Комиссия в составе секретаря Горсовета т. Перевалова, Предокрпрофбюро т. Новикова, председателя от горрайкома партии т. Чевдаева, представителя окринженера т. Орлова и члена комиссии т. Фидлера рассмотрели по поручению Окрисполкома предоставленные конкурсные проекты на памятник В. И. Ленину в количестве 6, а именно:
2 проекта /рисунка/ т. Аксенова;
1 проект /модель/ т. Шишкина;
1 проект /рисунок/ т. Пуппе;
1 проект /модель/ т. Мали;
1 проект /рисунок/ т. Гепп;
нашла возможным остановиться только на двух из них, а именно — на проекте-модели т. Мали и проекте-рисунке т. Гепп как удовлетворяющих условиям конкурса и заслуживающих внимания как с художественной, так и с идейной стороны, за исключением, однако, цены. Проект-памятник т. Мали представляет большую художественную ценность и интерес с идейной стороны; он должен быть, однако, безукоризненно выполнен из соответствующих ценных материалов (мелкозернистый, чисто белый мрамор для основы и яшма и бронза для ваз и эмблем), ибо только при этих условиях он будет производить полное и соответствующее художественной его стороне впечатление. Вся работа его должна быть очень тщательна и безусловно художественна. Поэтому необходимо иметь в виду, что если он будет принят, то исполнение его потребует значительно больших средств… Проект памятника-рисунка, представленный т. Гепп, тоже заслуживает внимания по простоте форм и современности стиля. Колонка этого памятника должна быть выполнена обязательно из цельного куска мрамора.
[Подписи членов комиссии] 29 сентября 1925 г. [ЗГАО, ф. Р35, оп. 1, д. 20, 7]
Однако в окончательном решении комиссия отвергла и проект Мали, и проект Геппа. Что послужило тому причиной — дороговизна ли проектов или их слабая художественная сторона, — не известно, но городские власти обратились в Академию художеств 11 с просьбой выслать альбом пьедесталов памятника Ленину. Из производственного бюро Академии художеств в Златоустовский окрисполком пришел ответ, где сообщалось, что
альбома пьедесталов п-ку т. Ленина не имеется и быть не может, т. к. пьедесталы к п-кам Вождя Революции изготовляются каждый раз по особому проекту в зависимости от местных условий. Только при наличии всех необходимых сведений, фотографий места постановки памятника с указанием размеров площади Отдел проектирования может приступить к выполнению требуемого проекта. Стоимость проекта от 100 до 500 рублей в зависимости от сложности замысла. Срок выполнения от 1 до 3 недель.
Зав. отделом проектирования Рославлев. 6 октября 1925 г. [ЗГАО, ф. Р35, оп. 1, д. 18, 259]
Златоустовские власти, окончательно отказавшись от мысли создания памятника местными силами, решили перепоручить эту задачу Академии художеств. Возможно, это произошло из-за неудовлетворенности результатами конкурса или из-за желания иметь у себя произведение столичного мэтра. Может быть, имели место различные трения между участниками конкурса и членами комиссии, обиды, сплетни — словом, все то, чем так богата провинциальная жизнь и что не может не отразиться на любом крупном художественном предприятии. В Академию художеств в срочном порядке были высланы пять фотографий и план места предполагаемой установки памятника. Среди основных условий были названы следующие: «Замысел — Ильич на трибуне. В пьедестале желательно было бы отразить осн. местного производства металлургии: А) доменное, Б) мартеновское, В) прокатное, Г) кузнечное. Материал — мрамор. Основная стоимость постройки не должна превышать 12000 рублей» [ЗГАО, ф. Р35, оп. 1, д. 18, 258].
Работа в отделе проектирования Академии художеств была поставлена хорошо, и уже в ноябре 1925 г. Златоустовский окрисполком получил не один, а целых три проекта, на выбор. «Согласно заказа от 29. Х. 25 Производственное бюро при Академии художеств препровождает Вам при сем проект памятника В. И. Ленина для Златоуста профессора архитектуры В. А. Волошинова 12 за № 419 (без модели) и два варианта памятника за № 405 (работа Ю.В.Щуко) и за № 406 (работа В. М. Тейтеля) оба с моделями» [ЗГАО, ф.Р35, оп. 1, д. 18, 253]. Кроме того, прилагались сметы к каждому из проектов. Стоимость постройки по проекту Ю. В. Щуко равнялась — 9 тыс. рублей, по проекту В. М. Тейтеля — 9,5 тыс. рублей, по проекту В. А. Волошинова — 12,5 тыс. рублей.
Последний проект и был принят комиссией, несмотря на то, что сметная сумма в ней была превышена. Пояснительная записка В. А. Волошинова гласила:
Задание требует спроектировать памятник «Ленин на трибуне». Условия места выдвигают требование создать массу памятника, которая выделялась бы остро на фоне колокольни и церкви в центре растительных насаждений городского сада. Сама фигура 1,78 м должна выделяться как главное архитектурное решение на заданной площади. Принимая во внимание изложенное, автор в своем проекте предполагает постамент — группу сильных и острых камней, на фоне которых стоит фигура т. Ленина. В. И. Ленин стоит на камне-наковальне, который служит ему трибуной. Ниже углом выступает трибуна для выступления ораторов во время торжеств… Высокие насаждения будут служить живописным фоном мраморной глыбе памятника. Т. Ленин (статуя) в постановке обращена к заводам. Характер металлургической промышленности автором отмечен рельефами на камнях постамента, наковальней-трибуной и малой наковальней (с боку) с рельефной надписью. Герб СССР предположен автором с трех сторон памятника высеченным на кубах у лестницы. Памятник, как предусматривает задание, рассчитан на исполнение его из мрамора. Мрамор полированный, а рельефы с наковкой. Постановку статуи выше указанного в проекте уровня автор считает нецелесообразным, т. к. фигура снизу будет казаться чрезвычайно маленькой и не монументальной, она будет теряться.
По данной пояснительной записке трудно представить полностью облик памятника. На сохранившихся фотографиях уже построенного монумента видно, что статуя Ленина была установлена на постаменте в виде стилизованной наковальни, который опирался на трехступенчатый стилобат, имевший форму пятиконечной звезды. За бронзовой скульптурой поднимался высокий, квадратный в сечении пилон со срезанным наискось верхом. Профессор архитектуры решил все проблемы скоро и просто. Не ломая голову, как придать мелкой скульптуре вождя монументальный вид, он предлагает установить мраморный пилон, эффектно смотрящийся на фоне предполагаемых зеленых насаждений. Фигура Ленина, которую провинциальные мозги стремились поднять повыше, скромно располагается внизу, на невысокой наковальне-трибуне. С помощью наковальни решен вопрос и по отражению заводского производства. Если местные участники конкурса упорно избегали образа наковальни, которая для них ассоциировалась больше с деревенской кузницей, то Волошинов сей атрибут посчитал вполне удачным для передачи металлургического производства. Стоит обратить внимание, что и профессор предложил в качестве основания для монумента пятиконечную звезду, и подивиться тому, насколько этот символ был тогда в моде. В целом, проект Волошинова, взвешенный и строгий по своей художественной выразительности, проигрывает и проекту Мали, и проекту Пуппе и отдает некой безликостью. Если в проекте рабочего Пуппе была яркая идея памятника Великому механику, если проект Мали отображал провинциальные вкусы с их причудливым соединением представления о роскоши с революционной символикой, то работа Волошинова, пусть и более профессионально выполненная, является образцом официального шаблона.
Первого мая 1926 г. новый памятник В. И. Ленину в Златоусте был торжественно открыт. Правда, пилон и некоторые части памятника были изготовлены из дерева, раскрашенного под мрамор. То ли не успели к нужной дате, то ли не хватило средств, хотя и мрамор был рядом (мрамор из Шишимского месторождения, расположенного недалеко от Златоуста, использовали при строительстве здания Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве), и требуемые мастера в избытке.
Несмотря на то, что о часе открытия памятника почти никто не знал, публики к 10 часам утра 1 мая собралось порядочно. С гордостью высится новенькая, отделанная под мрамор колонна, а рядом на возвышенности, около стоящей во весь рост бронзовой фигуры тов. Ленина, выступающие ораторы вспоминают пройденный путь…«Вот это еще памятник поставили, хорош! Только пьедестал под фигурой немножко низок», — говорили расходившиеся под звуки марша участники открытия памятника.
[Пролетарская мысль, 1926]
Подобная оценка не искушенных в искусстве людей много значит. Монументальность — во многом психологическое явление. Даже скромная в размерах скульптура, производя на зрителей сильное впечатление, воспринимается ими как монументальное, а, напротив, громадный, но скучный монумент становится незаметным для прохожих, нисходя до положения мусорной урны. Со временем деревянные части памятника обветшали и были демонтированы. Сам памятник Ленину до сих пор стоит в городском саду, напротив здания краеведческого музея, однако скульптура установлена на другом постаменте, имеющем простую кубическую форму.
Эта история с установкой памятника Ленину в Златоусте, несмотря на местные, частные особенности, отражает явление, характерное для всей страны. В начале 1920-х гг. памятники создавали местными силами, устраивали конкурсы, привлекая любителей и немногочисленных профессионалов. А уже в середине двадцатых годов монументы заказывают в центре официально признанным мастерам. В дальнейшем городские власти вовсе потеряют возможность как-либо влиять на художественный облик городских монументов.
Уходят в прошлое времена относительной художественной свободы, эпоха «монументальной пропаганды на кустарных основах», на энтузиазме отдельных профессионалов и любителей. Собственно, сам Ленин, стоящий у истоков «монументальной пропаганды», сам ее и завершил, правда, уже в качестве монумента. Я. А. Тугенхольд, понимая скульптуру как «овеществленное, конденсированное чувство жизни, своего рода силомер», оценивая произведения «монументальной пропаганды», писал: «…большинство этих памятников, особенно на местах, чаще всего вырастающих “самотеком”, весьма низкого “кустарного” качества, но важно другое: вся эта волна памятников свидетельствует о пробуждении массовой потребности в скульптуре, которой раньше не могло быть. Ибо раньше широкие массы населения не знали вообще искусства улицы. Только революция могла дать им “право на улицу”, только она могла вернуть нашим площадям их публичное значение, а нашей скульптуре — ее подлинное призвание — быть искусством социальным» [Тугенхольд, 1930, 70].