По сравнению с избами XII—XIII веков в XVI столетия значительная часть изб зажиточного посадского населения топилась по белому, т.е. имела вытяжную трубу. В домах с «белой» печью обязательно имелся потолок нередко присыпанный сверху землей для лучшей теплоизоляции. Окна в такой избе, в отличие от «курной», были не волоковые, а косящатые (от слова косяк) или «красные» изготовленные с использованием слюды и дававшие больше света. Они обычно были расположены по торцевому фасаду выходившему на улицу. Крыши московских домов XVI века, как видно из планов-рисунков того времени, были в основном двухскатными. Предметы меблировки составляли полати с залавками, кутники и грядки относящиеся к неподвижной мебели, а также стол стоявший обычно «под образами» и скамьи.
Избрание Бориса Годунова на царство и первые годы его правления.
6 января 1598 г. скончался царь Федор Иванович. После его смерти не осталось ни наследников, ни завещания. Бразды правления перешли к вдове царя Ирине Федоровне, но она, вскоре, приняла монашество и удалилась в Новодевичий монастырь. Впрочем, первое время, новопостриженная царица-инокиня Александра продолжала считаться правительницей государства – от ее имени издавались указы, посылались грамоты, к ней шли воеводские отписки. За сестру царицу, надо полагать, распоряжался Борис Годунов. Между тем, на пути к трону у Бориса были весьма серьезные соперники – семья Романовых, сыновей Никиты Романовича Юрьева, двоюродных братьев царя Федора. О том, что царь Федор умирая, якобы завещал престол старшему из Романовых – Федору Никитичу, сообщает ряд источников, как русских, так и иностранных. Романовы пользовались большой популярностью, благодаря своему родству с почитаемой в народе царицей Анастасией, первой женой Ивана Грозного, да и их отец Никита Романович был любим москвичами. В то же время, на стороне Бориса был богатый опыт управления страной и значительное количество сторонников в различных слоях общества. Усердно ратовал за Годунова патриарх Иов.
В феврале 1598 г. в Москве открылся Земской собор. На одном из его заседаний – 17 февраля – состоялось избрание Бориса Годунова царем. Земской собор 1598 г. неоднократно воспринимали как видимость представительства, ширму, за которой действовали сторонники Годунова. Однако, тщательное изучение документов собора и обстоятельств его работы, проделанное В.О.Ключевским, убеждает в том, что собор 1598 г. был вполне правомочным, а его решение отвечало истинным настроениям участников, а не являлось подтасовкой. Согласно К.Буссову, участники собора склонились на сторону Годунова поскольку тот «до сего времени... вершил государственные дела так, как не вершил их никто с тех пор, как стоит их монархия...». В то же время, нельзя отрицать и умелую агитацию, и, даже, возможно, подкуп сторонниками Годунова московских стрельцов, купцов и посадских людей. В это время Годунов удалился в Новодевичий монастырь, притворно демонстрируя отказ от борьбы за трон. К Новодевичьему монастырю собрались толпы народа с иконами и святыми мощами, умолять правителя согласиться занять трон. После решительных отказов (Борис даже изображал жестами, что готов скорее удавиться, чем сесть на царство), Годунов внял мольбам и крикам народа и согласился принять царский венец.
Свое правление царь Борис Федорович начал со щедрых милостей. Летом 1598 г. нареченный царь возглавил поход «по крымским вестям» к Серпухову, во время которого подавал «ратным людям и всяким в Серпухове жалование и милость великую. Они же все видяше от него милость, возрадовались, чаяху и впредь себе от него такова жалования». Еще более щедрые раздачи сопровождали коронацию Годунова, состоявшуюся 3 сентября: «с этого числа целых 12 дней великий князь кормил обедами все звания от высшего до низшего. Всем служивым людям он пожаловал каждому годовое жалование, сколько кто получал по должности за свою службу», – сообщает австрийский посланник М.Шиль.
Начало царствования Бориса было безоблачным. Царю удалось добиться дипломатических успехов в отношениях с державами Запада и Востока. Годунов строил планы сближения с Западной Европой – для сватовства на его дочери Ксении в 1602 г. в Москву приехал шлезвиг-голштинский герцог Иоанн («королевич Яган Фридрикович»), сын датского короля Фредерика II. Королевич был торжественно встречен в Москве и щедро одарен Годуновым. Герцога и его свиту разместили на дворе думного дьяка Андрея Щелкалова на Ильинском крестце. На пирах, устроенных в честь Иоанна царь Борис показывал свое искреннее расположение к будущему зятю. Неожиданно, через месяц после приезда герцог тяжело заболел и вскоре скончался. Он был торжественно погребен в кирхе Иноземной слободы на Яузе.
Иноземные слободы в Москве.
Московская иноземная слобода берет свое начало в правление Василия III (1505—1533). Согласно сообщению С.Герберштейна, великий князь выделил служившим у него немцам-военным поселение на юге Москвы, которое получил название слободы Наливки. Герберштейн объяснял это происхождение этого названия от того, что русским, согласно государевым указам было запрещено пить хмельные напитки, а немцы же имели полную свободу пить и от постоянных призывов: «Налей!» и получила свое название слобода. Она располагалась в районе современной Шаболовки. Свидетельством существования первой иноземной колонии в Москве в XVI в. являются многочисленные находки в этой местности надгробий с надписями на латыни, немецком, голландском, английском и итальянском языках – остатки некрополя при слободе. Среди других надгробий в 1989 г. была обнаружена плита советника Ивана Грозного, лиценциата права Каспара фон Эльферфельдта (ум. ок. 1571). Эпитафии свидетельствуют, что среди жителей слободы были не только военные, но и купцы, переводчики, священнослужители.
В 60—70-е годы слобода переместилась на Таганку, в местность впоследствии получившую название Болвановки. Д.Горсей пишет, что по его совету царь создал из лифляндцев, французов, голландцев, шотландцев и англичан, взятых в плен в Ливонской войне отряд в 1200 человек, которые «сражались с татарами успешнее, чем двенадцать тысяч русских с их короткими луками и стрелами». Вероятнее всего, ливонские пленники, служившие царю и составили основное ядро населения слободы. В 1578 г. после разгрома русского войска под Кесью слобода подверглась разгрому, но уцелела. В следующем, 1579 г. разряды упоминают «на Москве немец 400 человек». При болвановской слободе было и кладбище, плиты с которого обнаружены в кладке церкви Николы на Болвановке. Это надгробия – Варвары дочери Э.Гротхузена (ум. 8.6.1593), уроженца (уроженки) г. Магденбурга (кон. XVI—нач. XVII вв.) и другие. По-видимому, одновременно с болвановской слободой возникла Иноземная слобода за Яузой, называвшаяся еще Кукуем, по названию ручья, протекавшего в той местности. Борис Годунов при своем вступлении на престол пожаловал иноземцам право совершать богослужение на дому, предоставил право купцам-жителям слободы вести торговлю на других городах и приказал давать им большие ссуды из казны. Яузская слобода ожила и расширилась. В 1600 г. доктора, выписанные Годуновым из Германии, добились разрешения построить в слободе кирху, в которой и было похоронено тело герцога Иоанна.
Во главе торжественной похоронной процессии вели восемь коней, один из которых был покрыт черным бархатом. Затем шли трое дворян герцога с тремя его гербами, за ними еще один с короной и скипетром. Далее следовали двадцать дворян герцога, каждый из которых нес герб и зажженную свечу. После них верхом ехали трое придворных со знаменами, далее музыканты с трубами и барабанами. Затем следовала траурная колесница, запряженная вороными конями, на которой везли набальзамированное тело Иоанна в дубовом гробу, обитом крепкими обручами и кольцами черного цвета. За колесницей шествовал «адмирал» с большим гербом Дании и Норвегии, а за ним свита герцога и все иноземцы, жившие в Москве.
Сам царь Борис с сыном сопровождали тело герцога по улицам Москвы, а до слободы царь приказал идти в процессии боярам, дворянам и дьякам. Эти похороны произвели большое впечатление на москвичей, никогда ранее не видевшие подобного зрелища. Надо полагать, потрясло их и участие царя и русского двора в церемонии похорон иноверца.
Гонения на бояр.
За год до этого, осенью 1601 г. в Москве произошли не менее примечательные события. Борис Годунов обладал слабым здоровьем, и испытывал опасения за судьбу своей династии. Стремясь укрепить трон, он решил разделаться с наиболее выдающимися боярскими родами. Ночью 26 октября 1600 г. по приказу Бориса был разгромлен двор бояр Романовых на Варварке. Согласно свидетельству польского посла Л.Сапеги, ночью несколько сотен стрельцов с зажженными факелами вышли из Кремля с горящими факелами и штурмом взяли двор Романовых. Бояр обвиняли в том, что они хотели колдовством погубить царя. Поводом для следствия стал извет казначея Александра Романова Второго Бартенева, который донес, что его господин хранит у себя волшебные коренья. Специальная комиссия во главе с приспешником Годунова окольничим Михаилом Глебовичем Салтыковым произвела обыск в доме Романовых и обнаружила мешок с кореньями, вероятнее всего, оказавшийся там не без участия Второго Бартенева. Романовы были осуждены на ссылки, а глава рода старший из братьев Федор Никитич насильно пострижен в монахи с именем Филарета и сослан в Антоньев-Сийский монастырь. Впоследствии, в ссылке умерли Михаил и Василий Романовы, Александр Никитич был убит своим приставом, а Иван Никитич от болезней и истощения находился при смерти, но выжил. Среди москвичей многие сожалели о судьбе Романовых, пользовавшихся большой популярностью. Особенно выделялся среди братьев Федор Никитич – красавец и щеголь. По свидетельству голландского купца И.Массы Федор Романов был для москвичей своего рода образцом красоты и изящества – «старшим из братьев был Федор Никитич, красивый мужчина, очень ласковый ко всем и такой статный, что в Москве вошло в пословицу у портных говорить, когда платье сидело на ком-нибудь хорошо: «второй Федор Никитич». Вместе с Романовыми подверглись опале их родственники – члены влиятельной романовской придворной партии – князья Черкасские и Сицкие, дворяне Карповы, Пушкины. Обширный двор Романовых был распущен. Борис запретил принимать кому-либо к себе на службу бывших холопов опальных господ.