Многие разочарования, касающиеся российских внутренних преобразований за последнее десятилетие, привели к выводу о том, что путь к успеху здесь оказался гораздо более длительным, чем многие думали. В американских политических кругах существует растущая тенденция вообще не поддерживать эти преобразования и просто концентрироваться на вопросах безопасности как конечной цели нашей политики в отношении России. Это было бы ошибкой, поскольку, если усилия России в области внутренних реформ в конечном счете не увенчаются успехом или же если она преуспеет в этом только наполовину, то это приведет к тому, что Россия будет менее интегрирована с Западом и с мировой экономикой. Такая Россия сможет внести меньший вклад в международный порядок и таким образом с большей вероятностью будет угрожать американской национальной безопасности по широкому кругу вопросов. Но как мы не можем забывать о внутренних преобразованиях в России, так мы и должны понимать, что наша способность оказывать на нее влияние в позитивном смысле весьма ограниченна, тогда как восприятие Россией нашего "вмешательства в ее внутренние дела" может уже обернулось во вред репутации Соединенных Штатов не только в умах представителей российской консервативной и либеральной элит, но также и среди более широких слоев населения.
Стержневые вопросы безопасности. Грядущее десятилетие должно предложить многообещающие возможности для Соединенных Штатов и России в том, чтобы обеспечить гораздо большую безопасность в их двусторонних ядерных отношениях, чтобы радикально сократить их ядерные арсеналы, тем самым усиливая режим нераспространения. Достижение этих целей, однако, потребует от правительства США решительно отказаться от образа мышления времен холодной войны, который влияет во многом на формирование ядерной политики и политики безопасности США в отношении России. Политика Москвы страдает тем же недугом, только еще более усиленным углубляющейся слабостью ее обычных сил. Несмотря на то, что значительный прогресс в области ядерной безопасности был достигнут в 1990-е годы, а Глория Даффи работала упорно и успешно в Министерстве обороны в первой администрации Клинтона, за последние годы этот прогресс замедлился. В Вашингтоне, и не только там, снова и снова говорилось, что если во время холодной войны угроза со стороны России имела место из-за ее силы, то сегодня эта угроза происходит больше от слабости России. И все же политика США в области стратегических вооружений никогда не изменялась так, чтобы отражать это качественно новое условие. Настало время смелых инициатив, которые позволят занять проблеме ядерных вооружений в США новое место, чтобы более эффективно обеспечить американскую национальную безопасность.
Сокращение вооружений. В настоящее время как Россия, так и США имеют более 6000 единиц стратегических вооружений, а по соглашению СНВ-2 это число должно снизиться до 3000-3500. Конечно, и эти цифры превосходят наши нужды. Теперь мы, как и Россия, находимся перед лицом совершенно другой угрозы и все еще остаемся по существу на позициях холодной войны. В России есть более 2000 целей для нанесения нами там ядерного удара. Конечно, такое количество никому не нужно, и только анахроничная практика определения этих целей, унаследованная от времен холодной войны, может оправдать американский ядерный арсенал числом более 1000-1500 боеголовок в недалеком будущем. Новая администрация должна пойти на смелый шаг по одностороннему сокращению американского арсенала до уровня, соизмеримого с изменившимися обстоятельствами. Из-за старения своих вооружений и финансовых затруднений русские, вероятно, снизят этот уровень где-то к 2010 г., поэтому они предложили этот уровень для Договора СНВ-3. Президент Буш заявил о важности отхода от парадигмы холодной войны и о рассмотрении односторонних мер. Это прозвучало в обращении к нации о внешней политике, сделанном в Библиотеке Рейгана после избрания Буша на пост президента. В этом есть своя неоспоримая логика. Если международная система больше не определяется американо-советской конфронтацией, то зачем Соединенным Штатам и России оставаться в рамках этих устаревших ядерных взаимоотношений? Более отдаленной задачей для Соединенных Штатов и России будет трансформация их ядерных взаимоотношений в следующем десятилетии. Суть этого мероприятия - значительно сократить арсеналы, которые не находились бы в состоянии боевой готовности (как это сегодня наблюдается в Англии и Франции)[44].
Односторонние меры по сокращению ядерных арсеналов вызывают озабоченность тех, кто занимается контролем над вооружениями, потому что без договоров существует риск потери режима контроля, который важен и для содействия сокращениям, и для поддержания доверия. Мы предлагаем, однако, чтобы Соединенные Штаты и Россия предприняли энергичные меры для большей прозрачности в двусторонних ядерных отношениях с тем, чтобы усилить стратегическую стабильность. Даже если бы администрации Буша и Путина резко сократили бы свои ядерные арсеналы до уровней, составляющих одну десятую часть от времен пика холодной войны - т.е. около 1000 боеголовок - ядерное устрашение по-прежнему определяло бы стержень американо-российских стратегических отношений. Мы должны понимать, что снижение до гораздо более низких значений, не говоря уже о снижении до нуля, является не сиюминутным предложением, поэтому нам придется довольно продолжительное время жить в этом мире ядерного устрашения. И все же нет достаточного основания для сохранения немедленной боеготовности на уровне холодной войны, а также оперативного положения, дающего возможность нанести массированный контрудар за несколько минут. Преднамеренный удар какой-либо из сторон сегодня фактически невозможно вообразить. Самая непреодолимая угроза в нынешнем десятилетии - это непреднамеренный или случайный ядерный конфликт. Соединенным Штатам и России следует предпринять совместную инициативу для того, чтобы оттянуть время, необходимое для начала ядерного удара, с минут до часов, а затем - с часов до дней. Для этого потребуются кропотливые переговоры, результаты которых обеспечат большую прозрачность и доверие в отношениях, и помогут также в контроле над сокращениями вооружений.
Сегодня самая большая опасность распространения происходит от возможной утечки вооружений и или материалов деления ядра из бывшего советского арсенала. Самое эффективное сотрудничество в области безопасности эры Ельцина-Клинтона имело место за счет программы Нанна-Лугара (CooperativeThreatReductionProgram), названной по имени ее авторов в Сенате. До сих пор результатом этой программы была дезактивация систем доставки почти 5000 ядерных боеголовок, превращение трех бывших советских республик в безъядерную зону, уменьшение опасности сотен тонн ядерных материалов и обеспечение занятости для тысяч ученых, занимавшихся вооружениями, которые были частично безработными из-за недостаточного финансирования. Все это - менее, чем за 0,25% оборонного бюджета США; по моему мнению, это очень рентабельное вложение средств. И все же предстоит сделать гораздо больше.
Если Соединенные Штаты готовы тратить десятки миллиардов долларов в последующие 20—30 лет для создания национальной системы противоракетной обороны для противостояния угрозе, которая еще не существует, то Соединенным Штатам следует быть более чем готовыми потратить более значительную часть этой суммы для сдерживания уже существующей угрозы.
Как об этом последние пару лет говорили проблема противоракетной обороны имеет вероятность быть следующей крупной проблемой в американо-российских отношениях. Русские считают, что Договор по ПРО, подписанный 29 лет назад, остается краеугольным камнем стратегической стабильности в мире. Позиция США при сильной поддержке Республиканской партии основывалась на том, чтобы доказать, что Договор по ПРО является анахронизмом, пережитком холодной войны, который более не способствует нашим интересам безопасности в тех изменившихся условиях, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Этот аргумент защищался с почти религиозной страстью приверженцами каждой позиции, и как сказал один мудрый раввин, "вы оба правы"[45].
Ряд государств выделяет значительные ресурсы на программы баллистических ракет, и, конечно же, возможно, что через 10-15 лет будет больше государств, которые будут в состоянии нанести ущерб Соединенным Штатам путем доставки оружия массового уничтожения на баллистических ракетах. Вашингтону следует уделить этой проблеме больше внимания; не сделать этого было бы безответственно. С другой стороны, последствия решения США выйти в одностороннем порядке из Договора по ПРО будут, вероятно, весьма дестабилизирующими для международной системы. Усилия по сокращению вооружений и усилия, направленные на обеспечение безопасности американо-российских ядерных отношений будут, по всей вероятности, поставлены под угрозу. Китай, скорее всего, решит создать больше ядерных ракет раньше, чем это предусмотрено в нынешних планах модернизации; до сих пор он был весьма сдержанным в развитии своих ядерных сил. Активность Китая окажет влияние на Индию с последующим воздействием на Пакистан. То, что делает Китай, может заставить Японию поставить под вопрос доверие к американской ядерной гарантии - Токио может очень быстро создать ядерные силы, если решится на это. Неудача достичь соглашения с Россией о будущем Договора по ПРО, безусловно, приведет к более тесному сотрудничеству в области безопасности между Россией и Китаем - этого мы, конечно же, не хотим, и по этому поводу сами русские испытывают двойственное чувство. Потом существуют союзники в Европе, которые без всяких исключений выразили свою поддержку сохранению Договора по ПРО с Россией.