Кате хотелось страшных историй, она сама просила об «этом. Федя неделями каждый вечер требовал «Золушку», она никогда не надоедала ему. Дима оставался верен Мики Маусу.
Самое подходящее время для сказок — вечер. Папа или мама усаживается возле кроватки, берет ребенка за Руку и тихим голосом начинает рассказывать. Действительно, сказка — лучший способ уложить ребенка спать.
Поражает умение ребенка удерживать возле себя мать, отца или старшую сестру. В ход пускается все — хитрость, дарование, изобретательность. Сначала он ловко обыгрывает «и тогда?..», чтобы показать, с каким интересом он слушает, и поторопить действие. Потом с проникновенным видом, когда рассказчик слабеет, он принимается уточнять Детали: «Где? Когда? Как?» В конце концов, когда вы уже
решительно собираетесь уйти, у него остается лишь одно действенное средство — попросить еще сказку: «Только одну, последнюю, я тебе обещаю, я клянусь!»
С того момента как ребенок начинает интересоваться сказками, «жили-были» становится магической формулой. Если повествование мешает ребенку сделать то, о чем вы его попросили, не продолжайте, пока он не выполнит требуемого. Чтобы не повторять одни и те же сюжеты, придумывайте сами, любая известная ситуация может послужить началом истории, останется только придумать ее продолжение и конец. Это нетрудно; дети — благодарная аудитория, они слушают открыв рот. Они готовы всему поверить, все оценить и принять, если история будит их воображение, а рассказчик соблюдает определенные правила.
Ребенок любит слушать разные истории, но ему не меньше нравится придумывать самому. Персонажей искать не приходится, они перед глазами — и мишка, и кукла. Ребенок одевает их, моет, кормит, укладывает, рассказывает им сказки, наказывает; например, Катя говорит Соне, своей любимой кукле: «Ты пойдешь со мной гулять. Я сейчас надену на тебя чудесное розовое платье. Не испачкай его! А теперь я причешу тебя. Какая ты красивая!»
Ребенок разговаривает не только со своим мишкой или лошадкой, он обращается и к окружающим его предметам. Наткнувшись на стол, он в обиде говорит: «Противный стол! Сделал мне больно! Я тебя накажу!» Ведь ребенок воспринимает любые предметы как живые существа -и камешки, и деревья, и облака.
Дети рассуждают о «папе звезды» и «кроватке солнышка»; последнее, впрочем, понятно, поскольку им говорят, что оно ложится спать. Любопытна, например, реакция одного 3-летнего карапуза; он мал ростом для своего возраста и часто об этом слышит. В солнечный день он шагает по дорожке. Заметив вдруг свою длинную тень, он торжествующе восклицает: «Посмотрите, дорога-то думает, что я высокий!»
Другой готовый персонаж, который может стать героем самых разных историй,— это он сам. Ребенок рассказывает о своих невероятных приключениях, выдуманных от начала до конца («я убил его выстрелом из своего пистолета»)> он расписывает происшествие в деталях, сочиняя и хвастая, хотя действительно переживает свои приключения; он воспроизводит их в лицах, сейчас он актер.
Ребенок — прирожденный актер, начинается это в 3 года и продлится долго. Мы сами, впрочем, поощряем его вкус к перевоплощению, даря ему атрибуты ковбоя или медсестры. И тогда мальчик становится поочередно покорителем Техаса, космонавтом, гонщиком, а девочка — медсестрой, балериной, продавщицей.
Позже, играя с приятелями, он начнет распределять роли: «Пусть я буду генералом, а ты — его враг. Я буду мама, а ты дочка...» Самую лучшую роль он постарается оставить себе.
Когда ни игрушки, ни другие вещи, ни собственные приключения не занимают целиком воображения ребенка, он выдумывает себе друга, с которым много разговаривает, но еще больше говорит о нем. Воображаемый спутник — это либо тот негодник, который совершает все его проступки (разбил тарелку, запустил пальцы в варенье и не послушался папу), либо верный друг, разделяющий с ним горе и радость, развлекающийся вместе с ним.
Некоторые родители с тревожной подозрительностью относятся к появлению такого воображаемого спутника. Если это только друг, компаньон в игре, с которым ребенок забавляется, то ничего страшного. Плохо, когда он слишком занимает ребенка, становится средоточием его жизни, если из-за него ребенок не обращает внимания на окружающих, забрасывает любимые игрушки. Чтобы отвлечь ребенка от воображаемого, но безотвязного друга, надо не высмеивать его, а найти ему взамен реального товарища; это наилучший способ. Впрочем, выдумывание такого друга наблюдается обычно в том возрасте, когда ребенок уже близок к поступлению в школу и ему, видимо, не хватает товарищей.
Иногда ребенку бывает необходимо придумать себе друга, чтобы восполнить нехватку чего-то, преодолеть тревогу или разрешить конфликт.
Но верит ли ребенок до конца в своего придуманного спутника? В большей или меньшей степени.
Таким образом, ребенок хочет показать, что он не до конца подчиняется своему воображению, не вполне поддается обману своих выдуманных историй. Действительно ли это так? Верит он в них или нет? Ответ таков: и да, и нет. Ведь и у вас так же. В кино вы способны заплакать над несчастьями героини, а через минуту, выйдя на улицу, замечаете: «Хорошо она играет» или «Она столько получает за съемки в фильме...» Вы увлеклись, но вас не проведешь. Аналогично у детей.
Сходство можно проследить и дальше. Вам, например, новее не хочется, чтобы заметили ваши слезы. Ребенку тоже; допустим, он играет в войну, сражается, атакует врага, идет на штурм, он целиком захвачен происходящим. Вы входите- Он резко останавливается и (в зависимости от характера) очень сердится или смущается, поскольку его застали в разгаре «представления».
Но если ребенок, как и взрослый, способен поверить в придуманную историю, между ними все же существуют и огромные различия, объясняющие, почему мир детства остается тайной за семью печатями для стольких взрослых.
Ребенку неизмеримо труднее, чем взрослому, выйти из сказки, в которой он живет: он играет в ковбоя, и когда вы зовете его обедать, злится за непрошенное вторжение в его мир. Поэтому лучше предупредить ребенка, сказав: «Скоро я позову тебя завтракать*). Таким образом, вы дадите ему время выйти из игры.
Ребенок живет в воображаемом мире гораздо больше, чем взрослый, уже хотя бы по практическим причинам; вы ведь не можете провести весь день в кино или за чтением романа, ребенок же целый день играет, это его основное занятие. Более того, игра в 3-летнем возрасте обычно предполагает воображаемую обстановку.
Следовательно, ребенок постоянно переходит из воображаемого мира в реальный, и это будет продолжаться несколько лет.
Действительно, 3-летний возраст — это очаровательный мир детства, наполненный фантазиями, воображением. Это торжество воображения. Именно оно придает столько поэзии и юмора языку ребенка: «дым идет из трубы, чтобы люди знали, что в дом можно зайти погреться».
Во всех семьях бережно сохраняют детские словечки. Их пересказывают друзьям, повторяют между собой, удивляясь с фальшиво наивным видом: «И как он только мог такое выдумать!» (Удивляются вслух, но про себя умиляются.) В 3 года начинается золотой век детских слов. Истоком большинства таких слов, восхищающих взрослых, которые считают их игрой бьющего через край воображения, часто является особый строй мысли и видения, присущий детям этого возраста.
Как рождается его мысль? Она заимствует у взрослых свою форму, облекая в нее собственное содержание. Что отвечают взрослые на вопросы ребенка? Почти всегда их Кюветы начинаются со слов «это для...» или «это как...».
«Это для» — объяснение предмета с точки зрения его предназначения, использования. Например: «Папа, а для чего мотор?» — «Для того чтобы машина могла ездить»; «Мама, для чего электричество?» — «Для того чтобы было светло».
«Это как» — объяснение незнакомого ребенку предмета путем его сравнения с уже известным. Например: «Что такое вертолет?» — «Это как самолет, но без крыльев и с винтом наверху».
Слыша все время объяснения «это для...» и «это как...», ребенок готов принять оба способа объяснений окружающих его вещей — по их предназначению и по аналогии. Тем не менее, как мы уже убедились, ребенок по-своему видит мир. Он подмечает мельчайшие детали. Его завораживают некоторые предметы или цвета; например: ребенку показывают огромную настурцию ярко-оранжевого цвета, а он замечает лишь крошечную мошку, сидящую на ее лепестке.
В результате ребенок будет исходить из сопоставления, как делают взрослые, однако он выберет для этого такие предметы, которые вам никогда в голову не придет сравнивать: «море — это большой бассейн; камешек — это очень твердый орех». А один из малышей сказал так: «Мышка -это как слон». Очевидно, он нашел общий признак у обоих животных — серый цвет.
Но ребенок не ограничивается подражанием взрослому. Он рассуждает по-своему; его манера близка к логике Декарта (знаменитая детская логика). Ребенок регистрирует услышанное и делает собственные заключения. Например, он спрашивает: «Кто у теленка мама?» Ему отвечают: «Корова»; «А кто мама цыпленка?» — «Курица». После чего он заявляет: «А мама воды — это кран!» Так 3-летний ребенок упивается словами; его словарь становится все богаче, особенно прилагательными. С их помощью ребенок все точнее оценивает окружающее; развивается критический подход к вещам, способность составить собственное мнение. Кроме того, употребление времен глаголов, а также наречий подтверждает, что он лучше различает такие понятия, как вчера, сегодня, завтра. Когда говорят «вчера вечером», он понимает, что имеется в виду уже свершившийся факт. Когда он слышит «завтра», то знает, что речь идет о предстоящем; однако он еще не видит различий между «завтра» и «через неделю».