Смекни!
smekni.com

Влияние конфуцианства на развитие культуры Китая (стр. 2 из 2)

Ключ к управлению народом Конфуций видел в силе нравственного примера вышестоящих нижестоящим. Если верхи следуют «Дао», то народ не ропщет: «Если государь должным образом относится к родственникам, в народе процветает человеколюбие. Если государь не забывает о друзьях, в народе нет подлости».

Конфуцианство — прежде всего учение о нравственности. Конфуцианская этика опирается на такие понятия, как «взаимность», «золотая середина» и «человеколюбие», составляющие в целом «правильный путь» (Дао), по которому должен следовать всякий, кто желает жить счастливо, т. е. в согласии с самим с собой, с другими людьми и с Небом.

Культ конфуцианства

В Китае возник и сознательно поддерживался подлинный культ официального конфуцианства — и в этом смысле мы вправе сказать, что культ Конфуция, как великого мудреца, основателя, патриарха и пророка общепризнанного учения, практически всегда теснейшим образом переплетался с культом конфуцианства. Этот культ, в сущности вобравший в себя всю огромную сумму конфуцианских традиций, играл очень большую роль в жизни страны. Разумеется, значение конфуцианства на протяжении двух тысячелетий было неодинаковым. Бывали взлеты и падения. Однако в целом равнодействующая вела неуклонно вверх.

Главным регулятором всех жизненных связей и отношений в стране всегда выступало именно конфуцианство. Культ конфуцианства диктовал жесточайшие наказания и мучительную смерть для преступников, особенно для отцеубийц — и это находило отражение в официальном законодательстве. Этот же культ предусматривал жестокую критику современников и суровое осуждение потомков по адресу недобродетельных правителей, императоров-отступников. Культ конфуцианства заставлял замалчивать все замечательные идеи неконфуцианского толка мыслителей. Этот культ требовал презирать, как писание «низкого жанра», все те литературные сочинения, которые не соответствовали или не полностью соответствовали требуемым конфуцианским стандартам. И эффективность конфуцианских запретов или рекомендаций была вне сомнения.

Пусть с точки зрения философа конфуцианство было просто «смесью глубоких и пенных идей с пустыми и бесполезными спекуляциями». Но ведь сила конфуцианства измерялась вовсе не глубиной его философии. В конкретных условиях средневекового Китая конфуцианство фактически заменило собой государственную религию, бывшую официальной идеологией большинства аналогичных обществ. Однако в Китае, в отличие от других обществ, конфуцианство было большим, чем просто религия.

Конфуцианство до сих пор является одной из крупнейших мировых религий и предметом исследования современных политологов, теологов, философов, лингвистов, историков и искусствоведов всего мира.

Заключение

Таким образом, конфуцианство сыграло огромную роль в развитии культуры Китая. Конфуцианство было прямо-таки необходимым, и в этом смысле можно согласиться с теми, кто считает конфуцианство в Китае прежде всего «искусством жить».

На протяжении веков в рамках китайской цивилизации создавались и закреплялись многие фундаментальные принципы религии и этики, основные нормы поведения, устойчивые стереотипы в языке, мышлении, представлениях и восприятии, определенная ценностная ориентация. Длительность и непрерывность национальных традиций и психологических стереотипов способствовали их прочности и стабильности, особенно в условиях сложившейся в традиционном Китае экономической структуры с ее ячеистыми формами натурального и полунатурального хозяйства в качестве основы и с решающей ролью административно-бюрократического аппарата в регулировании и нормальном функционировании жизни страны и народа.

Список литературы

1. Переломов Л.С."СЛОВО КОНФУЦИЯ", ТПО "ФАБУЛА", МОСКВА,1992.

2. Малявин В.В. "КОНФУЦИЙ", "МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ", МОСКВА,1992.

3. «Беседы и рассуждения Конфуция» СПб, «Кристалл» 2001.

4. Конфуцианство в Китае: Проблема теории и практики. [Сборник статей] / АН СССР, отв. Редактор Л. И. Делюсин. – М.: Наука, 1982. – 264 с.

5. Чанышев А. И. Философия Древнего мира: Учебник для вузов. – М.: Высшая школа, 1999. – 703 с.