История московских пожаров (стр. 1 из 4)

Пожары всегда были самым страшным врагом горожан.

Первый московский пожар, упомянутым в летописи, случился в 1177 году, когда город был сожжен рязанским князем Глебом. В летописях последующих годов мы встречаем упоминания о подобных бедствиях происходивших каждые три-четыре года. При этом следует учесть, что летописцы не упоминали о незначительных пожарах, при которых выгорало "всего" несколько десятков дворов, и отмечали лишь крупные пожары, которые истребляли, по крайней мере, две-три тысячи домов.

Часто Москва страдала от вражеских нашествий: много раз жгли ее татары, а в XVII веке - поляки. Горел наш город в 1237 году во время нашествия Батыя. Летописи отмечают, что кроме "града" захватчики "пожгоша" прилегающие к нему "монастыри все и села". После пожара Москва была быстро восстановлена, ее население даже увеличилось за счет беженцев из других городов и селений, опустошенных ордой. Однако прежних границ город смог достичь лишь к началу XIV века. Потом враги сжигали столицу в 1293 и 1300 годах.

Но гораздо чаще пожары происходили по неосторожности самих москвичей. Деревянная Москва каждые 20-30 лет выгорала чуть не дотла, а небольшие пожары происходили по несколько раз в день, особенно зимой, когда повсеместно топились печи. Археологические раскопки и старые планы указывают на большую скученность жилых и хозяйственных построек, лепившихся друг к другу. Узкие улицы с деревянными настилами мостовых также способствовали быстрому распространению огня. Естественными преградами могли служить лишь болотистые, незаселенные места, какими были, например, "Кулишки", или большие пустыри, занятые огородами. В этих местах огонь, как правило, затихал.

В 1331 году "бысть пожар на Москве, погоре город Кремль". 1335 год: "по грехом нашим бысть пожар на Руси, погоре город Москва". "В 1337 году бысть пожар на Москве (Москва вся погоре), згоре церквей 18". Тогда к пожару прибавилось другое несчастье: сильный ливень затопил погреба и площади, окончательно уничтожив то немногое, что удалось спасти при пожаре.

Вместе с ростом города и увеличением его территории умножались, соответственно, масштабы пожаров и число их жертв. В летописи 1343 года читаем: "мая 31, погоре город Москва, церквей погорело 28, в пятнадцать лет (1328-1333) се на Москве уже четвертый пожар бысть великий". В 1354 году Москва с Кремником (Кремлем) опять горит.

В 1365 году город был опустошен страшным пожаром, известным под именем всесвятского, потому что он начался от церкви Всех Святых, стоявшей близ нынешнего храма Христа Спасителя и разобранной при его постройке. "Загореся сверху (Москвы-реки), от Чертолья, и погоре посад (нынешний Китай-город) весь, Кремль и Заречье". Предшествующая засуха и сильнейший ветер в день пожара способствовали его распространению. Головни и даже целые бревна с огнем перекидывало через 10 дворов. В одном месте заливали огонь, а в десяти разгоралось снова. В какие-нибудь два часа город сгорел, и никто из жителей не успел спасти своего имущества.

После пожара правящий в то время 16-летний благоверный князь Дмитрий Донской "замыслил ставити город Москву камен". В 1367 году Кремль уже был обнесен белокаменными стенами с башнями и воротами. А уже в 1367 году Москва снова сгорела во время нашествия Тохтамыша. В пожаре погибло огромное множество книг и хартий, свезенных в храмы Москвы "сохранения ради" с разных сторон. Несколько тысяч людей сгорело при пожаре, не считая порубленных татарами и уведенных плен, - в общей сложности Москва потеряла не менее 60 тысяч человек.

Дважды горела столица при княжении сына Дмитрия Донского, Василия Дмитриевича. 22 июня 1390 года на посаде "неколико тысяч дворов сгоре". Уцелел Кремник и Занеглименье. Дерево на восстановление города князь давал бесплатно. Через 5 лет, в 1394 году, в том же посаде снова "сгоре неколико тысяч дворов".

Возгорания случались часто и по разным причинам. В 1400 был пожар от неумелого употребления пороха, который только начали изготовлять. В 1408 Москва была вновь сожжена полчищами татар. Еще только до конца XV столетия Москвой 17 раз страдала от разрушительной огненной стихии: в 1415, 1418, 1422, 1445, 1451, 1453, 1458, 1468, 1470, 1473, 1468, 1475, 1480, 1485, 1488, 1492 и 1493 годах.

Враги подожгли город и в 1445 году. Ночью 14 июля сделался в Кремле такой сильный пожар, что ни одного деревянного здания там не осталось, даже каменные стены и церкви распадывались, и людей погорело до трех тысяч. Великий князь Василий Темный, захваченный казанским ханом Улу-Махметом, вернувшись из плена, вынужден был некоторое время жить за городом, на Ваганькове, в доме матери. При этом он, утешая москвичей, говорил: "не унывайте, пусть каждый ставит хоромы на своем месте, а я рад вас жаловать и дать вам льготы. При этом князе в 1434 году были изданы указы о том, как обращаться с огнем и при каких условиях можно им пользоваться.

2 июля 1451 года июля 2-го татары, проводимые царевичем Мазовшей, сыном Седи-Ахметовым, подступили к Москве и зажгли дома жителей. Ветер застилал Кремль дымом и наносил искры и головни на воинов, стоящих на городских стенах. Долгое время в округе не было видно ни зги, и нельзя было предпринять никаких действий. А когда дым рассеялся, не от кого уже было обороняться. Заступничеством Пресвятой Богородицы, в честь Которой накануне был совершен крестный ход вокруг кремлевской стены, город был спасен. Татары, услыхав какой-то шум вдали и думая, что идет великий князь, уехавший на Волгу собирать войско, ушли из Москвы. Сильный пожар был и в 1468 и 1470 годах. В пожаре 1492 сгорел Петров монастырь.

В отличие от городов Европы лишь немногие строения Москвы были сделаны из камня, поэтому русская столица чаще других страдала от пожаров.

Примитивное устройство печей топившихся "по-черному" и небрежное обращение с огнем было, как правило, основной причиной возгораний. К этому нужно прибавить и умышленные поджоги совершаемые из мести.

Были люди, обогащавшиеся следующим образом: они поджигали дома зажиточных людей, прибегали на пожар якобы для спасения имущества и воровали в обширных размерах. Поджигатели жестоко карались - в ХIII веке был издан законодательный документ, гласивший об ответственности за поджоги.

По словам Адама Олеария, немецкого путешественника XVII века, дважды побывавшего в Москве, иногда не проходило и месяца или даже недели, чтобы несколько домов, а в ветреную погоду и целых кварталов не уничтожались огнем. Бывало, что пламя вспыхивало одновременно в трех-четырех местах. Раз в 2-3 года случались довольно сильные пожары.

Первые меры по предотвращению пожаров принимались в Москве уже в XV веке: ремесленников пожароопасного производства старались выселить на окраины, за водную преграду. Так гончарная слобода была переведена с восточной части Китай-города на склоны Заяузского холма.

При Иване III были введены запреты на строительство всяких сооружений на пространстве расположенном у крепостных стен на расстоянии менее 100 саженей. В результате у Кремлевских стен появилась торговая площадь, получившая название "торжища" или "пожарища". Поводом для запрета послужил очередной пожар, случившийся 28 июля 1493 года, от которого выгорело пол-Москвы. Загорелось Замоскворечье, ужасная буря разметала огонь на всю Москву. Великий князь со своим сыном помогал тушить пожар и разламывать горевшие здания. Помимо Кремля выгорел Арбат, Неглинная, Сретенка, Петрова слобода, улица от Боровицких ворот до церкви Зачатия на востром конце (Стоженка), за Москвой-рекой все пространство, от церкви Софии до церкви Иоакима и Аныы. Погибло при этом 200 человек, а также бесчисленное множество лошадей и домашнего скота.

Великий князь поехал за Яузу, к Николе Подкопаеву, поселился "на крестьянских дворах" и стоял там до ноября, пока на пожарище не приготовили новых деревянных хором. В этом же году велено было очистить все Занеглименье. Несмотря на жалобы, все хоромы и церкви были отнесены от кремлевской стены. Очищена была от строений и часть Замоскворечья против Кремля. Там был разведен сад, называвшийся Государевым Красным садом. Тогда же у стен кремля был вырыт ров с водой, также отчасти предотвращающий распространение пожаров, и организованы первые пожарные команды - особые заставы. В помощь приказчикам для дозора и тушения привлекались жители города.

Но пожары продолжались. 7 августа 1501 года в огне сгорел Рождественский монастырь. Один из самых страшных пожаров случился в 1547 году. Весной, 12 апреля выгорела часть Китай-города, примыкавшего к Москве-реке, с некоторыми церквями, Гостиным двором, лавками с богатыми товарами, Богоявленская обитель и множество домов от Ильинских ворот до Кремля и Москвы-реки. Одна крепостная башня, служившая пороховым складом, взлетела на воздух с немалой частью Китайской стены, пала в реку и запрудила оную кирпичами.

В тот же год, 20 апреля, выгорела часть посада около устья Яузы, на Болвановке, где жили кожевники и гончары. Но вот 3 июня в Кремле с деревянной звонницы упал большой колокол "Благовестник", когда начали звонить в него к вечерне. При падении у него отбились уши. Это сочли дурным предзнаменованием, которое не преминуло исполниться 21 июня, когда вспыхнул новый, еще не виданный с начала Москвы пожар. Предание гласит, что этот пожар предсказывал и Василий Блаженный.

Он начался около полудня с церкви Воздвижения на Арбате и сжег все Занеглименье. Поднявшийся сильный ветер быстро донес его до Москвы-реки, оттуда - в Кремль, где загорелись Успенский собор, царский дворец, казенный двор, Оружейная палата, потом Благовещенский собор, царские конюшни. Царь с супругой и боярами удалились в Воробьево. Погорели Чудов и Вознесенский монастыри. Еще одна пороховая башня Кремлевской стены взлетела на воздух. Пожар перекинулся на Китай-город и истребил оставшееся от первого пожара.

В большом посаде сгорело Чертолье до Семчинского села и Москвы-реки, Тверская, Дмитровка до Николо-Грачевского монастыря, Рождественка, Мясницкая до Фрола и Лавра, большая часть Сретенки, Кулишки с прилегающими улицами и слободами до Воронцовского сада и Яузы, Покровка до церкви св. Василия. Погибло много храмов, причем была утрачена масса древних книг, икон и драгоценной церковной утвари, даже Мощи Святых истлели.