В огне погибло по разным источникам от 1700 до 4000 человек. Чуть не задохнулся митрополит Макарий, собственноручно вынесший из Успенского собора образ Богоматери, написанный святителем Петром. Славная Владимирская икона Богоматери оставалась на своем месте: к счастию, огонь, разрушив кровлю и паперти, не проник во внутренность церкви. К вечеру затихла буря, и в три часа ночи угасло пламя; но развалины курились несколько дней. Ни огороды, ни сады не уцелели: дерева обратились в уголь, трава в золу.
Москвичи обвинил в бедствии семейство Глинских, а именно приписали его волшебству бабки Ивана Грозного. Молодой Иоанн остался еще младенцем сиротой и был избалован боярами, которые, не заботясь о воспитании в нем должных добродетелей, пытались приобрести его расположение, потакая прихотям ребенка. В результате такого "воспитания" Иоанн вырос, имея множество дурных наклонностей, в 17-летнем возрасте избавился от своих опекунов и предался необузданным страстям своим. Немало не заботясь о благе подданных своих, думал он лишь о собственном удовольствии. Народ страдал под жестоким игом. Пожар еще больше подхлестнул недовольства его, народ взбунтовался, москвичи убили в Успенском соборе князя Глинского и некоторых бояр.
Бедствие это и народные волнения произвели благодетельный переворот в душе царя. Когда Иоанн в гневе искал виновных, к нему явился священник по имени Сильвестр, который бесстрашно объявил ему, что сам царь виновник всех несчастий, и что бедствиями Господь наказывает его за жестокость и дурное правление. Слова правды сильно подействовали на него. Он осознал вину свою, лил слезы раскаяния, молил Бога о прощении и помощи и твердо решил исправиться. Через несколько дней, приобщившись Святых Тайн, Иоанн созвал народ на площадь. Кланяясь на все стороны, он просил у него прощения за прошедшее и обещал в будущем заботиться о счастье подданных своих и править с любовью и правосудием.
С этого времени начался блестящий тринадцатилетний период царствования Иоанна, прославленный завоеванием огромного поволжского пространства от Казани до Астрахани, удачной войной с Ливонией, изданием судебника и еще целым рядом правительственных преобразований. Одним из первых был закон о мерах по предотвращению огненной стихии.
Одно из первых упоминаний в летописях об организованном тушении пожара относится к 1562 году. 25 апреля, когда загорелись царские хоромы, "... божиею милостию взошли на чердак плотники многие и огонь угасили". Еще при Иване III в 1504 году были изданы указы, запрещающие в летнее время топить печи и бани без крайней необходимости, а по вечерам зажигать в домах огонь. Для приготовления пищи на "огородах" имелись специальные летние печи - поварни. Специальными указами предписывалось, чтобы в домах под рукой находились кадки с водой и мокрые веники для тушения искр. При Федоре Иоановиче были сделаны первые попытки планирования московских улиц, линии которых выпрямляли, а сами улицы делали несколько шире - был даже установлен определенный стандарт на ширину улицы - 12 и 6 сажен. Одновременно с этим горожанам было приказано освободить от застройки участки вдоль стен Китай-города и Белого города. А в 1584 году был организован Каменный приказ, которому, помимо всего прочего, вменялось в обязанности пропагандировать каменное строительство, и ссужать кирпичом и белым камнем горожан в рассрочку на 10 лет. Однако первыми каменными зданиями были не жилые дома, а церкви, возводившиеся на средства прихожан. Жилые же здания из камня возводились населением с большой неохотой. И дело тут не только в дороговизне каменного жилья. В древности существовало твердое убеждение в том, что проживание в таких зданиях крайне вредно для здоровья. В каменных палатах коротали свой век монахи, смиряющие плоть, да тюремные узники. А при строительстве жилых домов сырости "холодного" камня предпочиталось "живое" дерево. Кроме церквей и монастырей, из камня возводили еще лишь торговые помещения.
Однако уже к концу XVII века каменные постройки стали считаться престижными. Тогда же все деревянные храмы столицы были сменены каменными. Однако для этого Москве суждено было еще не раз стать жертвой "моды" на деревянные дома.
Самый страшный пожар случился в 1571 году, когда к Москве подошли войска крымского хана Девлет-Гирея. Ордынцы подожгли Москву, и ветер быстро разнес пламя по всей ее территории. Многие из ордынцев, которые пытались грабить богатые монастыри и церкви, гибли в огне и задыхались в дыму.
В подземельях и крепостных башнях взрывались пороховые склады. От невероятного жара разрушались каменные строения и падали колокола. Город пылал 6 часов и выгорел полностью. Это бедствие ужаснуло самих поджигателей. По словам одного из англичан, живших тогда в Москве, город был завален человечьими и лошадиными обгоревшими трупами, и очистить его невозможно было за два месяца. После пожара Москва уменьшилась в два раза, а все ее население составляло едва 30 тыс. человек, то есть сократилось по сравнению с допожарным во много раз. В этом же году было издано полицейское распоряжение, запрещающее допуск к месту пожара посторонних лиц, не принимающих участие в его тушении.
Людям, особенно пострадавшим от пожара, оказывалась посильная помощь и финансовая поддержка. Первый известный нам случай оказания погорельцам государственной помощи, связан с именем Бориса Годунова, особенно активно проводившего противопожарные меры. После пожара 1591 года по его распоряжению было роздано "на дворовое строение взаем из государевы казны 5000 рублев". Устраивались и "распродажи" дешевых срубов. Купленный на "лесном рынке" дом собирался за один день. Благодаря этим мерам, а также искусству плотников, составлявших гордость Российского государства перед иностранцами, Москва очень быстро отстраивалась, и уже через несколько месяцев была "готова" к новому пожару.
В следующий раз сильно пострадала Москва в Смутное время. В 1611 году великая столица за два дня была обращена в грязь и пепел солдатами польского короля. Через несколько лет, при царе Михаиле сгоревшая в этом пожаре деревянная стена вокруг Скородома была заменена Земляным валом.
Продолжал гореть стольный град и по бытовым причинам. Особенно часто это случалось в XVI-XVII столетиях, когда плотность застроек сильно увеличилась, а меры пожаротушения еще не принимались. Сильный пожар, например, случился 3 мая 1626 года. А приехавший в Москву в 1634 году иностранный путешественник Олеарий застал следы недавнего большого пожара, превратившего в пепел до 5000 домов - обширные пустыри с остатками сгоревших зданий.
При тушении огонь заливали водой из ведер и кошелей. Деревянные и соломенные крыши ближайших домов покрывались мокрыми кожами (парусами), все время поливавшимися водой, запасы которой хранились в специальных бочках и кадях, стоявших на чердаках. И все же долгое время основными средствами пожаротушения были … топоры. Стрельцы и особые стражники растаскивали бревна горящих срубов крючьями, чтобы огонь не распространялся дальше, и без всякой пощады ломали ближайшие с подветренной стороны к пожару дома, пока не доходили до ближнего угла или площади. Обычно если при сильном пожаре две трети построек истреблялось огнем, то не менее одной трети разрушалась пожарными.
К концу XVII века предупреждение пожаров велось уже более организованно. На Спасской и Тайницкой Кремлевских башнях было установлено постоянное наблюдение за всеми частями города. В случае обнаружения "огненного запаления" население оповещалось условным набатным звоном колоколов висевших в башнях - существовали разные условные сигналы для пожаров в разных районах города. Вместе с жителями в тушении пожаров принимали участие стрельцы, подразделения которых и были первыми пожарными командами.
"19 июля 1701 года в 11-м часу, волею Божиею учинился пожар: загорелись (в Кремле) кельи в Новоспасском подворье; и разошелся огонь по всему Кремлю, выгорел царев двор весь без остатку; деревянныя хоромы и в каменных все нутри, в подклетях и погребах - все запасы еды и питья… Всякое деревянное строение сгорела без остатку, также и дом святейшего патриарха и монастыри, а на Иване Великом колоколы многие от того пожара разселись… Во время пожара монахов, монахинь, священников и мирских людей погибло много в пламени. Огонь был так велик, что им уничтожены были Садовническая слобода и государевы палаты в саду. Даже струги и плоты на Москве-реке погорели без остатку. В Кремле невозможно было ни проехать на коне, ни пешком пробежать от великого ветра и вихря… И земля сырая горела на ладонь толщиною".
13 мая 1712 года выгорел весь центр города, погибло почти 2,7 тыс. человек.
В 1735 причиной пожара стали выносные очаги Гостиного Двора, от которого весь двор чуть не сгорел. В 1736 году произошел пожар, не впечатлявший своими размерами, однако знаменитый тем, что после него начался опять поворот в пользу противопожарного законодательства, заброшенного после смерти Петра I. Пожар начался 3 июля в 2 часа пополудни от неосторожного обращения с огнем. От загоревшегося дома купца 2й гильдии Ивана Овощникова огонь перекинулся на Новинский монастырь, а затем, поднявшимся неожиданно вихрем его разметало в разные места. Вскоре после начала огнем была объята громадная площадь. Только через 12 часов полиции при помощи обывателей удалось предотвратить распространение огня. В результате пожара монастырь лишь обгорел, погорели 11 церквей, Патриарший Житный двор, 1 кабак, 3 трактира, 13 кузниц, 43 лавки и мясные ряды с 31 лавкой. Всего сгорело 817 дворов, в них 1110 покоев, в огне погибло 3 человека.