Нужно отметить, что подавляющее большинство слов с указанным префиксом являются глаголами, т.е. обозначают определенное действие. Приставка воз-(вос-) в сочетании с глагольным корнем эмоционально окрашивает слово, превращая действие в некий значительный творческий или духовный акт. Отметим формы глагола, образованные с помощью суффикса –ств-, а также причастий, образованные при помощи суффиксов – енн- и ущ-(-ющ-), не входящие в активное словоупотребление, тогда как варианты тех же форм, образованные по другой модели, являются общеупотребительными.
1.3. Собственно-лексические архаизмы.
Обратимся, пожалуй, к самой многочисленной подгруппе лексических архаизмов. Думается, что слова этой подгруппы традиционны для поэзии и прозы вообще, и Толстой отнюдь не был единственным из писателей, кто обращался к этим весьма выразительным лексическим ресурсам. Представляется целесообразным классифицировать, где это возможно, указанные лексемы по семантическому признаку.
а) Группа слов, обозначающих части человеческого лица и тела
Наиболее употребительными являются слова, называющие части человеческого лица и тела. Наиболее частотными оказываются слова уста, очи, лик, чело, персты.
б) Лексико-семантическая группа слов, обозначающих человека по какому-либо признаку.
в) Группа слов, обозначающих физическое или эмоциональное состояние человека. В нее можно объединить такие лексемы, как бдение, алкать, упованье и слово кручина, зафиксированное в словарях как народно-поэтическое.
Отмечая функциональную общность приведенных слов, скажем, что они, усиливая смысловые характеристики обозначаемого, служат созданию высокой экспрессии, а в последнем случае – поэтизации речи.
2. Грамматические архаизмы.
Подобные элементы языка, так как они выпадают из современной языковой системы, обычно стилистически маркированы либо как высокие, книжные, поэтические, либо как просторечные, поэтому основная их функция в художественной литературе – стилистическая.
«Употребление грамматических архаизмов в целях стилизации можно сравнить с привлечением лексических архаизмов, с той только существенной разницей, что их инородность в тексте, написанном на современном языке, воспринимается гораздо резче. Дело в том, что лексические архаизмы могут обладать большей или же меньшей степенью «архаичности», многие из них могут расцениваться как «пассивные» элементы каких-то периферийных слоёв лексики современного языка. Различными словообразовательными и семантическими нитями они часто связаны с активной частью современного словаря. Грамматические архаизмы, если они не вошли с переосмысленным значением в современный язык, всегда воспринимаются как элементы иной системы»[28].
2.1. Устаревшие грамматические формы именных частей речи.
а) Весьма многочисленную группу составляют грамматические архаизмы-существительные. В свою очередь, в количественном отношении, в них выделяются 2 лексемы: дерева (16 случаев) и крыла (10 случаев), являющиеся традиционными поэтизмами.
Среди устаревших форм имени мы находим случаи употребления архаизмов-существительных, прилагательных и местоимений, с явным численным превосходством первых. Признаком архаизации имён прилагательных является флексия –ыя в родительном падеже единственного числа женского рода и –аго в родительном падеже единственного числа среднего рода. Среди местоимений видим устаревшую форму личного местоимения аз, указательного –оно, вопросительного –колицем и определительного –коегожда. Имена существительные представлены устаревшими падежными формами. Частотность употребления указанных форм доказывает, что они играют весьма важную роль как стилеобразующие средства.
2.2.Устаревшие грамматические формы глаголов и глагольных форм.
а) Следующую, после имен существительных, в количественном отношении группу грамматических архаизмов представляют глаголы. Среди них мы видим формы аориста, имперфекта, устаревшие формы настоящего времени глаголов, в том числе атематических.
Существует ряд устойчивых фразеологических выражений, заимствованных, главным образом, из церковнославянских текстов, «в которых, так сказать, в окаменевшем виде удерживаются отдельные формы аориста»[29].
Русские деепричастия развились и оформились из двух категорий причастий – кратких действительного залога настоящего и прошедшего времени.
«Дело здесь заключается в том, что краткие причастия в древнерусском языке могли употребляться первоначально как в качестве именной части составного сказуемого, так и в качестве определений. Употребляясь как определения, краткие причастия согласовывались с определяемым существительным в роде, числе и падеже. В этом отношении их положение в языке было таким же, как положение кратких прилагательных.
Однако причастия, в отличие от прилагательных, были теснее связаны с глаголом, и поэтому их употребление в роли определений было утрачено раньше и быстрее, чем такое же употребление кратких прилагательных. Утрата краткими причастиями роли определения не могла не создать условий для отмирания форм косвенных падежей этих причастий, так как они, причастия, стали закрепляться лишь в роли именной части составного сказуемого, где господствующей является форма именительного падежа, согласованная с подлежащим. Таким образом, в русском языке осталась только одна форма бывших кратких причастий – старый именительный падеж единственного числа мужского и среднего рода в настоящем времени на [,а] (-я), в прошедшем –на [ъ], [въ] (или после падения редуцированных – форма, равная чистой основе, или форма на [в], типа прочитав»[30].
Принято считать, что в отличие от лексических архаизмов «исчезнувшие из языка грамматические формы, подобно «ископаемым» животным, к жизни не возвращаются». Однако, мы считаем, утверждение это довольно спорное.
Заключение
Нами были исследованы и описаны особенности лексической системы, а именно устаревшей лексики в повести Л.Н. Толстого «Детство».
Нами была рассмотрена и описана архаическая лексика в языке Л.Н. Толстого; собран материал архаических явлений и объединен в тематические группы; проанализирован процесс архаизации по тематическим группам; составлена библиография по данной теме.
В русской лексике есть две схожих группы слова – архаизмы и историзмы. Их близость заключается в том, что в современном языке практически не используются, хотя ещё сто-двести лет они их употребляли ничуть не реже, чем остальные слова. И архаизмы, и историзмы называют устаревшими слова.
Известно, что архаизмы придают колорит старины. Без них невозможно было бы достоверно передавать речь людей, живших несколько сотен лет назад. Кроме того, архаизмы часто имеют возвышенный, торжественный оттенок, который будет не лишним в поэтическом языке, но совершенно ненужным в языке официальных документов и часто излишним в публицистике. Тем не менее, в современных изданиях, особенно технической направленности, можно частенько увидеть что-то вроде «сей компьютер появился в продаже…», «…посему можно сказать, что…».
Часто архаизмы используют совершенно не в том смысле – например, пишут: «оценка была нелицеприятной», имея в виду, что оценка была низкой, хотя значение слова «нелецеприятный» - независимый, беспристрастный. А все потому, что практически ни у кого нет привычки заглянуть в словарь в случае возникновения сомнений.
Конечно, отбрасывать архаизмы совсем нельзя, однако и украшать ими речь нужно очень осторожно – подводных камней здесь, как мы видим, достаточно.
Изучая повесть Л.Н. Толстого «Детство», как источник изучения архаической лексики, нами было собрано 155 карточек, которые были разделены по тематическим группам.
В заключении хотелось бы отметить, что, изучая архаизмы, мы можем обогатить как пассивный, так и активный запас, повысить языковую культуру, внести «изюминку» в устную и письменную речь, сделать ее ещё выразительнее и воспользоваться богатством, которое сберегли для нас отцы и деды. Не нужно забывать, что архаизмы – это языковая сокровищница – богатейшее наследие, которое мы не имеем права растерять, как растеряли уже многое.
Библиография
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. – 608 с.
2. Бирюков С. Амплитуда слова. О языке поэзии // Литературное обозрение. 1988. № 1. С. 18-21.
3. Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. М.: Наука, 1976. 512 с.
4. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высшая школа, 1981. 320с.
5. Винокур Г.О. Наследство XVIII века в стихотворном языке Пушкина // Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991. с. 228-236.
6. Винокур Г.О. Об изучении языка литературных произведений // Винокур Г.О. . О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991. с. 32-63.
7. Винокур Г.О. О славянизмах в современном русском литературном языке // Винокур Г.О.Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1959.
8. Гаспаров М.Л. К анализу композиции лирического стихотворения // Целостность художественного произведения и проблемы его анализа в школьном и вузовском изучении литературы. Донецк, 1975.
9. Гинзбург Л. О лирике. М.-Л.: Советский писатель, 1964. 382 с.
10. Григорьева А.Д. Об основном словарном фонде и словарном составе русского языка. М.: Учпедгиз, 1953. 68 с.
11. Григорьева А.Д., Иванова Н.Н. Язык поэзии XIX – XX веков. Фет. Современная лирика. М.: Наука, 1985. 232 с.
12. Дворникова Е.А. Проблемы изучения традиционно-поэтической лексики в современном русском языке // Вопросы лексикологии. Новосибирск: Наука, 1977. с.141-154.