Какие последствия эта встряска может иметь для ЕС в среднесрочной и долгосрочной перспективе?
1. ЕС в первую очередь озаботится строительством газопроводов-перемычек, которые облегчат перераспределение газа внутри ЕС. Это в перспективе может привести к созданию замкнутой единой общеевропейской газораспределительной системы. Побочным эффектом от создания такой системы будет создание физически единого европейского рынка сбыта газа, на котором прямые эксклюзивные контракты на поставку конкретным потребителями потеряют свою нынешнюю роль. Если это будет реализовано, это, безусловно, нанесет ущерб интересам «Газпрома», стремящегося работать напрямую с потребителями и монополистами на локальных рынках, потому что локальные рынки будут, скорее всего, объединены в общий, а сами газовые компании будут реформированы таким образом, чтобы разделить транзит и прочую деятельность. Для «Газпрома» суть поставок газа на такой единый рынок ЕС будет сводиться к транспортировке газа к одному из входов единой европейской трубопроводной сети, после чего газ будет распределяться общеевропейской газотранспортной компанией в зависимости от состояния заполнения европейских газохранилищ и текущих запросов европейских потребителей. Трудно сказать, будет или не будет реализован подобный проект, – ясно, что он столкнется с ожесточенным сопротивлением как европейских газовых и энергетических компаний, так и с негласным сопротивлением европейских правительств, опирающихся на силу этих компаний, таких как итальянское, французское или германское правительства. Но если этот проект будет реализован, глобальному газовому картелю на европейском рынке будет противопоставлен хорошо организованный картель потребителей. Конечно, он будет слабее, чем картель поставщиков, хотя бы потому, что ЕС не единственный потребитель газа в мире, но определенной силой и способностью влиять на ценообразование картель потребителей обладать будет.
2. В ЕС резко оживились разговоры о диверсификации транзита и поставок газа, а также о чрезмерной зависимости ЕС от поставок газа из России. Часть этих разговоров ведется сегодня в интересах «Газпрома» – это разговоры о «Потоках» – «Южном» и «Северном». Аргументов в пользу ускорения прокладки этих трубопроводов, особенно «Южного», как и о необходимости увеличения их пропускной способности, стало больше, даже несмотря на громкие стенания относительно увеличения зависимости от российских поставок, раздающиеся в последние дни с новой силой из Брюсселя. Другая часть разговоров ведется в интересах лоббируемого американцами в пользу своего союзника Турции трубопроводного проекта «Набукко», который сегодня активно пытаются реанимировать. Перспективы этого проекта, несмотря на новый всплеск интереса к нему, по-прежнему остаются туманными. Во-первых, непонятно, где для него брать газ. Если у Ирана, то нужно сначала установить с ним хорошие отношения. Если у Средней Азии – то сначала надо решить вместе с Россией и Ираном вопрос статуса Каспийского моря. Без решения этого вопроса прокладка трубы по его дну является весьма скользким в юридическом, да и в практическом отношении делом, особенно в свете того, что ни у кого, кроме России, нет хоть сколько-нибудь заметного военного присутствия на Каспии. К тому же если среднеазиатскую трубу предполагается подключить к трубопроводу Баку–Тбилиси–Эрзрум, проходящему по территории Грузии, то это, по вполне понятным причинам, появившимся после августа 2008 года, тоже является довольно рискованным решением, еще более рискованным, чем прокладка трубы по дну Каспия без согласования с Россией. Наконец, Турция, почувствовав оживление к этому проекту, тут же стала набивать себе в ЕС цену, намекая на связь перспектив реализации этого проекта со своим членством в ЕС. Все перечисленные проблемы «Набукко» оставляют, на мой взгляд, этот проект в числе призрачных, несмотря на соблазнительность идеи обойтись в поставках газа без участия России. Наконец, среди всех разговоров о диверсификации транзитных маршрутов стоит отметить самые разумные, которые слышались из Польши и Белоруссии и касались прокладки второй очереди газопровода Ямал–Европа. Этот проект на газовом саммите, состоявшемся накануне подписания последних российско-украинских соглашений, активно лоббировал белорусский премьер Сергей Сидорский. Судя по некоторой информации, просочившейся в польской прессе, этот проект сегодня с радостью был бы воспринят и поляками. Лично мне представляется, что на краткосрочную перспективу реализация этого проекта была бы самым быстрым, дешевым и эффективным способом избавиться от чрезмерной украинской зависимости транзита российского и азиатского газа в ЕС. Разумеется, Александр Лукашенко – трудный партнер, но все-таки партнер более предсказуемый, чем находящаяся в перманентном политическом кризисе Украина. Поляки – тоже партнеры не сахар, но Польша все-таки часть ЕС, и пока ЕС существует и дотирует польскую экономику, вряд ли поляки всерьез поднимут свой голос против интересов ЕС, особенно в таких областях, которые жизненно важны для всего содружества.
Ранее это простое и дешевое решение транзитного вопроса было отвергнуто «Газпромом» и правительством России, потому что Польша при премьере Александре Квасневском настаивала на включении Украины в транзитную цепочку – поляки хотели из романтической солидарности с Украиной (западную часть которой они считают восточной Польшей) проложить трубопровод и по украинской территории. Однако сегодня, в свете последних событий, едва ли поляки стали бы выдвигать такие требования, особенно после того как Россия и Германия договорились о «Северном потоке» в ответ на тот прошлый польский демарш. Так что «Газпрому» стоило бы обратить внимание на сигналы, посылаемые сегодня из Белоруссии и Польши, и убедить немцев в том, что строительство второй очереди газопровода Ямал–Европа, не исключающее при этом продолжение реализации проекта «Северный поток», сегодня было бы как в интересах России, так и в интересах всех потребителей российского газа в ЕС. Плюсы от реализации этого проекта сегодня становятся очевидными, а минусы, которые очевидны в долгосрочной перспективе и связаны с той ролью, которую Польше отвели США в своей политике давления на Россию, проявятся не сразу и не в ближайшие несколько лет.
3. Помимо упомянутых выше разговоров активизировались разговоры об энергосбережении, альтернативной энергетике, и зашевелилось европейское ядерное лобби. Теперь ЕС попытается выработать наконец-то единую энергетическую политику если не для взаимодействия с поставщиками, то хотя бы для европейского рынка сбыта газа и реализовать первый пункт приведенного выше списка. Похоже, для Брюсселя это сегодня единственный способ адекватно отреагировать на тот ущерб, который Россия и Украина (с точки зрения ЕС нет необходимости разделять ответственность обеих стран и уточнять, кто прав, а кто виноват в кризисе) нанесли ЕС в ходе последнего газового конфликта. Разумеется, прокладка трубопроводов в обход Украины ускорится, их пропускные способности будут, вероятнее всего, расширены, может быть, появятся новые ветки и наверняка – новые газохранилища в ЕС, но все это – направления корпоративной активности европейских газовых компаний, которая будет концентрироваться в основном в русле интересов «Газпрома». Основным же направлением активности Брюсселя будет, скорее всего, именно сосредоточение на решении задачи создания единого общеевропейского рынка сбыта, и если это так и будет, то это можно считать негативным для «Газпрома» эффектом от миновавшего транзитного кризиса[3].
Выводы
В целом по результатам достигнутых между «Газпромом» и «Нафтогазом» договоренностей можно констатировать, что своих основных целей «Газпром» и Россия добились, а именно:
1. Лишили Ющенко газовой кормушки.
2. Утвердили статус Украины как рядовой страны-покупателя газа, унифицировав модель ценообразования.
3. Соблюли свои коммерческие интересы в краткосрочной перспективе, а также заложили фундамент для их соблюдения в перспективе долгосрочной
Украина проиграла «Газпрому» PR-войну, и в глазах многих европейцев оказалась едва ли не большим энергетическим пугалом, чем «Газпром». Еще тогда, когда кризис был далек от завершения, украинские политики начали обвинять друг друга в срыве переговорного процесса, демонстрируя полное отсутствие единой позиции. Попытки руководства «Нафтогаза» обратиться к ЕС за финансовой помощью во время кризиса встретили жесткий отпор премьер-министра Чехии – страны-председателя в ЕС, назвавшего это обращение «неприкрытым шантажом».
Украине была предоставлена скидка 20% от европейской цены на один год – это та самая «льгота», о которой говорил «Газпром» в контексте среднегодовой цены на газ в 250 долларов за тысячу кубометров, но выраженная в несколько другой форме. Связь этой скидки с сохранением тарифа на прокачку российского газа в Европу надуманная. Суть в том, что цена тарифа на прокачку зависит в основном от цены технологического газа, поставляемого для этих целей. Цена этого газа для Украины, если верить информации, полученной от Тимошенко, составит 154 доллара за тысячу кубометров[2].
Список литературы
1. Гринів О. Україна і Росія: партнерство чи протистояння?- Львів: Інститут народознавства НАН України.-1997.- 348
2. Діяк І. Україна на межі енергетичної катастрофи // Голос України. — 2000. — 7 червня.
3. Пирожков С. От украинско-российской конфронтации несут потери обе стороны // День.- 1997.- №187.
4. Чекаленеко Л. Зовнішня політика України: Підручник. – К.: Либідь, 2006. - 712 с.
5. Газова війна між Україною та Росією може перерости у справжню// http://zik.com.ua/ua/news/2009/01/05/164412