, классической лексикологией и лексикографией как в нашей стране, так и за рубежом. Вторая распространилась главным образом в последние несколько десятилетий. Однако и старая концепция жива до сих пор, а в самое недавнее время получила большое подкрепление, поскольку в ее защиту с блестящей, хотя и дискуссионной, статьей выступил В. И. Абаев, нашедший себе, правда, немало оппонентов.
Каждая из охарактеризованных концепций заключает в себе ряд противоречий и трудных вопросов. Если придерживаться первого взгляда, то совершенно ясным и предельно точным представляется критерий распределения: этимологические познания наши всегда позволят нам произвести последнее. Далее, отпадает, вполне естественно, необходимость размышлять и колебаться в вопросе о тождестве слова, т. е. о том, имеем ли мы дело с одним словом или с разными словами. Конечно, омонимы, всегда бывшие отдельными словами, и должны считаться таковыми, тогда как все многозначные слова сохраняют свое былое единство.
Однако возникают другие трудности. Как ответить, например, придерживаясь данного разделения, на следующий вопрос: чем отличается, противопоставляется в современном немецком языке такая пара, как Reis 'ветка' и Reis "рис', с одной стороны, и Stock 'падка' и Stock 'этаж' — с другой (первые два слова - результат случайного совпадения, вторые два — результат дивергентного развития). Ответом будет, очевидно, историческое происхождение. Но это свойство не дано непосредственно в речи никому, кроме специалистов в истории данного языка, для прочих оно может быть лишь выяснено на основании особых изысканий. Противопоставление, не обнаруживаемое носителями языка, не является противопоставлением. В. И. Абаев говорит: «Когда кто-либо ошибочно, по созвучию, сближает этимологически два слова, которые в действительности генетически не связаны, мы говорим: здесь нет этимологической связи, это простая омонимия. Иначе говоря, созвучие по омонимии, как созвучие случайное, мыслится как нечто противоположное созвучию, основанному на единстве происхождения». Когда читаешь эти слова, невольно напрашивается мысль: кто это «мы»? «Мы»—языковеды, филологи, которые знают историю слов, или «мы» — это говорящие на данном языке? Кому созвучие «мыслится» как «случайное» или «неслучайное»? У нас далеко нет уверенности, что люди, говорящие на русском языке как на родном, твердо разбираются в том, что ключ 'родник' и ключ, запирающий дверь, не связаны друг с другом, а ворот на рубашке и ворот на колодце связаны. Мы сделали небольшой эксперимент: опросили 10 человек, поставив им такой вопрос: «Как вы думаете, почему ключ „источник" называется также, как ключ от двери?» Ни один не ответил нам: «Совершенно случайно» или: «Просто так». Напротив, люди задумывались, начинали искать связь, объединяющую эти слова и понятия, и, к нашему удивлению, находили ее, например, в таком виде: «Вода где-то заключена и пробивается тоненьким ручейком» или: «Вода — ключ жизни» и т. д. Если русский человек говорит про каких-нибудь мошенников: «Это одна шайка-лейка», то это значит, что он связывает шайку, с помощью которой моются в бане и в которую наливают воду, с шайкой 'бандой'. И действительно, несмотря на то, что эти слова не связаны этимологически, они связаны в современном языке тем, что звучат одинаково, хотя и значат разное. На сближение этимологически не связанных омонимов, в результате которого они начинают казаться разными значениями одного слова, указывают различные языковеды. Поэтому такое высказывание В. И. Абаева, как: «Объективно в лексике существуют два в корне различных, ничего общего между собой не имеющих явления омонимия и полисемия», — не может быть признано нами правильным.
Если мы не можем удовлетворительно ответить, чем в современном языке отличаются, например для немца, отношения в паре типа dasReis "ветка' и derReis 'рис', с одной стороны (этимологически разные слова), и в паре типа dasBand 'лента' и derBand 'том' — с другой (этимологически родственные образования), то зато мы можем сказать довольно ясно, чем они похожи. Они похожи тем, что в обеих парах наблюдается дифференциация слов, их образующих, по формальным моментам, например, по грамматическому роду или по типу образования множественного числа и по парадигме склонения. Ср., кроме приведенных примеров, еще: derLeiter 'руководитель', Gen. desLeiter's, PI. dieLeiter и dieLeiter 'лестница', Gen. derLeiter, PI. dieLeitern (первое слово сравнительно молодое, производное от глагола leiten, древневерхненемецкое leiten, связанного с корнем *1iр 'идти', второе же, древневерхненемецкое (h)leitara, восходит к корню *hli), или dasTor 'ворота', Gen. desTores, Pl. dieTore и derTor 'глупец', Gen. desToren, PI. dieToren (первое слово в средневерхненемецком звучит tor и по корню связано с Tur, второе в средневерхненемецком tore, первоначально субстантивированное прилагательное). Грамматические различия в равнозвучных словах разного значения и разного происхождения, которыми немецкий язык охотно снабжает подобные пары, служат тем же целям дифференциации и в парах слов, ведущих происхождение от единого источника. Ср., например: dasSteuer'руль',Gen, desSteuers, PI. dieSteuer и dieSteuer 'налог', Gen. derSteuer, PI. dieSteuern (и то и другое в средневерхненемецком stiure и считается развитием единой основы) или der Hut 'шляпа', Gen. desHutes, PI. dieHute и dieHut 'охрана, защита', Gen. derHut, PI. dieHuten.
Как мы видим, и в этимологически связанных, так же как и в этимологически не связанных парах, появляются очень похожие дифференцирующие различия. Таким образом, морфологические тенденции «поведения», сравниваемых пар сходны.
Сходны также и синтаксические нормы поведения обсуждаемых единиц. Дело в том, что слова, объединяющиеся в омонимичные пары, обладают совершенно разной синтаксической и лексической валентностью. Это кажется трюизмом в отношении так называемых «истинных» омонимов. Слово derLeiter 'руководитель', т. е. название лица, несомненно, будет вступать в другие лексические сочетания и будет участвовать в иных синтаксических конструкциях, чем dieLeiterg 'лестница'. Однако то же самое обнаруживается и при сравнительном анализе пары derStock) 'палка' и derStocks 'этаж' (и то и другое является результатом разошедшегося в разные стороны семантического развития одного слова). Так, для Stock чрезвычайно высоко будет вероятность появления в конструкции «предлог in+опрелеленный артикль+порядковое числительное+Stock» (например: imdrittenStock, imviertenStock) или в конструкции «числительное количественное+Stock+hoch» например: drei, vierStockhoch). Вероятность таких конструкций для Stocki равна нулю. Напротив, для Stocki (и никак не для Stockz) характерно сочетание с некоторыми предлогами (но не in!) типа mildemStock, nachdemStock (greifen), aneinernStock (gehen).