Но дело не только в сращивании государства с уголовным миром и в использовании властями преступных по своей сути методов и приемов деятельности как против собственных граждан, так и против населения и руководства независимых государств, которые чем-либо неугодны правящей верхушке США - администрации, военщине и стоящей за их спиной финансовой олигархии. Здесь существует взаимозависимость: финансовая олигархия, ныне претендующая на мировое господство, не может рассчитывать не только на достижение своих бредовых целей, но даже на свое существование без господства хрематистики, порождающей и саму преступность, и сращивание ее с государственным механизмом. А ведь основной массив преступности утрачивает смысл, если в обществе развивается нормальная экономика в аристотелевском понимании, а не хрематистика. Все эти отвратительные явления порождены самой обстановкой современного капиталистического общества, в котором царят погоня за наживой и эгоизм, неизбежно порождающие различные формы отчуждения человека от других людей и от всего общества - “одиночество в толпе”, равнодушие, лицемерие, гражданскую пассивность, бездуховность и т.д.
Известный американский общественный деятель, ученый и предприниматель, автор оригинальной экономической теории, построенной на принципах физики и математики, Линдон Ларуш в уже упомянутой выше книге “Вы на самом деле хотели бы знать все об экономике?” берет лишь одну сторону разложения общества США - в отношении к созидательному труду. И вот что он пишет:
Начиная с середины 60-х годов наиболее явно наблюдался сдвиг культурной парадигмы в официальной морали “общественного мнения” от ценностей рациональности, технологического прогресса и ориентации на будущее к контркультуре поколения “Сейчас” и “Мне”. В общем, речь идет об упадке культуры и распространении гедонистического иррационализма и радикального экзистенциализма. Мы не будем вступать в затяжную дискуссию об этом культурном сдвиге, а лишь остановимся на некоторых основных вопросах, и этого будет достаточно для понимания сложившейся ситуации.
Центральным звеном манипулирования общественным мнением и моралью была внутренняя взаимозависимость “революции сексуального освобождения”, для представления которой с начала 50-х порнографическое нарколобби использовало журнал “Playboy”, и принижения общественного статуса занятых в производстве до уровня “низшего класса”. Название Плейбой (“Повеса”) наиболее точно отражало смысл контркультуры в целом. Ее принципом был и остается гедонистический иррационализм, вырождение, ведущее к неразвитому состоянию интеллекта и морали, ускоряемое вторжением противоестественных и надуманных способов поведения в сферу сексуальных и других подобных оргий. Это совпало с массовым бегством из городской индустриальной жизни и переселением в пригороды в 50-х годах семей, занятых преимущественно в производственном секторе”.
Все это сопровождалось философией обмана как “главного секрета достижения успеха в жизни”. Их (представителей разросшегося класса белых воротничков. - Р.Л.) образом жизни стало повседневное мошенничество в том или ином виде, включая пользование плодами “сексуальной революции”. Но самым важным было не то, что происходило, а общественное отношение к происходящему.
Произошли сдвиги в отношениях к действительности: если раньше о человеке судили по вопросу “что ты строишь?”, то теперь спрашивают какое развлечение ты можешь себе позволить?”. А “развлечения” становились похожи на стремительное погружение в омуты запрещенных ранее удовольствий. Дети пригородов и почти мистическая атмосфера, созданная им, заполонили всю страну к концу 60-х годов, а родители приспособились к этим потрясениям и вскоре потеряли всякую надежду что-либо изменить.
Что более стимулировало этот процесс массового зомбирования, даже дебилизации населения - интересы монополий, развивавших индустрию развлечений, или интересы финансовой олигархии в целом и представляющего его правительства, строивших механизмы манипулирования сознанием, - решить трудно. Оба фактора мощно воздействовали на социально-культурное и нравственное разложение общества. Те же тенденции сейчас активно насаждаются в России, где вроде бы поначалу провозглашали строительство смешанной экономики, а построили смешную экономику, причудливо перемешанную с хрематистикой и все более подчиняющуюся ей. Отсюда все беды: разрушение экономической культуры и самой экономики, а затем и всех лучших проявлений культуры вообще.
Объективные причины роста бескультурья, аморализма и преступности в перерождении экономики в хрематистику - стыдливо признают авторы в целом хорошей книги “Экономическая преступность в финансово-кредитной сфере” (М,. Центр экономики и маркетинга, 2000) Р.С. Сатуев, Д.А. Шраер, Н.Ю. Яськова: “Экономические преступления, как реакция на противоречия развития и объективное отставание законодательной базы от динамично развивающейся рыночной среды, явление одинаково присущее всем странам” (с.2). А когда речь заходит о причинах, авторы фактически подменяют истинные причины перечнем следствий:
Процесс социально-экономических преобразований в России вызвал снижение общего уровня жизни значительной доли населения. Возник ряд факторов, оказывающих существенное влияние на развитие новых форм преступности в стране:
- противоречивость и несовершенство законодательной базы;
- неспособность государственных институтов удовлетворить жизненно необходимые потребности населения;
- бесконтрольность и разбалансированность в кредитно-денежной, валютно-денежной и товарно-сырьевой сферах;
- растущий уровень безработицы и неполной занятости трудоспособных лиц из-за сокращения общей продолжительности рабочего времени и вынужденных отпусков;
- постоянное увеличение числа граждан, оказывающихся за чертой бедности;
- инфляционные процессы в экономике, обесценивающие накопления и дестабилизирующие общую ситуацию в стране.
Среди этих отрицательных факторов, как нам представляется, стоит обратить особое внимание на растущую безработицу и неполную занятость трудоспособной части населения. Рост безработицы незамедлительно повлиял на изменение криминогенной ситуации. Это, в свою очередь, коренным образом изменило расклад сил в криминальном мире, объективно расширило ресурсную базу преступности, повысило ее профессионализацию, а также “социальную значимость” лидеров преступных групп и сообществ, способных организовать жизнедеятельность определенной части потерявших работу граждан, дать им возможность существования в условиях кризиса экономики страны и паралича государственных структур.
Таким же образом сложилась ситуация и в финансово-кредитной системе, где совершались преступления ранее неизвестными способами лицами с высокой преступной квалификацией” (с.51 - 52). Судя по всему, квалификация таких “лиц” намного выше, чем у представителей власти, находящихся в состоянии “паралича” и не способных “организовать жизнедеятельность граждан” - как потерявших работу, так и не потерявших ее. Почему вдруг стало безработных, неполностью занятых и находящихся в вынужденных “отпусках” (очень лицемерный термин! Но авторы в его создании не виноваты) огромное количество, а экономикой управляют отнюдь не уполномоченные на то ни обществом, ни государством “олигархи”, которые неизвестно откуда взялись и которых, конечно, меньше? Почему высвобождение времени - причина роста преступности? Как стала возможна “бесконтрольность и разбалансированность в кредитно-денежной, валютно-денежной и товарно-сырьевой сферах”, если до “перестройки” и “радикальных реформ” они были в наличии? И уж если упомянут “процесс социально-экономических преобразований”, следовало бы хотя бы поразмышлять о его смысле, о его содержании и направленности, хоть как-то определить его, если уж это стесняются или не хотят делать политики и обслуживающая существующее положение дел официальная экономическая наука.
Когда возрождалась лет 40 - 45 назад советская криминологическая наука, ее лучшие представители - Гершензон, Карпец, Шляпочников и др. - отличались значительно меньшей робостью мысли, несмотря на жесткую цензуру и порой диктат партийных инстанций в лице отделов административных органов и науки и учебных заведений всесильного ЦК КПСС. И наука развивалась, давала практическую отдачу, полезные практические выводы, в том числе и для управления экономикой.
Многие авторы правильно указывают на непродуманность, даже хаотичность законотворческой деятельности, которая не создает необходимой правовой базы для борьбы с экономической преступностью, что выражается, в частности, в нестыковке гражданского и уголовного законодательства. “Изучение опыта борьбы с распространенными экономическими преступлениями показало, что в значительной мере развитию этих и других криминальных процессов в сфере кредитно-денежных отношений способствует слабая урегулированность финансовых сделок нормами гражданского права. Наряду с этим обеспечение безопасности хозяйствующих субъектов от недобросовестных сделок мерами уголовно-правового регулироваания зачастую невозможно из-за отставания развития уголовного законодательства от хозяйственного, отсутствия уголовно-правовых норм, адекватных нарушениям, совершаемым в создаваемой рыночной инфраструктуре. На переходном этапе к рыночной экономике изменения в нормах права и дополнения к ним значительно отстают от изменений в сфере рынка по той причине, что динамика его формирования и развития непредсказуема, изменчива и нестабильна. Анализ состояния преступности в России показывает, что обстановка совершения преступлений в последние годы чрезвычайно обострилась. Преступность стала одним из основных дестабилизирующих факторов общественного развития” (с.64).Не будет преувеличением, следовательно, выжать из последней фразы “сухой остаток”: в нынешней России преступность стала одним из основных факторов всей жизнедеятельности общества, как это ни ужасно звучит.