В складывающейся ситуации, как показывают наблюдатели в регионе, США не упустят шанса воздействовать на государства региона для усиления своего влияния посредством экспансии в самые различные сферы жизни – экономику, политику, дипломатию, военное сотрудничество при создании антитеррористических альянсов и последующей борьбе с терроризмом, которая, как признает Вашингтон, будет носить затяжной характер. Но такое развитие событий чревато весьма тревожными перспективами. Рост зависимости государств Юго-Восточной Азии от Соединенных Штатов неизбежно стимулирует усиление националистических и антиамериканских настроений в мусульманской сфере, что выливается в терроризм. К тому же имевшие место в мировой прессе сообщения о намерении администрации США распространить акцию возмездия на Индонезию и другие страны Юго-Восточной Азии внесли немалое беспокойство в асеановское содружество. Министр обороны США Дональд Рамсфелд заявил в январе 2002 года, что войны будут переноситься в стан врага, где бы он ни находился. Ему вторила тогдашний советник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс. По ее словам, США в принципе не будут проводить различий между самими террористами и теми, кто их поддерживает и снабжает, а оставят за собой как право выявления нарушителей, так и выбор средств воздействия по отношению к ним. В довершение к изложенному президент Буш, выступая перед конгрессом в конце января 2002 года заявил, что если другие страны не будут бороться с терроризмом на собственной территории самостоятельно, это «сделает» за них Америка. Следует отметить, что первые шаги в этом направлении были сделаны при президенте Клинтоне. В 1996 году он подписал принятый конгрессом закон, разрешающий использовать «все необходимые средства, включая тайные операции и военную силу, чтобы подорвать, расстроить и уничтожить международные инфраструктуры, используемые террористами». «Инфраструктуры» здесь означают «все, что поддерживает террориста», включая самих террористов, объяснил Марк Левенталь, возглавлявший в то время службу персонала комитета по разведке палаты представителей.
Асеановцы считают, что даже на уровне декларирования такие угрозы могут привести к непредсказуемым последствиям. Отмеченная линия поведения США в сочетании с упомянутой угрозой, по крайней мере, дискредитирует деятельность руководства стран региона по смягчению накала религиозных страстей среди мусульман, приводит к радикализации мусульманского населения, росту популярности бен Ладена, который обвиняет американцев в антиисламизме. Тем самым Соединенные Штаты создают условия для формирования уже упоминавшегося международного террористического интернационала мусульманского толка. У мусульманских экстремистов и террористов, утративших убежище после предпринимаемых Соединенными Штатами мер по уничтожению террористической сети, простирающейся по всему миру, появляется тем самым реальная возможность найти себе прибежище в странах региона.
Опасения быть включенными в зону действий антитеррористической коалиции во главе с США, вновь вспыхнувшие в Юго-Восточной Азии к началу 2002 года, имели под собой почву. Они возникли в связи с появлением в американской прессе новых сообщений о намерении администрации США распространить антитеррористические действия на те государства этого региона, правительства которых не выразят четко свои позиции, и решительно пресекать выступления местных экстремистов и возможные проникновения на территорию ЮВА аль-каидовцев, потерявших пристанище в Афганистане. В их число включают и тех мусульманских боевиков из стран ЮВА, которые воевали на стороне «Талибана» и «Аль-Каиды».
Асеановские страны вновь почувствовали острую потребность в контрбалансе, вспоминая былое равновесие сил времен «холодной войны». Об этом с полной откровенностью высказалась индонезийский политолог Деви Фортуна Анвар: «Всех тревожит американский гегемонизм, в связи с чем возникает необходимость в нахождении традиционного состояния баланса.» Она отметила, что индонезийские военные на фоне указанных событий проявляют крайнюю заинтересованность в ослаблении зависимости от США в вопросах безопасности. Далее последовали заявления руководства страны, включая министра обороны Матори Абдул Джахиля, о том, что Индонезия в состоянии противостоять угрозе терроризма на своей территории собственными силами. Подобные высказывания были и со стороны руководства вооруженных сил Малайзии. При этом спецслужбы асеановских стран не отказывались от продолжения контактов Ассоциации с США по вопросам обороны и обмена оперативной развединформацией. Тем самым лидеры стран АСЕАН дали понять американской администрации, что они заинтересованы во внешней поддержке со стороны союзников по антитеррористической коалиции, получении финансово-экономической и военной помощи, руководствуясь собственным пониманием условий сотрудничества. Похоже на то, что Юго-Восточная Азия становится «болевой точкой» американской внешней политики, и антиреррористические амбиции США, далеко выходящие за рамки правового поля, могут иметь продолжительные последствия.
Нельзя утверждать, что американцы совершенно не осознали промахов собственной политики в отношении мусульманских стран региона. Американские высшие должностные лица к конце 2001 г. – начале 2002 г. вынуждены были официально заявить об исключении прямого вмешательства во внутреннюю ситуацию или любых односторонних военных действий на территории стран ЮВА. Посол США в Джакарте Р. Бойс заявил в ноябре 2001 года, что Индонезия с ее огромной островной территорией способна служить благоприятной почвой для произрастания экстремизма и терроризма, но их подавлением в стране должны заниматься сами индонезийские власти. В 2003 году правительство США пыталось наладить отношения с мусульманской общественностью Индонезии. Президент Буш встретился на о. Бали с индонезийскими религиозными деятелями, пытаясь убедить их в том, что США борются не с исламом, а против злодейств, вершимых от его имени. Посол Р.Бойс активизировал связи с мусульманскими лидерами страны. Была начата программа обеспечения из США литературой мусульманских школ-интернатов Индонезии. Вашингтон вновь обнаружил, что Юго-Восточная Азия, представляя ощутимый источник угрозы безопасности, вправе рассчитывать на партнерские отношения, соответствующие интересам обеих сторон.
Вместе с тем справедливо утверждение, что докризисный экономический бум 1997–98 гг. в Юго-Восточной Азии почти полностью держался на активном военно-политическом присутствии США, обеспечивавших относительную стабильность в регионе после второй мировой войны. Если же влияние США в регионе под воздействием их имперской политики ослабнет, политический вакуум незамедлительно попытаются заполнить другие страны, в первую очередь Китай и Япония. Это неизбежно приведет к нарушению военно-политического баланса в ЮВА при наличии таких взрывоопасных точек в АТР, как острова Спратли, Корейский полуостров, Тайвань.
С приходом к власти в Индонезии президента Юдхойоно, бывшего генерала, сближение Джакарты и Вашингтона осуществляется осторожно, даже несмотря на поддержку его американцами. Индонезийский президент не может продвигаться в этом направлении быстрее из-за внутреннего мусульманского лобби. Умеренные индонезийские мусульмане все более критически относятся к политике США в Ираке и израильско-палестинской проблеме. Президент Индонезии совершил свою первую зарубежную поездку в новой должности, чтобы присутствовать на похоронах Ясера Арафата, что не оставляет сомнений в выборе внешнеполитических приоритетов. Аче может стать шансом на сотрудничество вооруженных сил Индонезии и США, и американцы всячески пытаются им воспользоваться, но нарастающий в стране процесс роста индонезийского национализма и усиления политического ислама идет наперекор такому развитию событий. И США, и другие западные правительства не могут не признавать наличие этого фактора, и им, очевидно, не следует обольщаться иллюзией внешне прозападной Индонезии. Президент, как и его предшественники, вынужден балансировать между прозападной ориентацией деловых кругов и присущей Индонезии националистической и исламской тенденциями, которые все больше сближаются. Такая же ситуация в значительной степени складывается и Малайзии.
Исламский фактор внес также серьезные коррективы и в положение дел в АСЕАН. В последние годы прошлого столетия единство и целостность этой организации претерпевали серьезные испытания под ударами экономических и политических потрясений. В этой связи немало говорилось о том, что Ассоциации нужна свежая струя, которая могла бы привнести новый заряд консолидации, обеспечить сплочение ее участников. На первых этапах всплеска антитеррористических настроений среди асеановцев многое представлялось именно таким образом. Проблема мусульманского экстремизма и терроризма была главной в повестке дня в августе 2001 года на встрече индонезийского президента Мегавати Сукарнопутри, малазийского премьер-министра Мохатхира Мохамада, филиппинского президента Глории Арройо и старшего министра Сингапура Ли Куан Ю. Этой же теме было уделено пристальное внимание на очередном ежегодном саммите АСЕАН в ноябре 2001 года в Брунее. Филиппины как страна, длительное время сталкивающаяся с исламским экстремизмом и сепаратизмом, предложили создать широкий «антитеррористический фронт» в рамках АСЕАН. Начались совместные двусторонние операции с привлечением вооруженных сил, в частности, совместное патрулирование малазийскими и филиппинскими ВМС и ВВС зон на стыке морских границ двух стран в Южно-Китайском море и море Сулу с целью отслеживания террористических групп, связанных с международной террористической сетью Усамы бен Ладена. С той же целью приступили к совместным военно-морским маневрам Индонезия и Малайзия. В мае 2002 года три государства ЮВА с наибольшим мусульманским населением – Индонезия, Малайзия и Филиппины заключили трехстороннее соглашение о совместном противодействии терроризму и преступным формированиям. Но когда перед ноябрьским саммитом глав государств АСЕАН в Брунее в 2001 году, практически сразу после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне Филиппины выступили с предложением создать региональную антитеррористическую коалицию, Индонезия и Малайзия, к которым было обращено это предложение, его отвергли. Их сдерживала открытая проамериканская ориентация Филиппин. Во время визита президента Филиппин Г.Арройо в США незадолго до этих событий она напрямую обратилась к Дж.Бушу с просьбой о помощи в борьбе с террористами, причем было высказано одобрение любой форме вовлеченности США в конфликтную ситуацию на Филиппинах. Хотя, по всей видимости, новый этап филиппино-американских отношений не поведет к воссозданию прежней системы «особых отношений» между двумя странами, тем не менее подобные различия подходов к весьма существенным направлениям внешней политики наводят на мысль о дальнейшем ослаблении региональных связей.