Полтора года «дипломатической войны» вокруг Ирака завершились. Утром 20 марта мир вступил в войну реальную, причем с непредсказуемыми последствиями[49]. Агрессия США против Ирака подвела черту под существующей системой международной безопасности. На смену праву закона и логики пришло право эмоций и силы. В истории человечества началась новая эпоха, которая может закончиться ее концом. Пока, правда, сохраняется надежда, что этому мрачному прогнозу не суждено сбыться. Но кто знает, что будет после второй войны в Персидском заливе. (Сноска континент18 с.)
После встречи лидеров США, Великобритании и Испании на Азорских островах стало понятно, что решить «иракскую проблему» мирными средствами не удастся. Лидеры «тройки» в ультимативной форме потребовали от СБ ООН определиться со своей позицией. Совету Безопасности на это отвели всего 24 часа, которые Дж. Буш-младший окрестил «моментом истины». И в этом он, безусловно, прав. Если бы противники силового решения «иракского вопроса» пошли на уступки, то у человечества никакой надежды не осталось бы.
К вечеру 17 марта стало ясно, что новая резолюция не пройдет. Поняв, что до 11 из 15 членов СБ ООН могут проголосовать против, а трое его постоянных членов готовы использовать свое право вето, США и Великобритания отозвали проект своей резолюции. И хотя Россия, Франция и Германия предложили созвать 18 марта экстренное заседание Совета Безопасности на уровне глав МИД, а руководители ооновских инспекций Ханс Блике и Мохаммед аль-Барадеи заявили, что представят СБ ООН новый доклад о сотрудничестве Багдада, США на все эти жесты уже не реагировали.
Такое развитие событий в ООН было равнозначно поражению, особенно для Дж. Буша, который не далее как 6 марта публично выражал уверенность, что резолюция будет поддержана большинством членов СБ, и тогда Америка сможет заявить о своей «моральной победе». Отзыв резолюции продемонстрировал, что «игры с ООН» закончились, Совет Безопасности из предполагаемого союзника превратился в противника, а потому может быть списан со счетов за «никчемностью». Сутки мир провел в напряженном ожидании. 18 марта слово берет президент США Дж. Буш, обращаясь к нации.
Как и в прежних выступлениях, абсолютно никакой аргументации, никаких доказательств, сплошные эмоции и апелляция к исключительности Америки. Дж. Буш подчеркивает, что «Совет Безопасности ООН не сумел справиться со своими обязанностями, а потому мы намерены выполнить свои». Суть ультиматума - «Саддам Хусейн и его сыновья должны покинуть Ирак в течение 48 часов. Отказ сделать это приведет к военному конфликту, который начнется тогда, когда этого захотим мы». Отсчет времени пошел, для мира начались другие 48 часов.
Уже через несколько часов Багдад покинули инспектора ООН, для всех стало окончательно ясно: война неизбежна. Правда, оставалась, хотя и смутная, но надежда, что Саддам Хусейн покинет Ирак. Такие планы активно обсуждались в течение конца февраля - начала марта, и некоторые государства, причем не только из числа стран исламского мира, готовы были предоставить ему политическое убежище. Сомнения развеял пресс-секретарь Белого дома Ари Флейшер: «Даже если иракский лидер Саддам Хусейн покинет страну, американские войска все равно войдут в Ирак, только на этот раз мирно, потому что у иракских войск не будет приказа нападать и открывать огонь». Следовательно, при всей эмоциональной риторике администрации Белого дома и личной неприязни семьи Бушей к Саддаму Ху-сейну основная причина войны все-таки в другом.
Накануне совещания на Азорских островах вице-президент США Дик Чейни назвал цели операции в Ираке: разгромить любые силы, противостоящие США и союзникам; расформировать правительство Саддама Хусейна; полностью уничтожить иракское оружие массового поражения; обеспечить территориальную целостность государств в регионе; создать в Ираке по-настоящему народное правительство. Возможно, что так оно и есть, хотя некоторые из этих целей и вызывают определенное сомнение. Но цели и причины суть разные категории. И о последних администрация Белого дома предпочитает не распространяться[50].
Однако, как и в любом масштабном событии, скрыть истинные причины операции в Персидском заливе не удается. Неспособность администрации Буша представить убедительные свидетельства того, что Саддам Хусейн обладает оружием массового уничтожения и программами по его производству или связан с террористическими организациями, а также нефтяные богатства Ирака и специфика нефтяного импорта США задолго до начала операции привели к устойчивому стереотипу - эта война пахнет нефтью. И то, что в этом есть большая доля истины, стало понятно уже накануне войны. Первые ракеты еще не успели упасть на Багдад, а крупнейшие нефтяные компании уже начали дележ «шкуры неубитого медведя». В западных средствах массовой информации появилось сообщение, что между крупными нефтяными компаниями началось соперничество за контроль над иракскими месторождениями, и победу в нем, вероятнее всего, одержат четыре крупнейшие корпорации: ExxonMobil, ChevronTexaco, Shell и ВР[51].
Второй «жирный кусок» — заказы на послевоенное восстановление Ирака. По расчетам Центра стратегических и бюджетных расчетов США (CSBA), только гуманитарная помощь иракскому населению обойдется в сумму от 1 до 10 млрд. долларов. На помощь в управлении страной потребуется от 5 до 12 млрд. Еще 10 миллиардов пойдут на помощь союзникам США в регионе. Самые крупные и неопределенные статьи послевоенного плана - «облегчение долгового бремени» (от 10 до 361 млрд.) и «реконструкция» (от 10 до 105 млрд.). Таким образом, общие издержки варьируются от минимальных 32 млрд. до максимальных 495 млрд. долларов.
Никто не сомневается в том, что войска антииракской коалиции достаточно быстро разберутся с иракским сопротивлением. Но не подлежит сомнению и то, что, самостоятельно отстранив высшее иракское руководство от власти, США поставят во главе каждого министерства «своих» людей, которые и•будут руководить процессом «демократической» трансформации Ирака и восстановлением его разрушенной инфраструктуры. Кто будут эти люди конкретно, пока сказать трудно, а вот о компаниях, которые получат заказ в 900 млн. долларов на первичную реконструкцию в послевоенном Ираке, кое-что известно: среди них пять американских компаний, в том числе строительные гиганты Bechtel и Fluor, a также нефтяная группа Halliburton, во главе которой ранее стоял вице-президент Дик Чейни.
Третий «лакомый кусок» - военные заказы. По оценкам западных экспертов, стоимость трехмесячных военных действий в Ираке оценивается в 49 млрд. долларов. Его удлинение до полугода поднимает издержки до 73 млрд. Если же война затянется на срок до года, сумма взлетает уже до 121 млрд. долларов. Так что у тех, кто действительно стоит за войной США с Ираком, есть прямой резон особо не спешить с окончательной развязкой. Идеальный вариант — использовать как можно больше дорогостоящего оружия, разрушив при этом минимум инфраструктурных объектов. «Успешная» операция в Афганистане подтверждает эту логику: массированные бомбардировки обошли стороной не только лаборатории по производству наркотиков, но и маковые поля. Подтверждение этому содержится и в ультиматуме Дж. Буша, который, обращаясь к иракской армии, призывает ее неразрушать нефтяные скважины. Призывает, кстати говоря, вполне осознанно, поскольку оплачивать весь этот «банкет» Соединенные Штаты сами не желают. И Дж. Буш лукавит, когда говорит о том, что США «оплачивали подобные конфликты в прошлом», «Бурю в пустыне» образца 1991 года в основном профинансировала Саудовская Аравия. Новая война, по-видимому, будет оплачена за счет самого Ирака.
Все это говорит о том, что истинная причина войны - ни диктаторский режим Саддама Хусейна (с этим тезисом никто и не спорит), ни мифическая угроза миру, исходящая от этого режима (кстати говоря, за годы своего пребывания во власти Дж. Буш-младший с большой убедительностью доказал, что сформированный им режим, несмотря на всю патетику о демократических ценностях, содержит в себе большую угрозу), ни наличие у Ирака оружия массового поражения (инспектора ООН подтвердили, что на территории Ирака такового нет), а элементарные экономические интересы даже не США, а крупных транснациональных корпораций, за которыми отчетливо просматривается силуэт далеко не последних фигур из администрации Дж. Буша-младшего.
Но есть еще одна, не менее, а возможно, и более значимая причина этой войны - личность самого президента Соединенных Штатов. Именно его искренняя вера в «исключительность Америки», в ее предназначение «сделать мир не только более безопасным, но и сделать его лучше, чем сейчас», его исключительная набожность и олицетворение самого себя с неким мессией сыграли с Дж. Бушем злую шутку, сделав его всего лишь послушной марионеткой в руках стоящих за сценой кукловодов. Никто не оспаривает первенства Соединенных Штатов в современном мире. Международное сообщество беспокоит другое: игнорирование США - страны, стоявшей у истоков формирования современной системы международной безопасности, норм международного права, навязчивая идея об уникальности их роли, попытка навязать свои ценности другим странам и народам, то, что США покушаются на самое святое в системе международных отношений - незыблемость государственного суверенитета. И когда Дж. Буш с каким-то яростным упорством, достойным лучшего применения, говорит о войне и не желает слушать никаких аргументов, когда ООН используется не как инструмент поиска мира, а как орган, придающий войне легитимные основания, когда Белый дом с нескрываемой радостью воспринимает раскол Европы, когда в расчет не принимается политическая судьба даже ближайших союзников, возникает смутное ощущение того, что речь идет либо о каком-то известном лишь «посвященным» глобальном заговоре, целью которого является окончательный передел мира[52].