Таким образом, можно предположить, что имело место аннулирование международного договора, то есть односторонний отказ государства от договора.
Вступление в силу данного Закона, разумеется, не разрешило все проблемы в области международного усыновления между данными странами. Так, если не считать 40 детей, решение об усыновлении которых уже принято и которые смогут покинуть РФ, невыясненной до конца остается судьба тех сирот, чьи несостоявшиеся приемные родители подали жалобу в ЕСПЧ. Заседание Европейского суда назначено на октябрь, хотя неизвестно, каким будет его решение и изменить ли оно отношение России к данному вопросу. К тому же следует учесть, что некоторые из тех детей, которые едва не уехали в США, уже нашли своих российских усыновителей. Так, по словам вице-премьера Ольги Голодец, «На сегодняшний день из этой категории детей 98 ребят уже находятся в процедуре (оформления документов)». Правда, Павел Астахов называет иные цифры, по его словам, из 254 детей 116 уже усыновлены. В связи с этим возникает вопрос: будет ли решение ЕСПЧ своевременным для того, чтобы (если суд примет сторону американских усыновителей) соединить детей и их приемных родителей? Но это только один из вопросов, связанных с принятием Закона Димы Яковлева.
Не разрешена проблема детских ранчо. Учреждение под названием «Runch for kids», штат Монтана, представляет собой весьма своеобразную структуру. Дети, попадающие туда, были усыновлены американскими родителями из других стран, в том числе из России. По какой-то причине американцы не справились с воспитанием детей и поместили их в это Ранчо, не имеющее ни лицензии на работу с детьми, ни соответствующего законного статуса. Павла Астахова на территории Ранчо так и не пустили, а этим летом стало известно ещё более шокирующая информация: хозяйка поместья, в котором располагалось детское ранчо, продала его. На 26 июня было назначено заседание по вопросам будущего этого ранчо, на котором должны были быть устранены все спорные моменты. Однако 22 июня России стало известно о том, что Ранчо перестало существовать. Самое ужасное, что судьба детей, находившихся там, была неизвестной.
Однако в тоже время сайт этого ранчо продолжает действовать, и на нем нет никаких указаний на то, что ранчо «переехало» или закрыто. Судя по выложенной там информации, детское ранчо - это специальное учреждение, созданное для того, чтобы помочь российским детям привыкнуть к жизни в Америке, а их приемным родителям - найти с ними общий язык. Также это ранчо способствует вторичному усыновлению российских детей. При этом на сайте выложены весьма приятные фотографии: как дети играют, катаются на лошадях и плавают на надувных матрасах. И это настолько не соответствует тому, что нам известно о Детском ранчо, что возникает вопрос: что же это за учреждение? К сожалению, России известно слишком мало информации, неясно даже, сколько именно детей там находиться и из каких стран. А сейчас и вовсе неизвестно, где находятся дети.
Но все же детские ранчо представляют собой неразрешенный вопрос. По мнению Павла Астахова, это не единственное подобное учреждение в Америке. И, на мой взгляд, это первый сигнал к тому, чтобы уделить Детским ранчо и тем, кто оказался там, пристальное внимание.
Также важную роль в настоящее время играет и будет играть вторичное усыновление, в котором не определены возможности России. А с аннулированием Соглашения Российская Федерация лишается правовой основы для вмешательства в процедуру вторичного усыновления. Также остается спорной возможность контроля над детьми, уже усыновленными в США. Эта процедура была обозначена в денонсированном - или аннулированном - Соглашении [1], там же была зафиксирована роль Российской Федерации при вторичном усыновлении и возможность возвращения детей в страну происхождения. Однако после принятия Закона Димы Яковлева Россия лишила себя этого рычага контроля за жизнью детей. По заявлению Сергея Дмитриевича Лаврова, РФ и США вернутся к механизмам двухсторонней консульской конвенции 1964 г, уже зарекомендовавшим себя в качестве крайне неэффективных. Особенно четко эта проблема проявилась в ситуации со смертью Максима Кузьмина 21 января 2013г., о которой стало известно только 13 февраля 2013 г.
Для того, чтобы судьба других детей, уже живущих в США, не была трагична, на мой взгляд, необходимо составить новое Соглашение, посвященное регулированию отношений в области контроля за жизнью уже усыновленных детей. В этом документе необходимо, во-первых, закрепить конкретную процедуру контроля, порядок обращения российских представителей (будь то детский омбудсмен или представители МИДа) в США, причем не только на федеральном уровне, но и в конкретный штат, так как усыновление относится к ведению штатов [5], и, во-вторых, процедуру сообщения органов штатов в РФ через федеральный центр США информации об изменении места жительства или условий жизни ребенка. Следует также прописать возможность возвращения детей в Россию, но не так декларативно, как это было сделано в уже недействующем Соглашении, то есть обозначить условия, при котором может быть принято такое решение, а также орган, который уполномочен на его принятие. Необходимо определить процедуру вторичного усыновления и участия РФ в нем.
Также следует разрешить проблему детских ранчо, возможно, по этому поводу следует составить дополнительное соглашение между Россией и США, в котором будут уточнены возможность пребывания детей в таких специализированных учреждениях, срок пребывания детей в детских ранчо, порядок контроля со стороны России за содержанием детей в подобных учреждениях и условия, при которых приемные родители-граждане США имеют право направить ребенка в Детское ранчо
Подводя итог, необходимо отметить, что Закон Димы Яковлева имеет спорную правовую основу, неоднозначное содержание и неясные перспективы дальнейшего развития. Проблемы в области международного усыновления не разрешились его принятием, а в определенной степени обострились. В первую очередь это касается проблем контроля над детьми, так как теперь нет правовой основы для осуществления мониторинга их жизни. Также был введен прецедент запрещения усыновления в конкретную страну, который может в дальнейшем использоваться в отношении других стран, например, в отношении Франции и Англии. И особенно важным становится вопрос о том, как в дальнейшем будут развиваться отношения с США. Если со стороны России «символом» произошедших изменений стал Дима Яковлев, то со стороны американцев, которым так и не удалось стать приемными родителями для российских детей, своеобразным символом стала девочка Дарья, сирота с синдромом Дауна из детского дома в Нижнем Новгороде.
мая Дарье должно было исполниться 3 года, однако в апреле 2013 года девочка умерла от заболевания сердца, которое не было диагностировано при жизни. Хинди Берроуз, многодетная мать, которая к 1 января 2013 года уже подала документы на усыновление Дарьи, и другие американские усыновители, сейчас готовящиеся к заседанию Европейского суда, уверены, что, если бы не закон Димы Яковлева, Дарья могла бы остаться в живых. «Один ребенок уже умер. Другие остались без надежды на будущее. Это полнейшее варварство», - говорит руководитель общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер.
Таким образом, отношения между Россией и США в области международного усыновления продолжают накаляться. Да, вектор сотрудничества в данном вопросе изменился, однако основные проблемы стали ещё более актуальными. И, как ни тривиально это звучит, во многом их разрешение зависит от внутренней политики России, от того, как проблема сиротства будет решаться внутри самой страны.
2.2 Закон Магнитского
Для начала рассмотрим суть закона Магнитского с позиции PR.
Скандальное «дело Магнитского» становится все более запутанным. Человек умер, а дело его пользуют в своих интересах живые…
«Неприкасаемый» следователь Павел Карпов, которого правозащитники, а также работодатели Магнитского во главе с начальником фонда «Эрмитаж Кэпитал» Биллом Браудером обвиняют в хищении 5,4 млрд. руб. из бюджета России, - подал в суд иск о защите чести и достоинства против членов Президентского совета по правам человека Алексеевой, Кабанова и Морщаковой. Карпов утверждает, что Магнитский никогда не обвинял его в воровстве из казны и не обращался с заявлениями о привлечении его к какой-либо ответственности. Мало того, покойный при жизни «вообще не обращался с заявлениями о возбуждении уголовного дела по факту хищения бюджетных денежных средств". Следователь называет заключение совета по делу Магнитского «крайне некомпетентным» с точки зрения анализа фактов. А все потому, что оно подготовлено "исключительно на основании заявлений пиарщиков главы фонда Hermitage Билла Браудера, которые ответчиками не проверялись". Ну, а чтобы впредь члены совета были более усердны в изучении судьбоносных вопросов человеческих прав, Карпов из принципа требует возмещения морального вреда в… один рубль
Так кто же такие эти пресловутые «пиарщики Браудера», которые диктуют тексты нашим правозащитникам? Где они сидят? В офисе Браудера, за океаном? Или на туманном острове? А может - где-то рядом, в родных Черемушках? Главный могильщик «неприкасаемых» - известный медиа-технолог, пиарщик при должности в крутой госкорпорации, член правления и корпоративный директор «Роснано» Андрей Трапезников. Именно он разносит сегодня по редакциям центральных российских газет «компромат» на российских чиновников под видом борьбы за справедливость в «деле Магнитского». Топ-менеджер Чубайса, выступая в роли наемника Браудера, почему-то совсем не шифруется: ходит по редакциям лично, не посылает вместо себя безымянных «серых пиарщиков» и даже откровенно делится с журналистами медиа-планом по дискредитации лиц из «черного списка» фонда «Эрмитаж». Среди намеченных мишеней в списке значатся известные «неприкасаемые» следователи, судьи, налоговые «принцессы» и их мужья, глава Минюста Александр Коновалов, спикер Следственного комитета Ирина Дудукина.