По мнению К. Ледедера, например, социальный конфликт есть следствие ущемления или неадекватного удовлетворения всей той совокупности человеческих потребностей (или их части), которые составляют «реальную человеческую личность».
Потребности в безопасности, признании, идентичности, социальной принадлежности и т.п. присущи не только отдельному индивиду, но и социальным группам, этническим образованиям, целым обществам и государствам. По мнению Дж. Бертона, «только те организационные усилия, которые полностью удовлетворяют основные человеческие потребности, могут принести подлинное завершение конфликта». В связи с этим многие авторы усматривают причину конфликта во фрустрации или посягательстве на какую-либо из основных человеческих потребностей. При конфликте, отмечают отечественные авторы, противоборствующие стороны преследуют свои цели, которые, однако, не могут быть одновременно достигнуты обеими сторонами без ущерба друг другу.
Но чем вызывается само это посягательство на потребность? И чем обусловлен дефицит? Ряд специалистов обращают внимание на более общие социальные процессы и явления, такие, как неравенство, нестабильность экономического, социального и политического развития, неустойчивость положения общественных слоев и классов. Р. Дарендорф, например, утверждает, что общество, порождая неравенство, одновременно неизбежным образом порождает конфликты. При этом предметом классового конфликта являются жизненные шансы, точнее – их неравномерное распределение.
В возникновении конфликта обычно можно обнаружить те или иные объективные причины, способствовавшие столкновению интересов социальных субъектов.
Однако в общественной жизни существует немало противоречий и, следовательно, конфликтов, которые не вызваны какими-то серьезными причинами, а коренятся в характерах людей, настроениях, вкусах, пустяшных капризах и других субъективных факторах, не имея прямого отношения к их действительным мотивам и потребностям.
Особенно часты подобные «субъективные» противоречия между отдельными индивидуумами, вынужденными к постоянному общению в семье, в служебных или иных делах. Эти противоречия могут быть достаточно мелкими, с точки зрения других людей – ничтожными, но в силу особенностей характера они становятся неодолимыми препятствиями для нормальных взаимоотношений. «Мелкие душевные раны, постоянно наносимые по самым «чувствительным» или «слабым» местам, становятся конфликтогенными». Этот автор отмечает, что такими чувствительными сторонами характера или поведения могут быть вполне нормальные, естественные качества, которые, однако, отсутствуют у другого человека: пунктуальность, бережливость, точность, терпение и т.п.
Чье-то неудовольствие может, например, вызывать манера другого человека одеваться или способ приема пищи. Истоки многих национальных предубеждений находятся в различиях в образе жизни или манере общения. Часто труднообъяснимыми оказываются столкновения между людьми, имеющими различия в темпераментах, скорости реакций. Причиной конфликта, наконец, может послужить просто чья-то раздражительность, дурное расположение духа, оборачивающееся пустыми придирками даже к человеку, который искренне уважаем и любим. Эта причина, конечно, сама может побуждаться чем-то лежащим за пределами данной системы отношений, какими-либо проблемами, неприятностями, конфликтами, произошедшими у человека в других ситуациях.
Традиционное бытовое мнение о конфликте состоит в том, что конфликт всегда представляет собой некоторое логически объяснимое противоречие между людьми, рационально отстаивающими свои интересы. Именно на нем базируются многочисленные «игровые» модели конфликтов, в которых оппоненты представлены в качестве игроков, стремящихся иметь минимум потерь.
Неопределенность поведения человека в общении, как известно из психотерапевтической практики, может порождать у других невротические реакции, которые ведут к конфликтам, кажущимся посторонним совершенно абсурдными и не имеющими причин. Вместе с тем вся проблема – в неурегулированности и запутанности отношений, в «разноязычии».
Иррациональный элемент межличностного конфликта может служить и подлинной его причиной, если в нем участвуют душевнобольные или психопатические личности. А такие случаи нередки. Мы не касаемся здесь внутренних конфликтов личности, поскольку это скорее предмет психиатрического анализа, но нельзя забывать о том, что в толпе, особенно возбужденной националистическими или религиозными чувствами, нередко присутствуют нездоровые люди, способные сильно обострить конфликт. Вот почему конфликтология, будучи комплексной дисциплиной, должна учитывать и этот немаловажный аспект.
Разумеется, то, что мы назвали «объективными» и «субъективными» противоречиями, а также «иррациональными» элементами, не имеет в реальной жизни четких границ и здесь обозначается весьма условно лишь для того, чтобы показать спектр возможных вариаций в причинах конфликтного поведения. Во всех случаях мы так или иначе имеем дело с интересами людей, которые могут быть более или менее существенными, стабильными и изменчивыми, явными или скрытыми. Нередко абсурдность и иррациональность поступков сторон является лишь кажущейся, в силу того что конфликт был основан на ошибочном представлении одного или обоих оппонентов о противоположности их стремлений. Подобные случаи «ложного» конфликта мы рассмотрим несколько позже.
«Объективность» и «субъективность» противоречий можно понимать несколько в иной плоскости, если иметь в виду их связь с интересами, так сказать, двух различных планов, направленными вовне или же вовнутрь – на самих себя. Говоря проще, это разделение связано с потребностями в той или иной внешней деятельности или напрямую с потребностями в самостоятельности, самосохранении, самоуважении и т.п. Серьезное столкновение между людьми может быть, например, вызвано тем, что оба претендуют на один и тот же столик в ресторане; подобная же по результатам стычка может случиться и из-за вызывающего и оскорбительного поведения одного из посетителей, ни на что не претендующего, кроме повышенного внимания. Как известно, войны происходили и из-за стремления двух государств сохранить свое влияние на той или иной территории, и вследствие попыток одного установить свое господство над другим, превратить его в свою колонию.
В двух упомянутых различных вариантах по сути сталкиваются интересы разных уровней. В первом случае каждый изначально намерен реализовать ту или иную относительно частную потребность и вступает в борьбу с субъектом, ему мешающим. Во втором случае задействованы мотивы, связанные с сохранением свободы, неприкосновенности, уважением основных прав, т.е. с тем, что является центральными составляющими существования каждой личности или более крупного социального образования. Для человека это его индивидуальная свобода, физическая неприкосновенность, честь и достоинство; для государства или нации – независимость, неприкосновенность территории расселения или границ, признание как равноправного субъекта мирового сообщества. Крайнее, предельное выражение противоречий в этих интересах – полная несовместимость и борьба на уничтожение другого социального субъекта.
Из сказанного ясно, что речь может идти об уровнях социальных противоречий, различающихся по тому, насколько существенное иными оказываются затронутые интересы сторон. Проведенное нами членение, которое в реальности оказывается, конечно, более дробным, показывает прежде всего, насколько противоречия могут различаться между собой по глубине. Это определяет и степень вовлеченности субъекта в конфликт, и набор используемых им в конфликте средств, и в конечном счете возможность и способы разрешения конфликта.
Выводы:
1. Организационная структура любого типа всегда конфликтна по самой своей природе (функциональные и профессиональные различия структурных подразделений, профессиональные и личностные различия сотрудников, наличие корпоративных и личных интересов персонала, которые нельзя запретить).
2. Важный конфликтогенный фактор - необъективность руководства организации.
3. Всегда конфликтна инновация, она подрывает сложившееся в организации равновесие. Но чаше одной из основных причин конфликта в стабильных организациях становятся ошибки менеджеров в оценке деятельности сотрудников и в выборе способов формирования рабочих групп (по производственному или функциональному принципу).
4. Именно из-за традиционно негативного восприятия конфликтов общественный климат, порождаемый инновациями, не благоприятствует распространению инновационной деятельности, даже безусловно обоснованной с экономической точки зрения, и зачастую тормозит ее. Это явление называется инновационной недееспособностью (инерцией) общества (организации).
5. Даже в небольшой организации, не имеющей структурных подразделений, могут сформироваться группы (хотя бы по неформальным критериям), которые непременно рано или поздно начнут конфликтовать друг с другом. Задача менеджера по персоналу - минимизировать деструктивность этих конфликтов (и для организации, и для сотрудников). Можно выделить два пути: дифференциацию и интеграцию. Дифференциация связана с различными подходами и правилами работы, которых придерживаются разные специалисты, работающие в группе, а интеграция характеризуется единым подходом и сотрудничеством всех членов коллектива.
6. Причиной организационной неэффективности в принципе и существенного снижения экономической эффективности бизнеса становится моббинг - ситуация, в которой оказываются сотрудники фирмы на своем рабочем месте, подвергаясь конфронтации со стороны коллег и начальства.