1 Ницше Ф. Сумерки идолов, или Как философствуют молотом // Ницше Ф.
Соч. В 2 т: Т. 2. С. 622.
8 Ницше Ф. Так говорил Заратустра. М., 1990. С. 31.
3 Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // Ницше Ф. Соч. В 2 т. Т. 2. С- 346. 4 Ницше Ф. Сумерки идолов, или как философствуют молотом // Ницше Ф. . Соч. В 2 т. Т. 2. С. 614.
18.3. Проблемы культуры в «философии жизни»
Философ отвергает теорию прогресса, разрабатывая концепцию «вечного возвращения», которая так и осталась непроясненной. Мысль о «вечном возвращении» высказана им в работе «Так говорил Заратустра», имеются некоторые намеки в «Веселой науке», а также упоминания в «По ту сторону добра и зла» и «Ессе Номо».
К интерпретации этой идеи обращался М. Хайдеггер, связывая ее с еще одним основополагающим и первичным концептом философии Ницше — волей к власти, которая составляет у него главную черту всего сущего. Само это сущее, согласно Хайдеггеру, есть не бесконечное, поступательное движение к какой-то определенной цели, а постоянное самовозобновление воли к власти, восстанавливающей себя в своей природе. Ж. Делёз предлагал иную интерпретацию идеи вечного возвращения, подчеркивая, что она отличается от всех ранее известных циклических моделей тем, что возвращается не то же самое, а только отличное. И Хайдеггер, и Делёза увидели в'концепции Ницше высшую форму утверждения жизненной полноты, которая возможна только при повторении, несущем радость различия и многообразия самой жизни. Эта и многие другие ницшеанские идеи получили дальнейшую жизнь в современной культурологии, философии, художественной практике и искусствоведении.
| В. Дильтей: | Примыкает к «философии жизни» и В. Дильтей |
| герменевтика, | (1833—1911), однако в отличие от других пред- |
| или искусство | ставителей этого направления, например Ницше, |
| истолкования | «жизнь» у него — это, скорее, жизнь культуры. |
| текстов | Культура предшествует мышлению и науке, по |
этому мышление как вторичное и производное духа
не может понять чувства, равно как и искусство, религию, философию. Это положение стало исходным в его постановке проблемы о разных типах познания, о различении понятий «объяснение» и «понимание». Дильтей отрицает возможность объяснения в гуманитарных науках: «Природу мы объясняем, человека же мы должны понять». Понимание достигается путем «вживания», «сопереживания», «вчувствования». Однако одно дело — понять современную культуру, и совсем другое — постичь «мертвые» ныне культуры
древних инков и египтян. Для постижения культур прошлого он разрабатывает и описывает приемы и методы интерпретации, которые он называет герменевтикой, или искусством истолкования, разъяснения и понимания текстов различного содержания. Сам термин «герменевтика» в переводе с древнегреческого означает интерпретацию или истолкование, связанное с пониманием.
464 Глава 18. Развитие культурологической мысли...
Первоначально герменевтические приемы и методы интерпрета-: ции возникли из анализа текстов специфического содержания, напри-.i мер текстов Священного Писания, исторических хроник, юридических! актов и пр. До работ Дильтея никто не придавал герменевтическим! методам интерпретации большого методологического значения. Дильтей, справедливо критикуя неадекватный характер позитивистских моде-j лей объяснения гуманитарных процессов, совершенно отказывается оТ1 объяснения как метода социально-гуманитарного познания и выдвигав ет герменевтику в качестве общей методологии наук о духовной дея-> тельности. Для философа и его носледователей понимание связано с субъективно-психологической интерпретацией результатов духовной
деятельности человека. Такая интерпретация достигается исключительно, путем «вживания», или «вчувствования», интерпретатора в духовный мир автора произведения с помощью воображения и интуиции, с тем чтобы взглянуть на события его глазами. Только через психологическую интерпретацию мы можем прийти к пониманию наших пред-: ков и нас самих.
Дильтей, так же как некоторые из его предшественников, например Вико и Гердер, отделяет разрабатываемую им «философию жизни» (мы бы уточнили: «философию культуры» — Авт.) от того,! что он называет «систематической философией». На протяжении
длительного периода развития европейской культуры осуществлялась отчетливая дифференциация разных дискурсов — философского и культурологического, однако только в XX в., в связи с конституированием культурологии как Самостоятельной сферы гуманитарного исследования, эта сопутствующая и пересекающаяся с философией наука получила свою легитимацию. Противопоставляя «философию жизни» «систематической философии», Дильтей пишет: «Жизнь должна быть истолкована из нее самой»[100]. Поэтому он предлагает методы для истолкования жизни, отличные от методов, аналитических, сложившихся в философии.
Герменевтическое понимание, основанное на психологической интерпретации, по сути.дела, предста'вляет собой непосредственный, интуитивный процесс постижения смысла. Такое понимание играет важную роль в обыденном познании, когда речь идет о понимании намерений и поступков людей, а также в познании продуктов духовной деятельности — произведений искусства. В этих случаях значительна роль сопереживания, соучастия, эмоциональной настроенности и нет необходимости обращаться к логическому анализу, более того, такой анализ только бы затруднил целостное восприятие. Дильтей занимался проблемами истории литературы и искус-
18.3. Проблемы культуры в «философии жизни» 465
ства, и герменевтический метод во многих случаях служил ему эффективным средством интерпретации и понимания шедевров искусства. Многие положения теоретической концепции Дильтея развивает Г. Зиммель. "
Г. Зиммель о Г. Зиммель (1858—1918) — всемирно известный сущности культу- мыслитель, автор 30 книг и многочисленных стары и значении тей о философии и социологии культуры. Харакмоды в истории терные для его трудов острота творческого ума, культуры широта интеллектуальных интересов, тонкие психологические наблюдения, эмоциональная энерге
тика стиля изложения и необычные сюжеты и размышления о жизни дают мощный импульс для изучения явлений культуры.
В сферу интересов Г. Зиммеля попадают самые разные эпизоды, по они существуют в жизни, и он стремится дать им философское и культурологическое объяснение. Ему принадлежат статьи о созерцании природы и смысле путешествий, о роли случая и неожи
данных приключений в жизни человека. Глубокого смысла полны статьи о религии и личности. Бога, о философии истории и культуры, о любви и судьбе. Неожиданны рассуждения о философии денег и богатстве, о скупости и щедрости, о смерти и бессмертии, о моде и ее непостоянстве, о мужской и женской культуре... Мыслитель обогатил культурологию новыми идеями и пророческими оза-. рениями. Он предложил немало новых и оригинальных проблем культурологических исследований.
Тайнам творческой индивидуальности и личности гения посвящены его сочинения о И. Канте и Ф. Ницше, И, Гёте и Микеланджело. Г. Зиммель был скорее инициатором философского осмысления культуры, нежели последовательным аналитиком. Но научная инициатива обсуждения жизненно важных проблем принадлежала именно ему, и в этом заключается его значение для развития науки. Интерес к нему сохраняется вплоть до настоящего времени, хотя не всегда остается одинаковым.
Из широкого круга проблем философии и социологии /культуры
Г. Зиммеля сосредоточим внимание на двух вопросах, интересных для культурологии:
1) определение понятия и сущности культуры; историческое изменение форм культуры; конфликты и кризис культуры;
2) социальный смысл и значение моды в истории культуры; соотношение традиций и новаторства.
Философия культуры изложена в статьях Г. Зиммеля «Понятие и трагедия культуры», «О сущности культуры», «Изменение форм
Глава 18. Развитие культурологической мысли...
культуры». Динамика ценностей культуры,.противоречия и трудно-' сти культурного процесса рассматриваются в статьях «Кризис культуры», «Конфликт современной культуры».
Мыслитель отмечает многозначность понятия культуры. Творческая стихия жизни человека создает множество культурных форм: общественное устройство и художественные произведения, религиозные верования и моральные нормы, технические изобретения и научные открытия, гражданские законы и философские трактаты.
В беспокойном ритме жизни, ее приливах и отливах, ее постоянном обновлении они обретают устойчивость и начинают существовать сами по себе. В этом заключается трагедия культуры. «Они лишь оболочка, скорлупа для творческой стихии жизни и для ее набегавших потоков»[101], — пишет Г. Зиммель. Эти явления в момент своего возникновения вполне соответствовали жизни, но постепенно они утрачивают эту связь, застывают, становятся чуждыми и
даже враждебными. Жизнь слишком динамична, чтобы удовлетвориться однажды созданной формой. Поэтому жизненные силы вступают в противодействие, они сопротивляются постоянству предшествующих ценностей и стремятся к обновлению.