Черта начальна Божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь – я раб; я червь – я Бог /18, с. 79/
Вспомним что идея воспитания просвещенного монарха через науки и искусства популярна в это время. И идея – иллюзия возможности и обязательности при троне учителей – философов – писателей. Через эту иллюзию прошли практически все просветители, она определила во многом и тип их гражданского личностного служения, и тип творчества, и неизбежное разочарование, зачастую трагически сказывающиеся на их судьбах.
Программу «философа на троне» поддержали в литературе Г. Державин, написавший в 1782 году оду – рекомендацию «Фелиция», И. Богданович в «Оде государыни Екатерине Алексеевне на новый 1763 год» и Д.Левицкий, создавший в 1883 году картину - декларацию о мудрой императрице – законодательнице «Екатерина Законодательница в храме богине Правосудия».
И ода Державина, и полотно Д. Левицкого – не портрет Екатерины, а скорее художественно реализованная программа того, какой должна быть просвещённая государыня в просвещённом отечестве. Сам Левицкий в ответ на восторженный отклик И. Богдановича по поводу картины писал: «Середина картины представляет внутренность храма богини Правосудия, перед которой в виде Законодательнецы ее императорское величество, сжигая на алтаре маковые цветы, жертвует драгоценным своим покоем для общего покоя. Вместо обыкновенной императорской короны увенчана она лавровым венком, украшающим гражданскую корону, возложенную на голову ей. Знаки ордена Св. Владимира изображают отличность знаменитую за понесенные труды для пользы отечества, коих лежащие у ног Законодательнецы, законы свидетельствуют истину. Победоносный орел покоится на законах, а вооруженный Перуном страж рачит о целости оных. В дали видно открытое море, а на развевающемся флаге изображенный на военном щите Меркуриев Жезл означает защищенную торговлю» /47, с. 115 /
Словесное описание картины Левитского дает в стихотворении «Видение мурзы» Державин:
На жертвенном она жару
Сжигая маки благовонны,
Служила вышню божеству.
Орел полуношный, огромный,
Сопутник молний торжеству,
Геройской провозвестник славы,
Сидя пред нею на груде книг,
Свещенны блюл ее уставы;
Потухший гром в когтях своих
И лавр с оливными ветвями
Держал, как будто бы уснув. /18, с. 72/
Державин в оде, как и Левицкий, дает представление о императрице – законодательнице, наделяя ее желанными свойствами. Образ диктуется мыслительным представлением об идеальном монархе:
Не дорожа своим покоем
Читаешь, пишешь пред налоем
И все из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
…
Ты здраво о заслугах мыслишь,
Достойным воздаешь ты честь,
…
Любезна и в делах, и в шутках,
Приятно в дружбе и тверда;
…
А в славе так великодушна,
Что отреклась и мудрой слыть /19, с. 35-37/
Екатерина в оде Державина она увидала себя мудрой, добродетельной. Он выразил ее государственные дела, ее привычки, обычаи, склонности, черт, пристрастий. Несмотря на очень скоро проявившуюся к нему неприязнь двора и самой императрицы, он верою и правдою, служил закону, отечеству и Екатерине. Он желал «поддержать», по его мнению, прогрессивное правление Екатерины. В противном же случае он добился бы быстрее и безболезненнее славы на поэтическом поприще. В сознании эпохи Державин был первым русским поэтом.
Однако Державин упорно служил, хотя его взаимоотношения с Екатериной никогда ни были простыми. Но результат ее правления в сравнении с предшествующими эпохами утверждало славу и могущество России как великой державы как образца эпохи.
Державин переживал осознания своих собственных иллюзий, в том числе, и по отношению к Екатерине. Тем не менее упорное стремление служить отечеству делами и поэзии сохранилось в Державине до конца его жизни. Современники высоко оценивали его культурно-историческую и личностную роль в русском обществе.
Это сумел передать для потомков на своем полотне В. Боровиковский «Портрет Г. Р. Державина» 1795 года. Державин у Боровиковского становится носителем славы России, а следовательно, и ее государственного величия.
Одним из крупнейших мастеров живописного портрета екатерининского времени был еще и Ф. С. Рокотов, происходивший из крепостных крестьян и получивший вольную. Благодаря покровительству И. И. Шувалова, он был принят в Академию художеств, а написанный художником портрет великого князя и наследника престола Петра Федоровича принесла ему широкую известность при дворе. В дальнейшем Рокотов писал Екатерину, создав один из первых ее парадных портретов, портретировал наследника Павла Петровича (в детстве), И.И. Шувалова, Г.Г. Орлова, Н.И. и П.И. Паниных …
Работы Рокотова отличает неповторимое обаяние; он фиксирует не просто черты модели, но и таинственную жизнь души. Созданные им женские образы получили название рокотовский тип. Более важными оказываются в портретируемых Рокотовым моделях их эмоциональные тональность, интонация настроения, «звучания» вместо пластической определенности. Вместе с тем именно портреты Левицкого и Рокотова «заложили основы того углубленного истолкования человеческой индивидуальности в портрете, которая определялась просветительскими идеалами и представлениями» /47, с. 164/.
Таким образом, век Екатерины стал периодом рассвета культуры во всех сферах жизни России. Русские просветители делали акцент на законности, справедливости и правосудии как главном оружии императрицы и как залоге «общества благоденствия». Прославление императрицы в большинстве случаев осуществляется в словесной и живописной аллегорических формах как «урок», назиданием царям.
Так, в общественном и художественном сознании эпохи прием «обожествления» императрицы как носительницы высшей, божественной, а значит, справедливой и мудрой власти, был привычным. Если верховная личность накладывает свой отпечаток на всю эпоху своими идеями, то эти идеи через исполнителей проносятся поднимая статус верховной власти.
С историей царствования Екатерины Второй связана имена целой плеяды блестящих государственных деятелей, таких как А. Г. Орлов, А. А. Вяземский, Н. И. Панин, А. Р. Воронцов, Г. А. Потемкин, А. А. Безбородко, И. И. Бецкой, Г. Державин, А. Н. Родищев, Н. И. Новиков и т.д. Они все были прежде всего послушными слугами императрицы, никогда и ни с кем не делившейся властью. Постоянно занимаясь государственными делами, они помогали Екатерине Великой, ведь не зря период ее правления называют «золотым веком». И хочется написать отрывок, который сможет показать всю достопримечательность XVIII века:
Екатерины век, ее роскошный двор,
Созвездие имен сопутников Фелицы,
Народной повести блестящие страницы,
Сановники, вожди, хор ибранных певцов,
Глашатаи побед Державин и Петров –
Все облекалось в жизнь, в движенье и в глаголы.
П. А. Вяземский
2.2. Идея служения отечеству и формы просвещенной деятельности
«сына отечества» второй половины ХVIII века
Культура второй половины XVIII века органически связана с идейной, философской и нравственно-этической системой Просвещения. Эпоха Екатерины начиналась с преобразований государственных изменений, создания разного рода законопроектов и, следовательно, она нуждалась в энергичных, деятельных и просвещенных исполнителей. Поэтому вновь активизируется идея нравственной ценности общественного деяния, необходимости полезного служения.
Это был век, несмотря на признание его веком Разума, людей страстных, противоречивых, пытливо ищущих пути к справедливости и гармонии для себя и для мира, с одинаковой целеустремленностью увлекающихся и идеями энциклопедистов о всесилии человеческого разума, и масонскими мечтаниями о нравственном преображении души и мира. В это время черезвычайно популярной становится идея «сына отечества» - «служителя отечества». Идея просвещенных деятелей явилось тоже образцом этой эпохи.
Сын отечества мыслился как просвещенный, разумный человек, радеющий о справедливых законах и приносящий общественную пользу. Способы же осуществления идеалов высокого служения виделись разными.
Будучи прилежной ученицей философов – просветителей, Екатерина понимала, что успех любых социальных преобразований зависит от уровня просвещенности народа, от его способности воспринимать новое. Было очевидно, что недостаточно дать человеку лишь определенный набор знаний, но необходимо изменить его психологию, ценностные ориентиры, нравственные основы личности.
«Сын отечества» актуализировался в структуре знаний значения философии как высшего рода человеческих знаний. «Сын отечества» осознал и сформулировал приоритет познания над научением через полезные знания и отвлеченные (философия) науки. Он ориентирован на исследование философских истин, анализ природы человека, рассмотрения механизмов организации общества. С этим напрямую связано появление различного рода трактатов о социальных и образовательно-воспитательных системах, способных содействовать приближению «общества благоденствия».
В сознании «сына отечества» интенция просвещения разума и научения человека – гражданина исполнению своего гражданского долга соединились с интенцией нравственного воспитания. Суждения русских просветителей об проблеме воспитания человека гражданина, должного обладать не только разумом, но и нравственностью, суммирует Д. И. Фонвизин в комедии «Недоросль». Нравственное состояние общества по мнению Н. И. Новикова (трактат «О воспитании»): «Процветание государства, благополучие народа зависят неотменно от доброты нравов, а доброта нравов – неотменно от воспитания» /46, с. 258/. Обоснованию необходимости воспитания добродетельного человека посвящена центральная трактата эпохи: «Беседа о том, что есть сын отечества» А. Н. Радищева. Он обозначил в своем смысловом пространстве ту культурно-историческую дистанцию, внутри которой осуществился неизбежный разброс мнений, более официальных и менее официальных, но просветительских своей сущности. Автор соединяет понятие «сына отечества» с понятием «нравственного человека», а должность служебную (гражданскую) толковать как должность человеческую. Большинство русских просветителей видело в воспитании подлинной нравственности человека один из самых действенных и «коротких» путей исправления состояния общества, сглаживания социальных противоречий, искоренения предрассудков и пороков. Активную практическую добродетель «сына отечества» осуществляли в своей деятельной жизни Г. Р. Державин, Н. И. Новиков, А. Н. Радищев и т.д.