Любопытно, что под понятие меньшинства («не суннитского толка») теперь подпали алевиты – религиозная конфессия, к которой относится часть курдов и турок. Если в отношении курдов оборот «национальное меньшинство» уже стал привычным, то алевиты в прошлых докладах назывались «конфессией не суннитского толка». Первыми на это отреагировали сами алевиты и курды – лидеры конфессиональных обществ алевитов: «Мы – неотъемлемая часть этой страны, ее учредители, а не меньшинство».
В итоге делается вывод, что Турция «в достаточной мере» добилась выполнения требуемых политических критериев, в связи с чем рекомендуется начать переговоры о ее членстве.
Но процесс переговоров, отмечают в руководстве ЕС, будет длительным, положительный исход ожидается не раньше 10–15 лет, причем он не гарантирован. Устанавливается сложная процедура: предстоят ежегодные доклады по политической ситуации (первый – в декабре 2005 г.), затем подготовительный этап к переговорам, далее – обсуждение каждой проблемы в отдельности; должны, кроме того, предприниматься меры по укреплению политического и культурного диалога на массовом уровне (каким образом – будет оговорено дополнительно). Турецких политиков особо пугает заложенная в докладе КЕС правозащитная формула, которая позволяет ЕС в случае необходимости приостановить и даже прекратить процесс ведения предвступительных переговоров с Анкарой.
Турецкое руководство сделало все возможное, чтобы обеспечить положительное рассмотрение на декабрьском саммите ЕС рекомендаций Еврокомиссии и нейтрализовать такие дискриминационные положения доклада, как «негарантированность» исхода переговоров и др. Саммит в Брюсселе имел для Турции принципиальное значение. Ведь процедура переговоров с ЕС такова, что, будучи однажды начатой, она рано или поздно завершится вхождением в Союз. Турецкие политические деятели не упускали возможности продемонстрировать ЕС свою позицию, нередко в достаточно категоричной форме. Так, Р.Т. Эрдоган в интервью «TheTimes» и «TheIndependent» заявил, что «переговоры завершатся либо полноправным членством, либо ничем». Ожидания Турции от саммита в Брюсселе он суммировал так: предвступительные переговоры без каких-либо условий; конкретная дата начала переговоров; никаких дополнительных политических требований кроме тех, что были зафиксированы на саммите в Копенгагене в 2002 г. (т.е. таких, как дипломатическое признание Кипра). По словам Эрдогана, «правила не должны меняться во время игры». В том же интервью премьер-министр Турции довольно нестандартно обосновал принадлежность Турции к европейской культуре: «В последние годы своего существования Османскую империю называли «больным человеком» Европы, а не Азии. Даже в худшие времена мы считались европейцами». В доказательство возможности успешного сочетания самых разных, порой противоположных систем ценностей Эрдоган привел собственный пример, определив себя как «мусульманина, турка и демократа во главе светского правительства».
Результаты саммита Евросоюза в Брюсселе в общем-то справедливо преподносятся в Турции как крупная дипломатическая победа. Самым положительным и долгожданным итогом для нее стало согласие Евросоюза на запуск переговорного процесса 3 октября 2005 г. На пресс-конференции, организованной по возвращении в Анкару возглавлявшим турецкую делегацию на саммите Эрдоганом, было заявлено о «пусть не стопроцентной, но победе». «Цель – полное членство, и это засвидетельствовано в форме, не оставляющей места для сомнений. Хотя дальнейший путь куда более долог и тернист, Турция с божьей помощью и благодаря своему динамичному населению преодолеет все преграды. Мы находимся в точке, когда наконец-то начали пожинать плоды наших 41-летних усилий», – убежден премьер-министр.
Турецким делегатам удалось добиться некоторых уступок в плане упомянутых в октябрьском докладе Еврокомиссии ограничений на передвижение турецкой рабочей силы: вместо постоянных ограничений теперь планируется ввести «длительные», «временные» и «в случае необходимости». В остальном раздел декларации брюссельского саммита, посвященный перспективам членства Турции, практически полностью дублирует основные положения доклада КЕС. Приветствуются изменения в турецком законодательстве, развитие добрососедских отношений с государствами ЕС, граничащими с Турцией. Вместе с тем большинство положений доклада, вызвавших неприятие турецкой стороны, таких, как сложная процедура и длительность переговоров, пункт о «неопределенности» их исхода, а также о возможном прекращении в случае «серьезных и систематических нарушений кандидатом принципов свободы, демократии, уважения прав человека и основных свобод и верховенства закона, на которых построен Союз», было все же включено в декларацию. Указывается, что бюджет, рассчитанный на потенциальное членство Турции, может быть сформирован не раньше 2014 г. (видимо, состоявшееся в мае 2004 г. расширение Евросоюза пока не позволяет брать на себя дополнительную финансовую нагрузку в виде поддержки Турции). Более того, похоже, не исключен и вариант «привилегированного партнерства» для Турции вместо полноправного членства, скрывающийся за расплывчатой формулировкой: «Если страна-кандидат не в состоянии в полной мере взять на себя обязанности, связанные с членством, ей будут гарантированы тесные связи с европейскими структурами прочнейшими узами».
Главным «яблоком раздора» между сторонами в ходе брюссельского саммита стала, как и ожидалось, кипрская проблема. Как известно, разделенный Кипр не участвует в таможенном союзе ЕС с Турцией из-за отсутствия дипломатических отношений с Анкарой. Используя последнее обстоятельство, киприоты уже ввели ограничения на обращение турецких товаров в греческой части Кипра, что противоречит таможенной политике ЕС в отношении обеих стран.
После горячих дебатов в текст декларации саммита был включен параграф о готовности турецкого руководства подписать дополнительный протокол к Анкарскому договору, признающий условия таможенного соглашения между Турцией и ЕС справедливыми и для 10 новых стран-членов, присоединившихся к Евросоюзу 1 мая 2004 г., к числу которых относится и Республика Кипр. Исходя из текста декларации, подписание протокола должно состояться до начала переговоров и, следовательно, является необходимым условием запуска переговорного процесса. Фактически, это прокладывает дорогу к установлению дипотношений между Кипром и Турцией и равносильно отказу Турции от политики по непризнанию южной части Кипра.
Сторонники вхождения Турции в Евросоюз осознают, что приняв в свои ряды придерживающуюся иных культурных и религиозных традиций Турцию, Евросоюз сможет внести весомый вклад в обеспечение гармонии цивилизаций, а главное, существенно увеличить свой «геополитический вес». Менее чем за месяц до саммита на открытии в Берлине конференции по европейской культурной политике канцлер Германии Г. Шредер высказался о возможных последствиях вступления Турции в ЕС так: «Демократическая Турция, отвечающая представлениям о ценностях Европы, явилась бы ясным доказательством того, что между исламским вероучением и современным просвещенным обществом противоречий нет. Турция стала бы в этом смысле образцом для других мусульманских стран – соседей Европы. Поэтому со вступлением Турции в ЕС связана надежда на мир и безопасность – в том числе, и далеко за пределами Европы. Стране, выполняющей критерии демократии, правового государства и защиты прав человека, нельзя создавать препятствия для вступления в ЕС». Однако оппозиция в лице христианских демократов во главе с А. Меркель и христианских социалистов настаивает на «третьем пути» для Турции – «привилегированном партнерстве», альтернативном как однозначному отказу в членстве, так и присоединению Турции к ЕС на основе тех же требований, что предъявляются другим странам-кандидатам.
С заявлениями в поддержку вступления Турции в ЕС периодически выступают британские дипломаты и политики. Примерно за полгода до саммита германская «Зюддойче цайтунг» опубликовала статью британского премьер-министра Т. Блэра, где тот утверждает, что ЕС не может быть «оазисом стабильности, демократии и процветания, если он окружен регионами, лишенными таких благ», и указывает на Турцию как на страну, которая «привнесет новые аспекты в ЕС». По его словам, «приняв Турцию, мы построим мост в исламский мир, а такие мосты сейчас важны, как никогда».
Типичным примером противоречия, состоящего, с одной стороны, в очевидном стремлении политической элиты поддержать Турцию и, с другой, в ярко выраженном нежелании широких слоев видеть ее включенной в ЕС, является Франция.
Выступая перед французским народом по телеканалу TF-1 за день до открытия саммита, президент Ж. Ширак убеждал соотечественников, что членство Турции скорее отвечает национальным интересам Франции, но при этом подчеркнул, что «переговоры еще не означают членства. Турция должна предпринять определенные усилия, чтобы соответствовать нашим нормам, ценностям, образу жизни как в области прав человека, так и в сфере рыночной экономики».
У Турции, по мнению главы французского государства, активно развивающаяся экономика и лучше, если она будет функционировать на благо Европы, а не против нее. Благодаря этому Турция поможет создать противовес в Европе таким мировым полюсам силы, как США, Китай и Индия. Коснувшись вопроса о «почетном членстве» в ЕС как альтернативном пути для Турции, Ширак заявил: «Турки никогда на это не пойдут. Это гордый народ, который сознательно прилагает колоссальные усилия, двигаясь в нашу сторону».
Оппозиция справа расценила речь Ж. Ширака как неуместное «нравоучение». Лидер партии «Союз за французскую демократию» Ф. Байру, ссылаясь на другую фразу, оброненную главой французского государства (где, кстати, согласно недавним опросам, примерно половина населения высказывается против турецкой «европерспективы») – «лидеры не руководствуются общественными опросами, – обвинил его в монархизме. Один из наиболее серьезных соперников последнего на предстоящих президентских выборах 2007 года, министр экономики, финансов и промышленности Франции Н. Саркози предостерег, что поддержка европейскими лидерами Турции прибавит французскому обществу проблем. Только «зеленые» и социалисты поддержали Ж. Ширака, назвав решение брюссельского саммита «шагом на пути к миру» (глава французских социалистов П. Московичи). Правда, «левые» скептически оценили вероятность того, что президенту удастся в скором времени переубедить общественное мнение в отношении Турции, да еще с помощью назиданий.