В ходе обсуждения вопроса о нашей судьбе большой популярностью пользовалась идея о "решении" проблемы "Крайслер" посредством объявления банкротства. Согласно разделу 11-му федерального Закона о банкротствах, мы должны были получить отсрочку платежей по претензиям кредиторов на период приведения наших дел в порядок. Допускалась возможность того, что спустя несколько лет мы сможем возродиться в виде меньшей по размерам, но более здоровой компании.
Однако, когда мы привлекли к делу всякого рода экспертов, они сообщили нам то, что мы уже сами знали, а именно что в нашем случае банкротство будет означать катастрофу. Наше положение было уникально. Оно не походило на положение железнодорожной компании "Пени сентрал". Оно не походило и на ситуацию с фирмой "Локхид". Оно не определялось условиями, связанными с уже предоставленными правительством военными контрактами. Оно ничем не напоминало ситуацию, характерную для сделок с зерном. Если бы фирма "Келлог" закрылась, никто не стал бы жаловаться: "Ну ладно, пусть сегодня я не куплю корнфлекс*. Но что будет, если у меня останется ящик кукурузы и некому будет изготовить из нее корнфлекс?"
Совсем иное дело автомобили. Малейший слушок о банкротстве немедленно отзовется прекращением притока денег в компанию. Возникнет "эффект домино". Клиенты аннулируют свои заказы. Они забеспокоятся о сохранении гарантийных сроков эксплуатации автомобиля, о запасных частях и техническом сервисе, не говоря уже об уровне цен на подержанные машины в случае их продажи.
Здесь мы уже имели весьма поучительный прецедент. Когда "Уайт трак компани" объявила о банкротстве, ее руководители полагали, что смогут связать руки своим кредиторам, укрывшись за буквой раздела 11-го Закона о банкротствах. Технически это было осуществимо, если бы не одна проблема. Любой клиент этой фирмы говорил себе: "О нет, она обанкротилась! Я лучше куплю грузовик у какой-либо другой компании".
Некоторые банки также толкали нас на путь банкротства. "Зачем вы связываетесь с правительством? Объявите себя банкротом, а затем вытащите компанию из беды и восстановите ее благополучие". Они даже приводили примеры того, как другим компаниям это удавалось. Но мы продолжали настаивать на своем: "Поймите, ведь мы представляем собой крупную фирму, принадлежащую к отрасли, производящей потребительскую продукцию. Объявив банкротство, мы не продержимся и двух недель".
В случае объявления банкротства дилеры потеряют возможность получать кредиты на приобретение нашей продукции. Банки и финансовые компании за один-два дня перекроют почти все каналы финансирования закупок автомобилей нашими дилерами. Мы прикинули, что около половины дилеров корпорации "Крайслер" сами вынуждены будут объявить себя банкротами. А многие другие будут перевербованы компаниями "Дженерал моторс" и "Форд", что лишит нас всякого доступа на крупные рынки.
Поставщики потребуют оплаты своей продукции авансом или в момент ее доставки. Большинство наших поставщиков состоит из мелких предприятий, на которых занято менее 500 рабочих. Тысячи мелких компаний, само существование которых зависит от корпорации "Крайслер", не смогли бы пережить последствий нашего банкротства. Многие из них также вынуждены были бы объявить себя банкротами, что, соответственно, лишило бы нас поставок важнейших узлов и деталей.
А тогда вычеркните из памяти корпорацию "Крайслер". Какое влияние оказало бы на страну крупнейшее в американской истории банкротство? Исследование, проведенное фирмой "Дэйта рисорсиз", показало, что кончина корпорации "Крайслер" в конечном счете обошлась бы налогоплательщикам в 16 миллиардов долларов в виде пособий по безработице, социальных выплат и других расходов.
Вот к чему привело бы решение об объявлении банкротства.
В ходе национальных дебатов о судьбе "Крайслер" все бросали в нас камни, обрушивались на нас с нападками. Выступая в "Нью-Йорк тайме", обозреватель Том Уикер утверждал, что фирме "Крайслер" следует немедленно переключиться с выпуска автомобилей на производство средств общественного транспорта. Карикатуристы газет и журналов получили богатую пищу для изображения фирмы "Крайслер", выклянчивающей помощь у правительства.
Но особенно безжалостной оказалась газета "Уолл-стрит джорнэл". Ее буквально взбесила сама постановка вопроса о гарантированных займах, и это нашло выражение в достопамятном заголовке ее передовой статьи: "Лаэтрил* для "Крайслера"".
Возражения против государственной помощи фирме "Крайслер" не ограничивались лишь высказываниями в передовых статьях этой газеты. Она нас просто не оставляла в покое. Газета сообщала буквально каждую плохую весть о нашем положении, но совершенно игнорировала любые обнадеживающие свидетельства. Даже и после того, как мы получили гарантированные займы, газета продолжала доказывать, что, хотя мы уже располагаем достаточными средствами, хотя мы уже провели реорганизацию компании, хотя мы уже имеем новое руководство, даем хорошие модели, выпускаем автомобили высокого качества, несмотря на все это, гром все равно может грянуть. Экономическая конъюнктура может ухудшиться. Объем сбыта автомобилей может даже сократиться.
Казалось, что "Уолл-стрит джорнэл" почти ежедневно публикует отрицательную. статью о ситуации в корпорации "Крайслер". И всякий раз, когда такая статья появлялась, нам приходилось тратить дополнительную энергию из нашего скудного запаса на то, чтобы свести к минимуму ущерб, наносимый газетой фирме "Крайслер" в глазах общественного мнения.
Например, в первом квартале 1981 года убытки компании "Форд" составили 439 миллионов долларов, а положение фирмы "Крайслер" несколько улучшилось, но тем не менее и она понесла убыток в размере около 300 миллионов долларов. Какой же заголовок был помещен в "Уолл-стрит джорнэл"? "Убытки "Форд мотор" меньше, а убытки "Крайслер" больше ожидавшихся". Таков был способ с помощью заголовка изобразить нас в худшем свете, чем компанию "Форд". Между тем фактические данные свидетельствовали о противоположном.
Месяца два спустя месячные объемы наших продаж оказались на 51 процент выше прошлогодних. Однако "Уолл-стрит джорнэл" сочла возможным отметить, что "это сопоставление создает превратное представление, поскольку объем продаж фирмы "Крайслер" в соответствующие месяцы прошлого года упал до самого низкого уровня". Отлично. Но газета не удосужилась отметить, что тогдашнее сокращение объема наших продаж объяснялось высокой экономической конъюнктурой предыдущего, 1979 года.
Это напоминает мне старую еврейскую шутку. Гольдбергу позвонили из банка и сообщили, что на его счету оказалась задолженность в 400 долларов.
"Посмотрите тогда прошлый месяц", - сказал он.
"У вас числился остаток в 900 долларов", - ответил банковский служащий.
"А еще на месяц раньше?" - спросил Гольдберг.
"1200 долларов", - был ответ.
"А еще на месяц раньше?" "1500 долларов".
"Скажите, - промолвил Гольдберг, - во все те месяцы, когда на моем счету числилось много денег, я вам звонил?"
Именно такой мне рисовалась логика "Уолл-стрит джорнэл".
Будучи в колледже одним из редакторов студенческой газеты, я из первых рук узнавал, каким влиянием обладает сочинитель газетных заголовков. Поскольку большинство людей не читает целиком всю газетную статью, если ее тема их специально не интересует, то для этого большинства заголовок статьи олицетворяет собой все ее содержание.
В процессе реализации решения о гарантированных займах, уже после того, как мы получили лишь часть законным образом гарантированных нам займов, "Уолл-стрит джорнэл" опубликовала передовую, в которой предлагалось "положить конец мучениям фирмы "Крайслер"". Это была ее передовица, теперь уже знаменитая, озаглавленная "Дадим им умереть с достоинством". Она должна войти в историю как классический образец, хотя бы только как образец того, насколько можно злоупотреблять свободой печати в этой стране. Знаю, знаю, Первая поправка к Конституции гарантирует ей это право.
Я был взбешен. Я сразу же отправил редактору письмо, в котором писал: "Фактически вы провозгласили, что, если больной не выздоровел окончательно после принятия им лишь половины прописанного ему лекарства, его следует умертвить. Благодарю бога, что не вы являйтесь моим семейным врачом".
Я думаю, что "Уолл-стрит джорнэл" все еще живет в прошлом веке. К несчастью, это самая авторитетная газета. "Уолл-стрит джорнэл" занимает монопольное положение и становится столь же самонадеянной, как и "Дженерал моторс".
Между тем нападки "Уолл-стрит джорнэл" не прекратились и после того, как корпорация "Крайслер" снова встала на ноги. Я объявил 13 июля 1983 года в Национальном пресс-клубе, что к концу года "Крайслер" погасит все гарантированные правительством займы. Два дня спустя "Нью-Йорк таймc", которая прежде выступала против гарантированных займов, опубликовала материал, озаглавленный "Крутой разворот "Крайслера"". В статье отмечалось, что "трудно переоценить масштабы этого разворота... Каким образом удалось столь быстро восстановить жизнеспособность такой тяжело больной компании?"
В тот же самый день "Уолл-стрит джорнэл" также поместила большую статью о корпорации "Крайслер". И как же ее озаглавили? А вот как: ""Крайслер", ослабев и похудев, все еще пребывает в тяжелом состоянии". Есть ли еще сомнения в том, что газета извращает факты? Она, конечно, вправе иметь свое мнение, но мнения высказываются лишь в передовицах. Она могла бы написать что-нибудь в таком роде: "Очень плохо, что корпорация достигла этого именно таким способом, но добилась она большого успеха!"