При участии в мыслепостроениях системы мочевого пузыря, подчинённого почкам, внутренняя целеустремленность, свойственная «почечникам» становится внешней. Точность целей, сосредоточенность утрачивается. Человек с сильным мочевым пузырём сморит на мир с любопытством, открыто, с интересом, в построении грандиозных прожектов ему нет равных. При первой же встрече он расскажет вам о себе много больше, чем вы предполагали услышать. При слабом, ведомом мочевом пузыре человек не любит говорить о себе и не говорит. Скрытность, погруженность в себя – отличительная черта подобных субъектов.
Когда определяющим способ мышления является орган толстая кишка, подчинённая лёгким, сильная внутренняя логика становится внешней. Человек, воспринимая мир рационально и даже прагматично, создает некую логическую конструкцию внешней среды. При сильной толстой кишке эта схема-конструкция весьма сложна и как всякое громоздкое построение требует постоянного внимания и ухода и частенько разрушается по причине многосложности. Слабая толстая кишка формулирует столь простую конструкцию, что окружающие сограждане её просто не замечают и потому считают таких людей крайне непрактичными, и напрасно.
Субъекты, наделённые способностью мыслить посредством органа тонкая кишка, лучше других знают меру в мире внешнем, социальном. Они действуют правильно, именно так, как того требуют внешние обстоятельства. Конечно, социальная среда – не лучший ориентир в жизни, но зато подобные субъекты почти застрахованы от жизненных маргинальных ситуаций.
Примерно так, очень кратко, в пределах заданной в работе темы, необходимо охарактеризовать структуру мотивационных построений. Каждый из нас составляет, не осознанно, конечно, свой способ мыслепостроения, свою пару из плотного и полого органа, один из которых является ведущим, другой ведомым. Эта пара, образующая функциональную систему, формирующая способ мышления, в течение жизни меняется редко. Другое дело, что в различные возрастные периоды «активность» того или иного органа может быть выше и проявляется заметней. Вспомните, есть времена, когда субъект более предается мечтаниям и фантазиям. В другое время жизни людей волнует собственное «Я» и отношение к нему окружающих. Наступают обстоятельства, когда общество требует от человека сформировать цели и быть рационалистом, в иные периоды человек мыслит очень конкретно, в иные почти исключительно по справедливости. В зависимости от пары образующих систему, формирующую способ мышления, субъект в различные периоды жизни чувствует себя комфортней, уверенней, значимей.
В разные периоды своей жизни людям приходиться использовать различные способы организации своих мыслей. А разные способы мышления предполагают «напряжение» соответствующих органов. Необходимость выбора нагружает лёгкие, формирование целей – почки, поиски справедливости или муки совести – сердце и так далее. Естественно, активизируемый по обстоятельствам орган требует от организма дополнительного питания, но система потребления и распределения в организме сделать этого не может. Она не приспособлена «питать» отдельно взятый орган-систему. Но она может «попросить» своего владельца съесть продукт, соответствующий потребностям активного, деятельного в данный момент жизни органа. Именно эта «просьба» формирует наше желание, аппетит и определяет выбор продуктов, которые мы ежедневно потребляем или злоупотребляем. Для того чтобы не ошибиться в выборе, избежать чревоугодия, мы и рассуждаем о способах мышления.
Традиционная китайская медицина ясно формулирует вкусовые приоритеты органов и систем. Печень «любит» кислое. Сердце «предпочитает» горькое. Селезёнка «неравнодушна» к сладкому. Лёгкие «жаждут» острого. Почки – солёного. Порассуждаем по оси способ мышления – органы – обменные процессы – вкусы.
Европейская традиция утверждает: такой-то продукт влияет на организм так-то, потому что состоит из таких-то веществ. Это принцип. Но когда мы желаем потребить некий продукт, мы, как правило, не знаем его состава. Да и желаем собственно не мы, как целое, а тело, без участия сознания нашего. Потребность в пище есть инстинкт, и не следует активно вмешиваться в сферу инстинктов сознанием нашим, обычно, несколько деформированным. Инстинктивные системы надо беречь. Манипуляция с фундаментальными программами – вещь небезопасная. Но мы, в силу различных причин, вмешиваемся в пищевые потребности, формируя свой аппетит и склонность к тем или иным продуктам.
Во-первых, на вкусы наши и пищевые пристрастия влияет семья. Во-вторых, культурные и этнические традиции. В-третьих, несомненно, реклама. В-четвертых, популярная, научная и прочая литература, пропагандирующая тот или иной продукт, что, в общем, также является рекламой, только более обоснованной. Ну и далее по мелочи, соседи, друзья, кино, мода и тому подобное. Влияний много, и потому человек перед трапезой внимательно прислушивается к желаниям своим, телу своему. Что оно, тело, посоветует съесть. И правильно делает. Тело наше непременно выберет что-нибудь вкусненькое. Еще Авиценна говорил: «Из вкусного – выбирай полезное, из полезного – вкусное». Лишь разум извращенный может заставить употребить противоположное вкусному. А из разнообразного вкусного тело пожелает не всё, но лишь некоторое. Впрочем, картина, может быть, бывает не столь идеалистичной. Человек по неведомым причинам молотит без пауз и очень, и не очень и слегка вкусное. И всё прочее, остальное, главное – чтобы ничего не осталось. Но это уже патология, а мы говорим об относительной норме. Вопрос формулируется так. Как, каким образом тело, организм выбирает продукты к употреблению? Почему в изобильном меню тело вдруг предпочтёт рыбу? В раз другой огурец? А когда и банан? Или вдруг возжелает гречневой каши? Ответ прост – потому что хочется.
Объяснить наши желания с традиционной, европейской точки зрения затруднительно. Проще всего предположить, что организм желает необходимого. Именно тех белков, жиров, углеводов, витаминов, микроэлементов, которые необходимы ему, организму, на день сегодняшний. Но организм наш страшно невежествен, он ни малейшего понятие не имеет, из чего состоят любезные ему продукты. Это прерогатива крайне продвинутых в питании граждан. Только они могут без запинки объяснить сотрапезникам, что с данной котлетой они поглотили такое то количество калорий, столько-то витамина А, калия, магния, холестерина и другого прочего. К счастью, такой психопатологический подход к кормлению, присущ лишь небольшой части граждан, живущих обособленно и не сокрушающих аппетит других питающихся своими познаниями. К счастью, несмотря на массированную агитацию, большая часть едящих доверяют инстинктам своим, но не разуму. Интеллект подвержен сомнениям, функционирует медленно, да и предназначен для иного. Выбор пищи – работа инстинкта. Он определяет из знакомого и вкусного – необходимое. Инстинкт как программа, где записаны свойства и качества каждого потребленного когда-то продукта, сравнивает их с насущными потребностями организма и формулирует желание съесть соответствующий продукт. Разумеется, качества пищи зашифрованы в инстинктивной программе языком особенным, нам не ведомым. Но наверняка не научным. Не по составу белков – жиров, калорий – витаминов. Организм «понимает», как тот или иной продукт влияет на тот или иной орган или систему. И это понимание, вероятно, формируется следующим образом.
Если каждый из органов наших определяет психологические, эмоциональные наши свойства, способ мышления, значит, каждый орган отвечает за соответствующие физиологические свойства наши. Селезёнка с желудком вместе отвечают за скорость обменных процессов и в самих себе, и в целом организме. Печень определяет мощность процесса с желчным пузырём, разумеется. Лёгкие с толстой кишкой ответственны за последовательность и порядок. Система почки – мочевой пузырь формируют направление или форму обменных процессов. А сердце, тонкая кишка контролируют, чтобы все преобразования осуществлялись в должной мере.
Каждый продукт, потребляемый нами, обладает некоторым, как правило, только ему свойственным влиянием на обменные процессы в организме нашем. Одни ускоряют обмен, другие замедляют. Есть продукты, организующие форму, направление процессов обмена веществ, а есть пища, влияющая на порядок обмена, последовательность. Некоторые виды пищи усиливают мощность, некоторые снижают мощность. Что-то съеденное нами может снижать вариабельность процесса, то есть меру, что-то повышает. Одни природные компоненты влияют на весь организм определённым образом, другие действуют избирательно, «управляют» группами систем или частью системы. Все эти влияния, организму нашему известны. Всё «записано» в инстинктивной программе, поэтому призыв организма к еде, пропущенный через призму инстинкта, формирует иногда ясные, иногда не очень, желания употребить в пищу тот или другой продукт. И алчущий гражданин употребляет, если, конечно, предварительно не испортит, не деформирует себе естественный аппетит изощренным интеллектом.
Разум, господа, может влиять на продуктоупотребление и должен помогать лишь в обстоятельствах форс-мажорных, экстремальных. В любой ситуации, если нет выбора, но кушать хочется, надо уметь с аппетит, достойно и безмятежно употребить предложенное обстоятельствами и принять как должное. Гораздо важнее не то, что вы едите, а как вы к этому продукту относитесь. Сознание должно посылать пищеварительной системе исключительно положительные импульсы. И, уверяю вас, организм на вашу заботу откликнется безмятежным пищеварением и адекватным во всех отношениях стулом.