Когда наступает момент несения ответственности за неисполнение договорных обязательств, подобные фирмы либо совсем исчезают, либо отделываются ничего не значащими отговорками, поскольку уверены, что им ничего не грозит. При этом, если происходит исчезновение фирмы, то найти ее практически представляется нереальным, ибо регистрация фирмы-контрагента в оффшорной зоне имееет одну самую "поганую" черту для ее партнера – это присвоение любой аббревиатуры, присущей типологии юридических лиц в различных государствах. К примеру, если в Швейцарии после названия фирмы ставятся буквы S.E, при регистрации корпорации в Америке, окончание фирменного наименование этой корпорации будет содержать аббревиатуру Inc, то ничто не помешает оффшорной компании, зарегистрировавшись скажем на острове Мэн, получить корпоративную прописку США.
В случае начала судебного или арбитражного процесса такие фирмы быстро перекачивают денежные средства, хранимые на своих счетах в швейцарских или американских банках на другие счета, и когда судебный или арбитражный процесс приводит к вынесению решения о взыскании суммы иска в пользу истца, взыскивать, собственно говоря, уже нечего. Как правило, перемещение денежных средств происходит сразу после получения ответчиком извещения арбитражного суда о начале процесса, содержащего копию искового заявления истца. По правилам, например, Арбитражного суда при Торгово-промышленной Палате Российской Федерации ответчик обязан в течение 30 дней дать письменный ответ. Не утруждая себя даже отпиской, такие компании в лучшем для контрагента случае, на следующий день после получения извещения перемещают все денежные средства, хранящиеся на известном истцу банковском счету на другой, не известный ему счет, а в худшем – загодя "готовятся" к спору, вынимая со счета все средства и перемещая материальные активы на другое юридическое лицо, найти которое простому предпринимателю, а подчас и судебно-правоохранительным структурам не представляется возможным. За рубежом считается вполне обычной практикой иметь от 2 до 10 банковских счетов в разных банках, в отличии от России, законодательная база коей это позволяет, но старорежимная закалка многих пост-советских предприятий приводит к тому, что не фирма укрывает деньги из банка, а банк оставляет фирму без денег, зачастую оказываясь такой же оффшорной лавочкой.
Не всегда оффшорные компании выглядят "тихими овечками", спланированными для ведения чистого бизнеса. Зачастую подобные фирмы лихо расправляются с финансовыми средствами собственных контрагентов, и тихо исчезают с горизонта, оставив лишь в напоминание о себе – подставных учредителей, да наименование, зарегистрированное где-нибудь в далекой Африке.
Арбитражный процесс на международном уровне – штука достаточно долгая и не всегда приемлемая для обиженной стороны. Иной раз он длится более шести месяцев. К тому же это вещь очень дорогостоящая. Оплата адвокатов, арбитражных сборов и пошлин, сбор доказательств стоит немалых денег, да и по процессуальным правилам некоторых стран к участию в процессе допускаются только адвокаты из этих стран.
Все это объясняет тот факт, что российские компании редко обращаются по делам, связанным с финансовыми нарушениями, в международные арбитражные коммерческие суды. Это вызвано заранее обреченным отношением российских коммерсантов к действительности, однако многие из них забывают, что одним из основных принципов защиты собственных прав в финансовой сфере и обеспечением исполнения будущего арбитражного решения, является ходатайство о запрещении ответчику и его банку совершать какие-либо операции на расчетном счете. Право большинства западных стран допускает замораживание банковских активов компаний в качестве обеспечения исполнения арбитражного (судебного) решения. Причем это касается всех юридических лиц, имеющих банковские счета в финансовых институтах данной страны, а не только юридических лиц, инкорпорированных в данной стране. Кстати, сия расторопность необходима зачастую и не только в отношениях с оффшорными фирмами, но с некоторыми нашими гражданами, активно включившимися в бизнес, как выясняется с "левой" стороны.
Конечно, для российских коммерсантов и юристов институт обеспечения иска не является чем-то новым. Глава 13 Гражданско-процессуального кодекса подробно регулирует эту процедуру. Статья 133 ГПК гласит, что суд или судья по заявлению и ходатайству лиц, участвующих в деле или по собственной инициативе может принять меры по обеспечению иска... если непринятие мер обеспечения может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда. Мерами по обеспечению иска могут быть, согласно статье 134, среди всего прочего, и наложение ареста на денежные средства, принадлежащие ответчику. Рассмотрение заявления ответчика об обеспечении иска требует большой оперативности, поскольку недобросовестный ответчик, узнав о предъявлении ему иска и просьбе о его обеспечении, может скрыть находящееся у него имущество, справедливо замечается в Комментарии к ГПК. Поэтому ходатайство об обеспечении разрешаются немедленно, в день заявления просьбы и не только коллегиальным составом суда, но и судьей единолично (и на это хочется особо обратить внимание), причем без извещения ответчика. Определение об обеспечение иска приводится в исполнение немедленно, что является гарантией реальности исполнения такого определения. Подобная практика отражена и в Арбитражном Процессуальном Кодексе РФ.
Российский институт обеспечения иска охраняет интересы как истца, так и ответчика. Было бы несправедливо предоставить истцу в одностороннем порядке такие исключительные по своему значению и последствиям права, как наложение ареста на банковские счета ответчика, что может практически полностью парализовать деловую деятельность последнего. Суд, допуская обеспечение иска, может потребовать от истца обеспечить возмещение для ответчика убытков, которые тот может понести вследствие ограничения его прав по распоряжению собственным имуществом. Суд, например, может потребовать от истца внести соответствующую сумму на депозитный счет суда.
Такой двоякий подход характерен для всех без исключения правовых систем. С одной стороны, истцу предоставляется возможность реально обеспечить выполнение судебного или арбитражного суда, в случае положительного для него (истца) решения, либо, если истец проигрывает дело, ответчик имеет право на возмещение убытков, возникших вследствие ограничения его прав по распоряжению его имущества, причем эта процедура тоже во многих случаях сильно облегчена.
Чтобы просить о замораживании активов должника, необходимо предоставить суду доказательства того, что заявленный спор существует и что долг подлежит немедленной уплате. Наложение ареста на счета в некоторых странах обычно производится на основании того, что должник не имеет постоянного места жительства (для физических лиц) или не зарегистрирован (для юридических лиц) в юрисдикции суда. Объяснить это можно простой логикой. Человек, проживающий на определенной территории, иногда попросту не может быстро избавиться от своего имущества, а юридические лица, обремененные какой-либо суммой минимального уставного капитала, не всегда могут оперативно снять с банковских счетов всю сумму. Чтобы снять с банковского счета уставной капитал надо пройти достаточно сложную и длительную процедуру ликвидации юридических лиц. Однако, подобное требование никак не вписывается в оффшорную схему построения бизнеса, где уставный капитал может быть равным мизерной сумме, недостаточной даже для покупки билета представителю контрагента до места регистрации обидчика.
Существенный минус наложения ареста на банковские счета таков, что кредитор должен точно знать название и местоположение банка, а также номер банковского счета должника. С оффшорными компаниями такой номер может удастся только при том, что если эти счета действительно существовали в реестрах секретарской компании, и не были изначально "мертвыми".
Древние римляне говорили: "Pacta sunt servanta" – Договоры должны исполняться. Это золотое правило не утратило своего значения. Но если в то время должника заковывали в кандалы или продавали в рабство, то сегодня ответственность носит сугубо материальный характер. Но действенность ответственности не изменилась. Поскольку судебных и арбитражных дел по неисполнению договорных и финансовых обязательств и по внешнеторговым, и по внутрироссийским сделкам, становится все больше и больше, можно было бы приветствовать издание "черного списка" иностранных фирм и коммерсантов, отличившихся своей недобросовестностью. Это позволило бы снять множество проблем, связанных с проверкой надежности и платежеспособности иностранного партнера. Но если опрометчивый шаг уже сделан, контракт подписан, но не исполнен, наступает время принятия жестких действенных мер по наказанию недобросовестного партнера, и по защите собственных прав.