Москва патриотически встречала и провожала войска и ратников разных ополчений в Крым, прилежно изготовляла перевязочные средства для раненых, собирала для них щедрые пожертвования, но мало думала о готовившихся важных переменах в России.
Для нее самая кончина Николая 1 в разгар Севастопольской войны была неожиданностью. Равным образом для громадного большинства нашего населения неожиданна была и перемена консервативного направления скончавшегося императора на новое, проводником коего явился его благостный сын, москвич по рождению, император Александр II. Радостными надеждами на реформы встретила его в Москве интеллигенция как западнического, так и славянофильского типа.
После заключения Парижского мира и коронации нового государя среди сверхнародных элементов повеяло новым духом; московское общество в клубах, открытых домах, и московская печать сильно заговорили о преобразованиях, главным базисом которых должно было стать освобождение крестьян от крепостной зависимости. Однако инициатива этого важного дела принадлежала самому государю. 30 марта 1856 года, принимая в Москве предводителей дворянства, Александр Николаевич передал им, что положение крестьян не останется неизменным и что дворянству необходимо принять это в соображение. Большинство московского дворянства стало на сторону этого преобразования и из своей среды выделило таких работников по подготовке этой реформы, как князь Черкасский, Юрий Самарин и другие. 5 марта 1861 года, в прощенное воскресенье, был объявлен в Москве манифест, 19 февраля изложенный по поручению государя знаменитым митрополитом Филаретом. Вопреки опасениям, мирно прошло в Москве и объявление манифеста и его осуществление в Московской губернии. Точно так же высшие слои московского общества очень сочувственно относились и к дальнейшим реформам этого царствования, как создание нового гласного суда, земство, городовое положение, всеобщая воинская повинность, расширение свободы печати и прочее. Было, конечно, недовольство ими в крайне консервативных кругах и в радикальных элементах. Последние жаждали полного ниспровержения существующего государственного и общественного строя, по теоретическим тенденциям, не находящим осуществления и на своей родине, западе, где они остаются мечтаниями разных революционеров.
Однако московские революционеры выставили из своей среды таких людей крови и насилия, как Каракозов, Нечаев и Гартман. Но это были элементы наносные, чуждые коренной Москве.
Государь же был не склонен делать уступки даже умеренным западникам и желал оставаться на национально-исторической почве. В одном из московских адресов (он был написан М.Н. Катаковым) сказано: "В твоих, Государь, новизнах наша старина слышится..."
И Москва чутко откликалась на национальные тоны царствования императора Александра II. Уже выбор им для коронации своей дня Бородинской годовщины звучал этими тонами. То же послышалось в Москве и при восстановлении на Варварке палат бояр Романовых, где была колыбель родоначальника царствующего Дома Михаила Феодоровича. Особенно силен был в Москве подъем национального чувства, когда поляки, поддерживаемые Наполеоном III и англичанами, подняли мятеж ради отторжения не только своей отчизны, но и всей западной России с Киевом и Смоленском. Выражением воззрений коренной Москвы явился в это время М. Н. Катков, в своих Московских ведомостях ярко и сильно разработавший польский вопрос в его кровавой призрачности. Государь, вопреки господствовавшим в Петербурге космополитическим веяниям, враждебным русскому патриотизму, мощной политикой своей одобрил стремления и настроения Москвы. И в семидесятых годах Москва, выразителем воззрений которой стал И. С. Аксаков, горячо стала на сторону славян Балканского полуострова, поднявшихся против угнетавших их турок. Сербы начали войну с ними, благодаря поддержке Москвы и денежными средствами, и добровольцами, и во главе своей армии поставили генерала М. Г. Черняева. Когда сербы были разгромлены, император Александр II прибыл в Москву и в Кремлевском дворце объявил собравшимся чинам и сословиям, что он, щадивший долго русскую кровь, потребовал теперь от Турции, чтобы она прекратила войну с Сербией и обеспечила славян от угнетения. Москва с энтузиазмом отнеслась к скоро начавшейся нашей войне с турками в 1877- - 1878 годах, которая привела к созданию Болгарии, расширению Сербии и Румынии и улучшению положения всех христианских подданных Турции.
Вообще в Москве в это царствование поднялось национальное самосознание, которое поддерживали в ней Катков, Аксаков, Самарин, Погодин, Гиляров и другие, боровшиеся против петербургского космополитизма и западничества. Сильно поднялось здесь национальное направление в печати, вызвавшее к бытию ряд новых периодических изданий, как "Русская беседа", "День", "Москва", "Москвич", "Современные известия" и другие.
Число учебных заведений у нас быстро множилось: возникли Лицей цесаревича Николая, Техническое училище, Петровская земледельческая академия, Комиссаровское и Дельвиговское училища, несколько гимназий, два реальных училища, женские гимназии, Филаретовское училище и целый ряд городских школ, основанных думою по новому городовому положению...
В это же царствование открыт был Румянцевский музей с огромной библиотекой, возникло Московское археологическое общество, основанное графом Уваровым; в связи со всероссийской художественно-промышленной выставкой в Москве по поводу 200-летия с рождения Петра Великого, основан был Политехнический музей; положено было основание ставшему под августейшее покровительство наследника цесаревича Александра Александровича Историческому музею; открыт был Зоологический сад.
Для лечения москвичей возникали новые больницы, как Вторая городская, Сокольническая (Дервизовская) и Щербатовская (на Садовой) и другие, а также целый ряд благотворительных учреждений разного назначения.
Москва обогатилась еще двумя новыми памятниками. На Тверском бульваре был поставлен изваянный Опекушиным прекрасный памятник А. С. Пушкину, а на Лубянской площади - павшим под Плевной гренадерам.
В это царствование к Москве подошли новые железные дороги, как Нижегородская, Рязанская, Троицкая, Курская и Брестская, что значительно усилило промышленность и торговлю Москвы. В ней возникло много новых фабрик, заводов, банков, начиная с Конторы государственного банка и разных акционерных предприятий.
В это время в Москве утрачивает свое прежнее преобладающее значение дворянство, отъезжавшее отсюда в свои поместья, на земскую службу и в Петербург на государственную. Подъем русского национального направления стал сказываться на московском зодчестве) которое начало клонить в постройках к русскому стилю. В этом стиле были выстроены Исторический, Политехнический и Художественно-промышленный музеи. Даже начали и частные домовладельцы строить свои дома в этом стиле.
Еще более значения для воскрешения в Москве русского народного духа имело царствование императора Александра III. Покровительство этого государя всему русскому национальному еще более подняло в Москве ее исторический дух и ее предания. Это сказалось на новой всероссийской выставке 1882 года (на Ходынском поле), где дано было предпочтение чисто русским произведениям искусства и промышленности. К коронованию государя в 1883 году наш Кремль приведен был в лучший порядок, были реставрированы соборы и была расписана стенною живописью Грановитая палата в том виде, в каком она была встарь, при царе Алексее Михайловиче; стали открываться под руководством знатока истории Москвы И. Е. Забелина одна за другою палаты Исторического музея с русскими древностями, устроены были новые помещения для патриарших библиотеки и ризницы. Императорские театры отданы были в заведование А. Н. Островского и А. А. Майкова; что сказалось на наших сценах падением итальянской оперы и переводных драматических пьес, замененных произведениями русской оперы и русской драмы. Стали возникать частные театры русского характера. Московской консерватории дарованы были значительные средства на постройку нового большого здания. П. М. Третьяков открыл для публики свою грандиозную галерею русской живописи. Картинные выставки стали давать несравненно более чисто русского характера произведений. Здания в русском стиле стали все чаще воздвигаться в Москве. Укажем на городскую думу, торговые ряды на Красной площади. И дома частных лиц больше и больше стали красоваться русскими фасадами и орнаментами. Москва впервые после Петра 1 стала решительнее входить в самое себя, возвращаться к своей исторической самобытности, освобождаясь от чужого, наносного. Во главе Москвы ее генерал-губернатором и командующим войсками ее округа был поставлен связанный своим детством с нашей столицей горячий ревнитель русской истории великий князь Сергей Александрович. При нем в Кремле построен был и открыт памятник царственному москвичу императору Александру II, и стало легче дышать и развиваться коренной Москве. В это же царствование московское купечество, обогащенное покровительственной системой, на свои пожертвования выстроило целый ряд университетских клиник на Девичьем поле.
Государь император Николай Александрович, следуя по стопам своего родителя, с выдающейся любовью относился к своей древнепрестольной столице, что он выразил уже вскоре после восшествия своего на всероссийский престол, когда, сопровождая гроб своего родителя императора Александра III, прибыл вместе с ним в Москву и когда именно в ней наметил место для памятника царю-миротворцу, на который с поразительным изобилием потекли всенародные пожертвования. После своего священного коронования государь император со всею своей августейшей семьей много раз посещал нашу столицу. Двукратно он жил здесь на Страстной неделе и проводил с москвичами дни светлого праздника. Эти пребывания отмечены были поучительным для всех москвичей и немосквичей, посещающих сердце России, высочайшим паломничеством по всем святыням и историческим достопамятностям нашим. Достопримечательно, что его величество своим посещением подземелья Чудова монастыря привлек впервые взоры всех к давно забытому месту мученической кончины святейшего патриарха Гермогена, ныне причтенного к лику святых.