Причины этой мощной эпидемии еще недостаточно изучены. Одни ученые полагают, что сифилис был завезен в Европу после открытия Америки. В качестве доказательства приводится описание (1537 г.) испанского врача Диаса де Ислы, который лечил прибывших с о. Гаити людей из экипажа Колумба. По мнению большинства других ученых, сифилис уже существовал у народов Европы с древнейших времен. Доказательством этой версии служат описания античных авторов, средневековых врачей и результаты археологических раскопок могильников в разных районах Европы и Азии. По всей вероятности, сифилис издавна существовал в Европе, Азии и Америке, а внезапная эпидемия конца XV – начала XVI столетия в Европе была обусловлена длительными войнами, массовыми передвижениями людей, а возможно, и появлением нового штамма возбудителя, завезенного с Американского континента.
В то же время в Америку в процессе конкисты были завезены новые, неизвестные там ранее болезни. Среди них оспа – оспа. Эта печальная страница истории континента становится еще более трагической в связи с тем, что конкистадоры использовали инфицированную оспой одежду в целях истребления непокорных аборигенов. В этой жестокой бактериологической войне погибли миллионы коренных жителей, многие районы Америки совершенно обезлюдели.
Смертность от оспы в то время была чрезвычайно высокой. До введения оспопрививания по методу Э.Дженнера (1796 г.) только в Европе ежегодно оспой заболевало около 10 млн человек, их которых умирало от 25 до 40%.
Причины эпидемий в Средние века становились непонятны. Огромные размеры приносимых ими бедствий и беспомощность человека вызывали величайшее смятение и суеверный ужас.
«Порой приходится видеть, как почва внезапно колеблется под мирными городами и здания рушатся на головы жителей, - писал французский историк медицины Э.Литтре. – Так же внезапно и смертельная зараза выходит из известной глубины и своим губительным дуновением срезает человеческие поколения, как жнец срезает колосья. Причины неизвестны, действие ужасно, распространение неизмеримо: ничто не может вызвать более сильной тревоги. Чудится, что смерть будет безгранична, опустошение будет бесконечно и что пожар, раз вспыхнув, прекратится только за недостатком пищи…»
Одни ученые связывали эпидемии с землетрясениями, которые, как утверждал немецкий историк медицины Г.Гезер, «во все времена совпадали с опустошениями от повальных болезней». По мнению других (их было большинство), эпидемии вызываются «миазмами» - «заразными испарениями», которые «порождаются тем гниением, которое совершается под землей», и выносится на поверхность при извержении вулканов. Третьи думали, что развитие эпидемий направляется особым положением звезд, поэтому иногда в поисках астрологически более благоприятного места люди покидали пораженные города, что в любом случае уменьшало опасность их заражения.
Первая научно обоснованная концепция распространения заразных болезней была выдвинута Джироламо Фракастро – итальянским врачом, физиком, астрономом и поэтом, одним из выдающихся деятелей эпохи Возрождения. Медицинское образование Фракастро получил в передовом Падунском университете – «Патавинской академии», с которой связаны судьбы Галилея и Санторио, Везалия и Фаллопия, Коперника и Гарвея. В этом университете получили свои дипломы первые российские доктора медицины Франциск Скорина из Полоцка (1512 г.) – современник Фракастро и Коперника, и П.В. Постников из Москвы (1695 г.) – сподвижник Петра I.
Будучи профессором Педуанского университета, Дж. Фракастро написал свой основополагающий труд «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» в трех книгах («De contagione et contagiosis morbis et curatione Kibri tres», 1546 г). Первая из них содержит общие теоретические положения и систематическое обощение взглядов предшественников Фракастро – Гиппократа и Фукидида, Аристотеля и Тита Лукреция Кара, Плиния Старшего и Галена, ар-Рази и Ибн Сины. Вторая посвящена описанию заразных болезней (оспы, кори, чумы, малярии, бешенства, английского пота, проказы). Третья – известным в то время методам их лечения.
В своем труде Дж. Фракастро изложил основы разработанного им учения о «контагии» (лат. contagio – прикосновение, дурное влияние) – живом размножающемся заразном начале, выделяемом больным организмом. О значительно поколебал бытовавшее ранее представления о «миазмах» (греч. miasma – скверна). Уже тогда Фракастро был убежден в специфичности «семян» заразы (т.е. возбудителя).
Согласно его учению, существуют три способа передачи инфекционного начала: при непосредственном соприкосновении с больным человеком, через зараженные предметы и по воздуху на расстоянии. Притом Фракастро полагал, что на расстоянии передаются не все болезни, а через соприкосновение – все. Введенный им термин «инфекция» (лат. infictio, от inficere – внедряться, отравлять) означал «внедрение», «проникновение», «порчу». От него произошло название «инфекционные болезни», введенное впоследствии немецким ученым К. Гуфеландом. Термин «дезинфекция» (от фр. des- - уничтожение чего-либо и лат. infectio) так же предложен Дж. Фракастро.
Деятельность врачей великой эпохи Возрождения отражена в талантливых произведениях искусства, которые сегодня принадлежат к бесценным сокровищам мировой культуры. Представленные на них сюжеты и сцены врачевания весьма связаны с уриноскопией (лат. urinoscopia; от лат. Urina – моча и греч. skopeo – смотрю). Этот метод наряду с опросом и осмотром, был во времена Фрокастро одним из важнейших средств обследования больного в Западной Европе.
В то время еще не было (и не могло быть) научно обоснованных методов изучения причин заболеваний и способов борьбы с повальным болезнями, - их возбудители оставались тогда невидимыми и неизвестными, а наука о них еще только зарождалась. Достойными представителями этого научного направления стали впоследствии Д.С. Самойлович и Э. Дженнер, Л. Пастер и И.И. Мечников.
Открытие возбудителей инфекционных заболеваний, начавшееся в конце XIX в., и их научное изучение привели в наши дни к цивилизации многих инфекционных болезней в масштабах государств, регионов, континентов, а порой и всего Земного шара. Ярким примером тому является ликвидация оспы на нашей планете по программе, предложенной делегацией СССР на XI Ассамблее Всемирной организации здравоохранения в 1958 г. и осуществленной к концу 1970-х гг. совместными усилиями народов стран мира.
Медицина в Московском государстве (XV-XVII вв.)
Развитие торговли с соседними странами постоянно расширяло познания русских людей об иноземных лекарственных средствах. Но она имела и свою обратную сторону. Торговые ворота страны часто открывали путь страшным эпидемиям, которые в Средние века опустошали и разоряли многие государства Европы. В нашей стране такими воротами были крупные торговые города Псков и Новгород. За короткий период XIV-XVвв. Русские летописи сообщают о 12 эпидемиях, разразившихся в них. Легкость их возникновения, огромная смертность и бессилие человека в борьбе с «моровыми поветриями» поражали умы и усиливали суеверия.
К концу XIV в. взаимосвязь между эпидемиями в торговых городах и прибытием в них иноземных судов и караванов стала очевидной.
Частые эпидемии «повальных» болезней, мысль о «прилипчивости» заразы привели к введению предохранительных мер на Руси. Сначала это выражалось в изоляции больных и оцеплении неблагополучных мест. Умерших погребали «в тех же дворах, в которых кто умрет, во всем платье и не чем кто умрет». Общение с зачумленными домами прекращалось, их жителей кормили с улицы через ворота. Так, во время эпидемии чумы 1521 г. в г. Пскове «князь Михайло Кислица велел…улицу Петровскую заперети с обою концов, а сам князь побеже на руху в паствище» (Псковские летописи).
Когда эпидемия охватывала весь город, на дорогах, ведущих к нему, организовывали заставы; во время мора в Новгороде «бысть застава на Псковской дороге, чтобы гости с товарами не ездили во Псков, ни изо Пскова в Новгород».
Для уничтожения заразы в домах применяли давние народные средства: вымораживание, сжигание и окуривание дымом, проветривание, мытье. Однако по сути дела все эти меры были элементарными приемами народной самозащиты, имея целью прежде всего изоляцию мест, пораженных эпидемией, т.е. носили местный характер.
Царские указы (XVI-XVII вв.) также были направлены на изоляцию зараженных мест и воспрепятствование продвижению заразы по стране, особенно к столичному городу. Их главной задачей было спасение государя и войска.
За период с 1654 по 1665 г. было подписано более 10 специальных царских указов «о предосторожности от морового поветрия», а во время чумы 1654-1655 гг. повелевалось устанавливать на дорогах заставы и засеки, через которые никого не разрешалось пропускать под страхом смертной казни, невзирая на чины и звания. Здесь же на заставах сжигали на кострах зараженные предметы, а деньги промывали в уксусе. Письма по пути их следования многократно переписывали, а подлинники сжигали.
В XVI в. умирающих во время мора стали хоронить за чертой города. Так, уже в 1572 г. во время мора в Новгороде погребение в городе было запрещено; тела умерших приказывалось уносить на шесть верст вниз по течению р. Волхов и хоронить там, вдали от жилых мест и питьевых источников. В начале XVII в. во время мора в Москве царь Борис Годунов (1598-1606 гг.) повелел выделить для захоронения умерших специальных людей, «кому те трупы забирати».
Священникам под страхом смертной казни запрещалось причащать умерших. Лечцов к заразным не допускали. Если же кто-либо из них случайно посещал «прилипчивого» больного, он был обязан известить об этом самого государя и сидеть дома «впредь до царского разрешения».