В Венесуэле в 1963 году был разработан проект Закона о нормах международного частного права, который был незначительно модифицирован в 1965 году.[2.,366]
Первая глава проекта посвящалась институтам, относящимся к общей части. В ней устанавливалась общепринятая система источников. Предусматривалось, что внутреннее право определяет применение иностранного права. В ст.2 проекта признавался принцип равного применения иностранного и национального права и устанавливалось, что первое должно применяться «в соответствии с принципами, действующими в соответствующей иностранной стране, и в такой форме, которая обеспечивает достижение целей, определенных коллизионными нормами венесуэльского права». Нетрадиционно решалась проблема квалификации: предпочтение отдавалось автономной квалификации.
В ст.4, посвященной обратной отсылке, устанавливалось, что если она не принималась последней инстанцией, то применяется материальное право государства, к которому отсылает норма венесуэльского права. Оговорка о публичном порядке рассматривалась как исключение, применяемое в ограниченных случаях. Понятие же законно приобретенных прав было трансформировано в общий принцип: они не должны противоречить национальным интересам и препятствовать применению венесуэльского права (ст.5).
Предложенный проект в определенной степени гармонизировал законы, поскольку устанавливал применение принципа домицилия в отношении определения статуса, право- и дееспособности, семейных отношений и наследования и отменял применение принципа национальности, официально провозглашенного Гражданским кодексом. Проект, таким образом, устанавливал концепцию улучшенного домицилия, суть которой заключается в том, что правовые последствия смены домицилия наступают лишь по истечении одного года (ст.8).
В особенной части основное внимание уделялось вопросам семейного права, правовому режиму обязательств и контрактов и ряду проблем международного процессуального права.
Несомненно, признание закона домицилия в качестве основной коллизионной привязки явилось шагом вперед по сравнению с установленным ранее Гражданским кодексом. Этот принцип ниаболее приемлем в отношении регулирования правового статуса физических и юридических лиц, семейных отношений, вопросов наследования. Решение вопросов усыновления оценивалось как принципиально новое в том смысле, что эти отношения определялись законом домицилия ребенка, вне зависимости от того, был ли ребенок законно или незаконно рожденным или усыновленным.[2.,370]
Для обязательств и контрактов устанавливался принцип автономии воли сторон, т.е. по сути вводилась дополнительная норма, позволявшая принимать наиболее подходящее решение в каждом конкретном случае.
Что касается юридических актов, то в проекте проводился общий принцип locus regit actum и устанавливался ряд факультативных привязок для того, чтобы признание акта недействительным не могло быть основано на невыполнении формальных требований.[2.,370]
Глобализация процесса национальных кодификаций проявляется не только в том, что он захватывает страны всех регионов мира. Немаловажны при этом является то, что сама выработка регулирования вопросов международного частного права во многом интернационализируется: с одной стороны, имеет место рецепция такого регулирования (как в форме прямого заимствования норм, так и в форме использования некоторых идей и подходов), а с другой стороны, в подготовке регулирования принимают активное участие или дают рекомендации иностранные научные центры и специалисты. В итоге регулирование вопросов международного частного права не только действительно унифицируется (что нельзя всячески не приветствовать), но оно также становится, по общему правилу, более качественным.
В качестве еще одного аспекта интернационализации процесса национальных кодификаций можно рассматривать и то, что на современное внутригосударственное регулирование вопросов международного частного права все большее влияние оказывают международные договоры, особенно регионального характера. Наконец, можно указать и на такой аспект проявления интернационализации в некоторых кодификациях как закрепление в них института применения сверхимперативных норм третьего государства или иностранных публично-правовых норм: многие национальные законодатели пришли к выводу о том, что в современном взаимоувязанном мире допущение возможности применения таких норм будет весьма полезным средством противодействия некоторым негативным действиям и явлениям, препятствующим развитию международного гражданского и торгового оборота.
Во многом изменились и принципиальные юридические решения, особенно в сфере права коллизий законов. Это было обусловлено принципиально новыми реалиями современного мира. В самом деле, такие имеющие в нем место явления, как тесное переплетение экономик и культур, интенсивный рост и усложнение национального материального регулирования, тенденция публицизациии коммерциализации частного права не могли не отразиться на коллизионном регулировании. В итоге, в современном международном частном праве присутствуют очень сложные механизмы регулирования, симбиоз институтов, преследующих различные цели. Так, с одной стороны, в современном коллизионном праве наблюдается тенденция отхода от принципа lex fori, стремление к более широкому применению иностранного права, а, с другой стороны, в нем же появился институт применения сверхимперативных норм lege fori. Однако в то же самое время появление последнего часто сопровождается закреплением института применения сверхимперативных норм третьего государства. Кроме того, ввиду появления института сверхимперативных норм объективно сужается сфера применения института публичного порядка (особенно в его “позитивном” варианте), но в то же самое время этот институт подвергается переоценке и благодаря ей, а также благодаря тенденции углубления национальной самоидентификации (идущей, в том числе, в развитых странах, в то же самое время вовлеченных в процесс глобализации) он переживает новое возрождение. Далее, публицизация права, с одной стороны, препятствует применению иностранных законов, а, с другой стороны, ставит вопрос о применении иностранных публично-правовых норм, и такая дилемма также решается в некоторых современных кодификациях в пользу применения подобных норм. В целом можно утверждать, что благодаря кодификациям возможности применения иностранного права расширились, но одновременно увеличилось и количество юридических инструментов, направленных на установление исключений из такого применения.[3.,52]
Из вышесказанного легко прослеживаются тенденции процесса национальных кодификаций международного частного права. Прежде всего, в течение всего XX века заметно движение этого процесса по нарастающей. Очевидна также тенденция к его глобализации и постепенному включению в него развитых государств. Кроме того, если вплоть до начала второго этапа наличие в правовой системе страны специального закона по вопросам международного частного права – явление довольно-таки редкое, то на втором и особенно на третьем этапах положение начинает меняться, особенно в среде развитых государств.
Далее, на каждом из трех этапов во многих странах появление нового регулирования по вопросам международного частного права происходило не само по себе, а в ходе принятия новых частноправовых актов, причем такому регулированию на первых двух этапах зачастую уделялось слабое внимание. Однако в ходе третьего этапа наблюдается новое явление: целенаправленное принятие отдельного регулирования именно по вопросам международного частного права или, по меньшей мере, уделение таким вопросам в частноправовых кодификациях особого внимания. Более того, наблюдается тенденция именовать кодификации международного частного права “кодексами”, причем не только в доктрине, но даже и на законодательном уровне.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что процесс национальных кодификаций международного частного права в двадцатом веке обладает внутренней логикой и своими закономерностями, а последний из трех его этапов неизбежно подготавливает очередной виток развития этой отрасли права.
1. Международное частное право.-Москва,Международные отношения,1994.-413 стр.
2. Международное частное право.Современные проблемы.-Москва,Теис,1994.-507 стр.
3. Муранов А.,Жильцов А.Международное частное право.Иностранное законодательство.-Москва,Статут,2001.-809 стр.