Античный Кёльн (стр. 1 из 2)

Кёльн... Многие слышали об этом немецком городе на Рейне, крупном центре средневековой культуры Европы. Хорошо известен Кёльнский собор – непревзойденный памятник готической архитектуры. Его шпили, словно исполинские окаменелые хвойные деревья, устремляются в небо на полуторастаметровую высоту. Необычна история постройки. Она начала возводиться в 1248 году. В середине XV века работы прекратились, и только в XIX веке строительство было закончено.

Фрагмент «Мозаики Диониса». Конец II – начало III в. н. э.

Но мало кто знает, что более древнее строение, на месте которого возводился величественный собор, существовало с IX века. Оно было сооружено в эпоху Каролингов, здесь уже в период раннего христианства (IV–VI вв.) стояла церковь, а она, в свою очередь, построена на фундаментах античного храма. Так, постепенно распутывая сложный клубок истории собора, мы придем к античному Кёльну. Подобно другим городам Европы – Парижу, Лиону, Марселю, Триру, Бонну, – он ведет свою историю со времен Римской империи.

Само название города римское. «Кёльн» – означает «колония», поселение римских граждан, прежде всего солдат, в далеких от Рима землях. «Колония – Кёльн» – сокращенное название города, распространившееся в раннем средневековье. Римляне же называли его «Колония Клаудиа Ара Агриппиненсиум». Это значило, что колония основана императором Клавдием на месте, где его предшественник, полководец Марк Випсаний Агриппа, друг и зять императора Августа, основал поселение с алтарем. Подобные «алтари мира» были жертвенниками в честь римских богов. Это первые очаги римской цивилизации на завоеванной территории.

«Афина-Минерва, сидящая на троне».

Бронза. Конец II в. н. э.

Некогда в этом уголке рейнской земли жило германское племя эбуронов, но его истребил в завоевательных походах Юлий Цезарь в 53 году до нашей эры. Агриппа спустя пятнадцать лет переселил сюда с другого берега Рейна племя убиев. Они и пришлые римляне составили основу населения Колонии Клаудиа.

Меч Цезаря был одной из драгоценных реликвий города. Об этом мы узнаем, читая колоритное «Жизнеописание двенадцати Цезарей» римского историка Светония. В апреле 69 года нашей эры разгорелась ожесточенная борьба между двумя претендентами на императорский престол – Отоном и Вителлием. Неудачливый Отон вынужден был покончить жизнь самоубийством. Находившийся в Колонии Вителлий пожертвовал меч павшего соперника в храм бога войны Марса. Сам он был провозглашен императором: «...солдаты, невзирая ни на день, ни на час, однажды вечером вдруг вытащили его из спальни, приветствовали его императором и понесли по самым людным селам. В руках он держал меч божественного Юлия из святилища Марса, поданный кем-то при первых поздравлениях».

Что представлял собой античный Кёльн? Ответ дали раскопки. Подобно большинству городов «колониального» происхождения, он распланирован по типу римского военного лагеря. В основе его лежали две улицы, пересекающиеся под прямым углом,— «кардо максимус» и «декуманус максимус». Первая шла с севера на юг, вторая – с востока на запад. Любопытно, что эта планировка до сих пор прослеживается в современном Кёльне. Город имел мощную оборонительную стену с 9 воротами и 22 башнями. В центре располагался Преториум – здание, где заседали высшие магистраты города. Существовали храмы в честь римских богов – Юпитера, Юноны и Минервы, почитавшихся на римском Капитолии, Mapса, Меркурия. Были роскошные общественные бани (термы) и амфитеатр, пока не найденные археологами, но несомненно существовавшие – изображения цирковых представлений и боев гладиаторов обнаружены на изделиях кельнских мастеров. Кроме того, был найден замечательный памятник – большая маска, сделанная из обожженной глины. Такие гротескные маски, раскрашенные красной краской, надевали актеры, выступая на культовых играх в честь местных богов. На окраинах города теснились кварталы ремесленников – стеклодувов, горшечников, скульпторов, резчиков по дереву и кости, ювелиров, живописцев.

Многочисленные дороги связывали Колонию Клаудиа с территорией соседних германских племен. Она поддерживала оживленные связи с другими городами – предшественниками современных Трира, Майнца, Бонна. За городской стеной, как и вдоль римской Виа Аппиа, располагались «города мертвых» – кладбища и некрополи. В городе хоронить было запрещено, а дороги давали возможность живым «общаться» с умершими – их лица смотрели с надгробий на путников. Эпитафии воскрешали забытые имена.

В свои лучшие времена античный Кёльн был большим городом: в нем жило 20–25 тысяч человек. Можно представить, с какой быстротой вырос этот римский город на Рейне, как в германских лесах возникали храмы, крытые галереи-портики, общественные здания, форум – сердце римского города, как мостились улицы, устраивались отопительные системы в домах с помощью проложенных под полом труб-гипокаустов или бронзовых ровен, как сточные воды отводились в Рейн, как зарешечивались, снабжались ставнями и стеклились окна домов, как их стены украшались мозаиками и росписями, появлялась изящная мебель, тонкостенная посуда – словом, в варварский быт полудиких племен входила цивилизация.

В какой обстановке жили люди той эпохи? Об этом мы узнали благодаря находкам археологов, так как античные авторы ничего об этом не сообщают. В Кёльне открыто несколько фрагментов стенных росписей. К их числу относятся фрески с изображениями леопарда, лисы и козла. Предполагают, что ими украшались главные помещения дома – атриум, галереи вокруг дворика. В остальных комнатах росписи были орнаментальными. Краски хорошо сохранились: свежие, сочные, они и сейчас радуют глаз. Точный рисунок, острота видения натуры свидетельствуют об одаренности живописцев, не уступавших собратьям из Помпеи, Геркуланума и Стабий. Особенно хорош фрагмент с лисой и козлом – обобщенные формы и яркая, жизнерадостная гамма красок.

Дома часто украшались и мозаиками. Таков, например, фрагмент с орнаментальным узором. Он принадлежал к вымостке пола, хотя мозаиками украшали и стены комнат. Узор восходит к символическому обозначению солнца. В Риме и в римских провинциях того времени мозаики пола часто имели охранительное значение. Они защищали от злых сил, в них использовались древние орнаментальные мотивы, когда-то имевшие магический смысл. Колорит – скромный, тяготеет к серо-бело-черной гамме, и только в немногих местах в ней светятся, как потухающие угольки, красные камешки. Все поле мозаики обрамлено традиционным греческим орнаментом «плетенкой» – древним знаком морской стихии, а по краю – узором, напоминающим кайму тканого ковра. Часто ковровый рисунок имитировался в таких мозаичных композициях.

Бокалы со змеевидным декором. Стекло. Около 200 г. н. э.

Если в мозаиках и росписях виден римский вкус, то в прикладном искусстве заметны местные влияния. В Колонии Клаудиа бытовали различные формы посуды. Были найдены в большом количестве и чаши «терра сигиллата» – «штампованной глины», – с оттисками орнаментальных мотивов на стенках, и «арретинская» керамика (названа по месту производства в италийском городе Арреццо), и посуда «барботино», расписанная жидкой глиной. Но оригинальными изделиями были тестовые чаши и охотничьи кубки. Тестовые чаши – средней величины сосуды, похожие на кувшинчики, иногда с выпукло-вогнутыми стенками, раскрашенные белой и оранжевой глиной. На ту лове крупными буквами нанесены изречения вроде: «Вина!», «Налей», «Пей». Часто «говорящими» оказываются не только кубки, но и ложки. «Будь счастлив, пользуйся мной!» – начертано на одной из них. Даже в поздние века античности вещи не потеряли для человека живого голоса и оставались его веселыми собеседниками.

Не менее характерны для Кёльна и охотничьи кубки – кружки, покрытые зеленой глазурью. Название они получили от украшающих их сценок. Это рельефные изображения, где можно найти бегущих от охотника животных, собаку, вцепившуюся в оленя. Зеленый фон глазури, в котором «тонут» фигуры, создает впечатление лесной чащи, где происходит охота.

При завоевании Германии римские легионеры наряду с другими предметами роскоши принесли с собой в Рейнскую область золотые и серебряные украшения с драгоценными камнями. Самыми ранними образцами римских ювелирных изделий в Кёльне были перстни I века до нашей эры. Украшенные геммами, они служили печатями. Красотой выделялись кольца с геммами из гранатов, аметистов и янтаря, которые не встречаются среди находок более позднего времени. Геммы вырезались из многослойных камней – агата, яшмы, гелиотропа. Часто делались и стеклянные имитации. На камнях гравировались изображения божеств, портреты, фигуры животных, дионисийские сцены, монограммы. Одна из замечательных находок – браслеты из листового золота в виде закрытого, полого внутри обруча. Они богато украшались фигурными и орнаментальными мотивами. В конце III века нашей эры появилась новая техника – ажурный орнамент. Поверхность изделия приобрела вид решетки. Драгоценные же камни прикреплялись к украшениям не традиционными оправами, а просверливались и насаживались на золотую проволоку. Древние ювелиры обладали редкостным декоративным чувством – тончайшая резьба образует завитки, листья, плетеные ленты, спирали, чередуется с прямоугольными и круглыми гнездами.

Но верх совершенства – производившееся в Кёльне стекло. Невозможно равнодушно пройти мимо стеклянных сосудов с ручками в виде греческой буквы «омеги», с изображением фигуры Марса. Особенно поражают чаши-диатреты. Это самые изящные и тонкие изделия античных стеклодувов. «Диатрета» по-гречески значит «выточенная». Сосуд с надписью по краю был заключен как бы в ажурную зеленую сетку. Необычайно хрупкие и изысканные, они высоко ценились в позднеантичном мире. Древние говорили, что такому стеклу не было бы цены, если бы оно не билось. Из стекла исполнялись даже портреты. К редким, уникальным памятникам принадлежит голова императора Августа, сделанная из ядра кристаллизованной фритты, покрытого тончайшим слоем стекла. Несмотря на миниатюрные размеры – около 5 см, – в ней точно переданы и облик императора, и свойственный ему меланхолический настрой, и спокойная ясность его холодного, трезвого ума.