Поступь индустриальная20 мая 1929 года. В этот день в Москве собрался V съезд Советов СССР, на котором рассматривался один вопрос – о первом пятилетнем плане развития народного хозяйства Советского Союза. Это был план, какого еще не знала советская экономика. До сих пор развитие народного хозяйства в Советской стране определялось годовыми ориентировочными планами. Однако к концу 20-х годов широкий размах социалистического строительства потребовал дальнейшего укрепления планового начала в экономике. Сооружение новых индустриальных гигантов не укладывалось в рамки годовых контрольных цифр. Нужны были многолетние народнохозяйственные планы, которые бы раскрывали перспективу развития отдельных предприятий и промышленности в целом.
Так родилась идея пятилеток. Первый пятилетний план, рассчитанный на построение в СССР фундамента социалистической экономики, предусматривал вложение в народное хозяйство страны 64,5 млрд. руб. Ничего подобного не только не знала, но и не могла себе представить Россия еще несколько лет назад. Поэтому с таким напряженным вниманием следили советские люди за тем, что происходило в эти дни в Большом театре – месте работы съезда.Прошло, казалось бы, совсем немного времени с того дня, когда здесь же, в Большом театре, VIII Всероссийский съезд Советов принимал план ГОЭЛРО. Тогда плохо освещенный зал, простреленные бекеши и шинели делегатов съезда составляли резкий контраст с тем, что говорилось на сцене. Теперь обстановка совершенно иная. Тот же зал, но весь залитый электрическим светом. Все места, как и тогда, заняты делегатами, но это уже не суровые воины, а мирные труженики, хорошо поработавшие за прошедшие девять лет. На сцене тот же докладчик– председатель Госплана Г. М. Кржижановский. Так же живо и увлекательно звучит его речь. Внимание присутствующих приковано к огромной географической карте, протянутой через сцену: всем хочется поскорее узнать, что скрывается за обозначенными на ней матовыми кружочками, квадратиками, треугольниками, различными линиями. Но вот по знаку докладчика карта «заговорила». На ней зажглись десятки звездочек – ими отмечены основные угольные месторождения страны. Затем вспыхнули красные и голубые кружочки – это электростанции. Гул восхищения пронесся по залу. В конце доклада уже вся карта светилась разноцветными огнями, и словно чья-то волшебная рука, приоткрыв завесу будущего, показала Советский Союз таким, каким он станет в 1933 г.,– мощным индустриальным государством.
Чувства, владевшие делегатами V съезда Советов, были неотделимы от общего энтузиазма, который охватил в то время страну. Трудовой подъем масс стал одним из главных факторов громадного промышленного строительства, развернувшегося по всей стране.
Первые пятилетки (в 1934 г. был утвержден второй, а в 1939 г.– третий пятилетний план развития народного хозяйства СССР) привели к коренным структурным изменениям в московской промышленности. Если до революции удельный вес легкой промышленности составлял более 75%, а металлообрабатывающей – 10% от общего промышленного производства Москвы, то к концу 30-х годов положение существенно изменилось. Металлообрабатывающая промышленность прочно заняла первое место в общем промышленном балансе города, достигнув почти 45%. «Ситцевая» Москва отошла на второй план, уступив свое место Москве машиностроительной и электротехнической.
Москва стала средоточием крупнейших заводов авиа-, авто-, станко- и инструментостроения, игравших огромную роль в индустриализации страны. Московская промышленность теперь производила высококачественную сталь, твердые и сверхтвердые сплавы, шарикоподшипники, сложные станки-автоматы, компрессоры, трансформаторы огромной мощности, точнейшие измерительные приборы и инструменты, рентгеновскую аппаратуру и т. д.
Среди предприятий, реконструированных в эти годы, был Московский автомобильный завод, тот самый завод АМО, в цехах которого родился первый советский автомобиль. Собственно, то, что произошло с заводом, лишь условно можно назвать реконструкцией. Фактически он превратился в новое предприятие – одно из крупнейших этой отрасли в Европе. К началу 1940 г. территория завода составляла почти 270 га. Накануне Великой Отечественной войны здесь были разработаны и освоены 23 марки серийных и несколько экспериментальных машин. Росло и производство продукции. В первой половине 1941 г. с главного конвейера Московского автозавода через каждые четыре минуты сходила новая машина.
На окраине города, там, где еще совсем недавно была огромная мусорная свалка, называвшаяся Сукиным болотом, всего за год был построен Первый Государственный подшипниковый завод (ГПЗ-1), по размерам, мощности, совершенству техники и внутренней планировке не имевший равных ни в Европе, ни в Америке. В 1940 г. ГПЗ-1 выпускал в день 100000 подшипников. Дневная же производительность всех европейских подшипниковых заводов, вместе взятых, составляла в то время 120 000 подшипников.
Одновременно с ГПЗ-1 в 1932 г. вступили в строй инструментальные заводы-гиганты «Калибр» и «Фрезер». Первый был построен как завод мерительного инструмента, второй стал крупнейшим поставщиком для советских металлообрабатывающих заводов разнообразного режущего инструмента.
Неподалеку от бывшего Донского монастыря вырос завод револьверных станков им. С. Орджоникидзе производительностью 6000 станков в год.
Неузнаваем стал наш старый знакомый–завод «Красный пролетарий». От прежнего «Бромлея» осталось совсем немного. Вновь построенные железобетонные корпуса заполнило новейшее оборудование. Догнать и перегнать зарубежные страны в технике станкостроения–такую задачу поставили перед собой работники «Красного пролетария». Свой первый станок они назвали начальными буквами этого лозунга – ДИП.
В восточной части города на месте небольшого электролампового завода вырос электрокомбинат, включавший в себя заводы электроламповый, прожекторный, трансформаторный и автотракторного электрооборудования.
Развивающаяся советская промышленность остро нуждалась в высококачественном металле. Долгое время Советское государство вынуждено было покупать его у зарубежных фирм. Однако уже в середине 30-х годов выпуск такого металла был налажен на металлургических предприятиях страны. Первые шаги на этом пути сделал коллектив московского завода «Серп и молот», к тому времени реконструированного. Он стал производить биметаллическую, кардную и игольную проволоки, фасонное литье для тракторостроения, стальной лист для авиа- и автопромышленности и другую продукцию, ранее в России не выпускавшуюся. На «Серпе и молоте» было освоено производство тонкой нержавеющей ленты, первые килограммы которой– не тонны, а именно килограммы,– полученные ценой огромных усилий, были переданы строителям Московского метрополитена. Сейчас эта стальная лента сверкает на колоннах станции метро «Маяковская».
В 1940 г. валовая продукция столичной индустрии почти в 2 раза превысила уровень промышленного производства всей России в 1913 г. По стоимости выпускаемой продукции Москва занимала первое место среди городов страны.
Огромные успехи, достигнутые промышленностью Москвы в столь короткий срок, явились результатом целенаправленной деятельности партийных организаций по развитию творческой активности трудящихся столицы. Так, уже в первой пятилетке рабочие Москвы И. Н. Поваляев и А. П. Салов (АМО), А. К. Гладышев и М. И. Под-рубаев («Серп и молот»), В. П. Афанасьев («Москабель»), Е. С. Никадоро-ва («Трехгорная мануфактура») и др. стали инициаторами массового социалистического соревнования, основной формой которого было движение ударных бригад.
В годы второй и третьей пятилеток социалистическое соревнование вступило в новый, более высокий этап. Начало ему положило замечательное достижение донецкого шахтера А. Г. Стаханова, 31 августа 1935 г. перевыполнившего сменную норму в 14 раз. В новое движение, названное стахановским, включились передовые рабочие всей страны, и одними из первых– москвичи. Выдающихся результатов добился фрезеровщик станкостроительного завода им. С. Орджоникидзе И. И. Гудов, установивший свой первый всесоюзный рекорд по производительности труда уже через две недели после того, как всю страну облетело известие о трудовом подвиге Стаханова. А в ноябре 1935 г. Гудов, работая на фрезерном станке немецкого производства «Фриц Берне», добился сокращения времени на изготовление одной детали в 11 раз против предусмотренного немецкими проектировщиками. Среди первых стахановцев были представители многих московских предприятий: кузнецы автозавода В. А. Бобков и Ф. И. Хромилин, сталевар завода «Серп и молот» Г. В. Черепанов, ткачиха «Трехгорной мануфактуры» Е. В. Фадеева и др.
В ноябре 1935 г. в столице состоялось первое Всесоюзное совещание стахановцев. В нем приняло участие более 3000 человек, из них почти четверть составляли москвичи.
Стахановское движение стало важным фактором дальнейшего роста трудового мастерства, производственной и общественной активности советских людей, способствовало превращению труда в нашей стране в дело чести, дело доблести и геройства.
