«Ка» – Двойник, подобие человека. Человек и его «Ка» похожи, «как две руки» - поэтому слово «Ка» пишется иероглифом, изображающим две руки, поднятые к верху: «Ка» рождается дважды: в первый раз – вместе с человеком, и во второй – при его жизни, когда будет изготовлена погребальная статуя «Ка» и жрецы совершат над ней обряд «открытие уст и очей», который наделит статую способностью говорить, вкушать пищу и видеть свет. «Ка» будет обитать в своём вечном жилище – в своей гробнице; туда ему будут приносить жертвенные дары и совершать ради него заупокойные службы.
«Проблемой Ка» египтология занималось полтора века, и за это время ученые сделали множество ценных наблюдений, однако начиная с 1950-х годов работы о «Ка» практически перестали появляться в печати, и «проблема Ка» фактически была признана бесперспективной. Лишь в 1987 г. эта проблема была разрешена русским египтологом А.О. Большаковым: как реально существующий Двойник человека египтянами был истолкован образ этого человека, «живущий» в сознании других людей. Для «оживления в памяти» какого-то образа человеческому сознанию необходим внешний ассоциативный «толчок», напоминание, этой целью у нас служат фотографии и этой же цели египтянам служили изображения, в частности – статуи покойного.
В эту теорию очень хорошо «вписывается» ещё одна «душа» египтянина – «Ах», буквально: «Светлый, Освещённый». «Ах» изображался в виде хохлатого ибиса: но это изображение лишь звуковой иероглиф, ни как не связанный с представлениями об «Ах». До недавнего времени о значении «Ах» и о связанных с ним представлениях и верованиях египтологическая наука ничего определённого сказать не могла. В свете же теории А. Большакова «Ах» есть «душа», которая, в отличии от «Ка», не рождается вместе с человеком, но которую он обретает лишь после смерти путём ритуала «открытие очей». Зрение, при помощи которого «оживает» «Ка», является необходимым условием потусторонней жизни, ибо «слепая» статуя не может кормиться жертвенными дарами. Отсюда связь солярных божеств жизнью и воскресением, а сил «тьмы» - со смертью и небытием; отсюда и важность обряда «открытие очей» - возвращение способности видеть суть возвращения жизни. Эти представления позволяют объяснить один из ключевых эпизодов египетской мифологии, когда убитый Осирис «воскресает» благодаря тому, что его сын Хор даёт ему свой глаз. Поскольку у убитого Осириса оба глаза оставались на месте, передача ему глаза Хора не было компенсацией физического недостатка, ведущего к слепоте. Осирис был слеп как всякий мёртвый, с глазом же Хора он обретал новое, «искусственное» зрение. Осирис, получивший глаз, «оживает», так как становится зрячим. Впрочем, «искусственный» характер этого нового зрения всё-таки даёт себя знать: обретая активность, Осирис становится царём мира мертвых, но в мир живых не возвращается. «Ах», таким образом, означает «Зрячий».
О значении души «Шунт» («тень»), к сожалению, ничего определённого сказать пока невозможно. Изображалась она в виде тёмного силуэта; и некоторые посмертные наказания за грехи включали в себя уничтожения Тени грешника.
«Ба» - сокол с человеческой головой «жизненная сила» человека: человек умирает, когда «Ба» покидает тело, выливается через рот, и оживает после возвращения «Ба» в мумию. Поэтому и необходимо сохранить тело покойного нетленным: что бы «Ба» мог обрести свою мумию.
Мумию для «Ба» бальзамировщики изготавливают из «Сах» - мертвого тела, омытого водой Нила. Каждый, кто причинит увечье телу – «Сах», подлежит каре и презрению, даже парасхит – вскрыватель трупов перед мумификаций. Он делает на теле умершего надрез кремневым ножом и сразу обращается в бегство, а все присутствующие жрецы-бальзамировщики и родственники покойного преследуют его, осыпая проклятиями и швыряя в вдогонку камни. Дом парасхита - «нечистое место», и всякий, кто войдёт в этот дом по какой либо причине, должен после этого пройти обряд очищения.
Стража фараона охраняет некрополи, но грабителям всё равно удаётся проникнуть в усыпальницы вельмож. И они не только забирают всё ценное, они уничтожают мумию, чтобы та не настигла и не отомстила. «Ба» лишался своей мумии, своего тела – «Сах». Поэтому в гробнице должно быть подобие умершего – каменная статуя. А что бы «Ба» узнал свою статую, она должна иметь с умершим полное портретное сходство.
Что касается святотатцев-грабителей, им полагается жесточайшая кара: заживо быть съеденными крокодилами или львами. Их «Ба» не получает ни мумии, не скульптур и они не могут воскреснуть в Дуате и сгинуть в небытие на веки вечные.
Мумии фараонов служили вполне определенной цели. Мумия или скульптура умершего должны были быть максимально портретными и анатомически реальными потому, что по египетской религиозной традиции после смерти двойник человека «Ка» возвращается к человеку, опознает его в набальзамированной мумии или статуе и вновь вселяется в него, оживляя для другой - вечной жизни. Недаром даже до наших времен сохранен египетский текст церемонии «открытия уст» статуи, служивший для ее оживления. Этим можно объяснить столь высокое развитие портретной скульптуры в Древнем Египте. Рельефам и росписям художники тоже придавали портретное сходство. Яркое тому подтверждение - сходство рельефов, изображающих Хемиуна в его мастабах, и его скульптурного изображения; близость рельефного профиля царского вельможи Нефера с чертами лица его так называемой «резервной головы».
Строгая фиксированность жестов и поз, в которых изображался умерший были продиктованы торжественностью и ответственностью, возлагавшимися на изображаемое. Умерший должен был быть представлен со всеми возможными величием и достоинством, подготовленным к церемониям великих богов.
В портретах прекрасно разработаны индивидуальные черты, но выражение лиц остается всегда бесстрастным, отвлеченным. Мастер тех времен не ставил своей целью отображение мимолетных переживаний - ведь он изображал человека, идущего в вечность и освобожденного от всего временного. Во всем великолепии мы можем наблюдать эту тенденцию в искусстве Древнего царства.
2.1 Архитектура
Искусство древнего Египта в большей степени, чем какого-либо другого периода художественного творчества, является отражением конкретной, реальной действительности на разных этапах ее исторического развития. Это касается не только изобразительного искусства, но и архитектуры. Древние египтяне считали земную жизнь всего лишь кратким эпизодом вечного существования. Именно поэтому для строительства домов, резиденций вельмож и царских дворцов они употребляли не слишком прочные материалы, а прежде всего сырцовый кирпич. Светские здания почти не сохранились. Иначе выглядело дело с сооружением жилищ для бессмертной души фараона и знати, которые также как и храмы богов сооружались из камня. О прочности этих построек, устоявших наперекор времени и систематическим разрушениям, свидетельствуют сохранившиеся до нынешнего времени памятники.
По представлениям обитавшего в долине Нила первобытного человека, загробная жизнь являлась подобием земной, и умерший человек так же нуждался в жилище и еде, как и живой; гробница мыслилась домом умершего, что и определило ее первоначальную форму. Из этого же родилось стремление сохранить тело умершего или хотя бы голову. Так как в начале способы бальзамирования были несовершенными, в гробницы ставили статуи умершего как замену тела в случае его порчи. Итак, гробница – дом умершего – должна была служить таким помещением, где была бы в полной сохранности мумия, где помещалась бы статуя умершего и куда его родные могли приносить все необходимое для его питания. Эти требования и определили структуру гробниц Древнего царства.
Для истории архитектуры большое значение имело строительство царских гробниц, сооружению которых посвящались огромные средства, технические изобретения, новые идеи зодчих. Строительству царских гробниц придавалось большое значение и потому, что они явились местом культа умершего фараона. Этот культ играл видную роль в египетской религии, сменив культ предводителя племени доклассового периода. При этом на культ фараона были перенесены пережитки представлений о том, что предводитель племени является магическим средоточием благосостояния племени, а дух умершего предводителя при соблюдении надлежащих обрядов будет и впредь охранять свое племя.
В нарастающей грандиозности царских усыпальниц наглядно сказалось желание утвердить деспотическую монархию, и в то же время проявилась неограниченная возможность эксплуатации этой монархией труда народных масс.
Для постройки таких сооружений требовались громадные усилия, так как камень приходилось привозить издалека и втаскивать с помощью насыпей на большую высоту. Лишь путем крайнего напряжения сил рабов и свободных людей можно было построить столь гигантские сооружения.
Мысль зодчих и совершенствование технических приемов шли по линии наращивания надземной массы здания, однако, горизонтальное увеличение последнего, в конце концов, не могло уже производить требуемое впечатление подавляющей монументальности. Важнейшим этапом в развитии царских гробниц явилась, поэтому идея увеличения здания по вертикали. По-видимому, эта идея впервые возникла при постройке знаменитой усыпальница фараона III династии Джосера (ок. 3000 лет до н. э.), так называемой «ступенчатой пирамиды». Имя ее строителя, зодчего Имхотепа, сохранилось до конца истории Египта, как имя одного из самых прославленных мудрецов, первого строителя каменных зданий, ученого астронома и врача. Впоследствии Имхотеп был даже обожествлен как сын бога Птаха, а греки сопоставили его со своим богом врачевания Асклепием.