Арбат — одно из самых загадочных и даже таинственных названий на карте столицы. Наш современник, великий поэт Булат Окуджава, назвал его в одной из своих песен «странным» и в то же время признался в своей неизбывной любви к этому старинному уголку Москвы. Помните?
| Ты течешь, как река. Странное название! И прозрачен асфальт, как в реке вода. Ах, Арбат, мой Арбат, ты — мое призвание, Ты — и радость моя, и моя беда... |
Справедливо считается, что из стихов и песен об Арбате могла бы быть составлена целая антология.
Сейчас Арбат, к сожалению, во многом потерял свое очарование и как старинная улица центра Москвы — какой ее помнят по 50—70 годам, и даже просто как одна из заповедных архитектурно-исторических зон столицы. Он приобрел не свойственный Москве безвкусный ярмарочный вид.
Однако история Арбата уникальна — как и само его имя.
Эта часть территории Москвы была застроена еще в XIV веке: пятьсот лет назад здесь прошла дорога на Смоленск. Арбат был и важным перекрестком дорог на подступах к Кремлю, поэтому здесь не раз происходили сражения с иноземными захватчиками. Именно тут в 1493 году потерпели поражение и были обращены в бегство войска казанского хана Аулу Мухаммеда. В 1612 году вблизи Арбатских ворот Белого города были разбиты войска гетмана Ходкевича, пытавшиеся прорваться к Кремлю, и там же произошло окончательное поражение интервентов.
Ко второй половине XVIII века московские ремесленники и купцы, обжившие Арбат, были вытеснены дворянством. Улица стала аристократической (еще в середине прошлого столетия на Арбате не было практически ни одного магазина: дворяне не принимали соседства торговых заведений).
Откуда же ведет свое происхождение этот необычный топоним, так мало похожий — даже по форме — на именование других московских улиц? С каким языком он связан? Что означает?
В XVI—XVII веках под Арбатом наши предки понимали не просто улицу, а обширную местность, которая лежала между улицей Знаменкой (нашим современникам она известна больше как улица Фрунзе) и Большой Никитской улицей (многие знают ее и сейчас как улицу Герцена). При этом срединной улицей данной местности была Воздвиженка. Она-то до XVII века главным образом и носила название Арбат, а позже стала именоваться Смоленской улицей. Ныне свидетели тех далеких лет — такие названия, как Смоленская и Смоленская-Сенная площади, Смоленская улица, а также одноименные переулок, бульвар и набережная.
Наряду с Арбатом, в Москве есть несколько схожих с ним топонимов. Во-первых, это Арбатецкая улица, возникшая в местности, которая некогда служила предместьем Крутицкого подворья. Она расположена между Крутицкой набережной и улицами Крутицкий Вал и Симоновский Вал. По Арбатецкой улице были названы и два Арбатецких переулка (ныне не существующих). Во-вторых, между Покровским бульваром и улицей Воронцово Поле (до недавнего времени это еще была улица Обуха, однако недавно ей по праву было возвращено историческое название) находится Дурасовский переулок. Прежде он назывался Малый Арбатец.
Иноязычное происхождение топонима Арбат у большинства исследователей не вызывало и не вызывает сомнений: принято считать, что в основе этого необычного названия лежит слово не русское и не славянское, а принадлежащее одному из восточных языков.
Тем не менее известны попытки объяснить этот топоним и как собственно русский. Известный историк Москвы И. Е. Забелин, допуская в принципе целый ряд гипотез о происхождении названия Арбат, в своей статье «Опричный дворец царя Ивана Васильевича» (она увидела свет в 1893 году) предположил, что топоним этот может нести в своей основе русское слово, русский корень и отражать некоторые внешние особенности данной местности. И. Е. Забелин выдвинул версию о существовании более старой формы топонима, которую ученый восстановил как Горбат. По его словам, название должно было характеризовать «кривизну местности, сохранившуюся до сих пор в искривлении Никитского (в 1950—1992 годах — Суворовского. — М. Г.) бульвара». Работая со старинными планами Москвы, И. Е. Забелин установил, что «местность Арбата, изображая кривую линию, уходила внутрь города на 150 сажен».
Однако это предположение было лишено серьезных оснований. Во-первых, кривизна старых московских улиц известна, таких улиц много, поэтому вряд ли было основание именно таким названием выделять данную местность и улицу из числа других. Во-вторых, название Горбат, если говорить об общих закономерностях русской топонимии, было бы применимо к бугристому или холмистому месту, к рельефу, а не к планировке местности. Однако, как известно, Арбат — не только улица, но и когда-то обширная местность — весьма пологий район Москвы. Сравните его хотя бы с Петровским или Рождественским бульваром, или Тверской улицей в ее начале. Как раз из-за отсутствия связи названия Арбат с рельефом местности или даже ее планировкой топоним и мог достаточно свободно перейти с Воздвиженки на нынешний Арбат, то есть начать определять новый объект, называть новую улицу.
Есть возражения и другого характера: в московской топонимии не известны случаи образования названий при помощи краткой формы прилагательного. Сомнительность этой версии подтверждается и тем, что форма Горбат не зафиксирована ни в одном известном нам историческом письменном источнике.
Согласно еще одной гипотезе, название Арбат имеет в своей основе татарское слово арба. К сожалению, это предположение в качестве единственного объяснения наименования Арбата попало в некоторые путеводители. Действительно, поблизости от Арбата располагалась слобода мастеровых Колымажного двора (которые делали и ремонтировали различного рода «транспортные средства» того времени). Однако, во-первых, название Арбат упоминается в письменных источниках еще с конца XV века, иначе говоря задолго до возникновения этой слободы. Во-вторых, слово арба и сам тип повозки не привились в центре Московского государства и сохранились лишь на юге, где контакты с тюркоязычным населением были теснее, чем в Подмосковье.
Большинство же ученых склоняется к тому, что в основе топонима Арбат лежит арабское слово арбад — форма множественного числа от слова рабад, которое имело и имеет доныне значение «пригород, предместье». В Москву же оно могло попасть либо через татарское посредничество, либо непосредственно от торговцев с Востока.
Арабское слово рабад вошло в лексику таджикского, тюркских языков Средней Азии и Казахстана в значении «городские стены и поселения с внешней их стороны, предместья».
У самих арабов слово рабад имело значение «пригород» уже в X веке. Это видно из описания города Хорасана у Максуди: «...внутренний город (медина) расположен на середине города в обширном смысле (белед) и теперь разрушен; его (т. е. внутренний город) со всех сторон окружают пригороды (рабад)». Географы XII и XIII веков употребляли слово белед в смысле собственного города, противопоставляя его по-прежнему пригороду рабад, арбад. Сравните замечание Ибн-Джумейри о Дамаске: «пригороды (арбад) велики, а самый город (белед) не очень велик». И еще одно описание Дамаска: «...у него есть пригород (рабад) по сю сторону стены, окружающей большую часть города, и по величине равный последнему». Данный факт примечателен также и определенным сходством с московскими реалиями: местность между улицами Знаменкой и Большой Никитской — Арбат — нисколько не меньше, если не больше Кремля. К тому же, как я уже сказал, название Арбат как бы передвигалось «за стену» после включения первоначального Арбата в состав Белого города, в его территорию.
Предполагается, что слово арбад могло попасть в Москву, например, от крымских татар — в этом, между прочим, содержится и объяснение относительно позднего происхождения этого названия, после исчезновения Золотой Орды и появления Крымского ханства. Крымцы переходили реку Москву у Крымского брода, а далее двигались к Кремлю по линии современных Зубовского и Смоленского бульваров. Там они должны были сворачивать на Арбат, поскольку Пречистенка и Остоженка кончались в пересеченной местности — Чертолье. Несколько в стороне был овраг — Сивцев вражек. Проходя Смоленской дорогой, крымские татары могли дать своему главному становищу название Арбат. Некоторые исследователи допускают возможность того, что топоним обязан своим происхождением восточным купцам. Но в настоящее время нет достаточного количества исторических свидетельств, которые позволили бы с большей уверенностью судить об упомянутых выше фактах.
В московской топонимии есть и иные тюркизмы. К числу наиболее известных относится. Например, название улицы Балчуг (балчык — «грязь, болото, трясина, влажная земля, глина»). Топонимические «родственники» этой московской улицы известны и на юге России, и на ее востоке. Существует, например, даже населенный пункт Большой Балчуг — в Красноярском крае (можно упомянуть о городе Балчуг в Болгарии, где много турецких топонимов, о селении Палчыглы в Азербайджане и других, близких им по происхождению). Улица Балчуг в Москве находится в районе, который издавна носил название Болото, отсюда — Болотная набережная (топоним, существующий с конца XVIII века). То было древнее московское урочище Болото, известное со времени Средневековья. Эта часть поймы, низкого берега реки Москвы в старину представляла собой сырое, мокрое место — настоящее болото, что было связано и с низким уровнем берега, и с частыми наводнениями после сильных дождей и весенних паводков (лишь в 1786 году в Москве был создан из речной старицы Водоотводный канал, что и привело к осушению местности Болота и Балчуга).
Арбат для москвичей — не просто улица, это как бы особый «кусочек» столицы, своеобразная «Москва в Москве» с ее собственной историей, самобытностью, традициями, со своим топонимическим ландшафтом. А как много могут рассказать названия старых арбатских переулков! Вспомним некоторые из них.