В 1811 году В.Л. Пушкин по дороге в Петербург заезжал к помещикам Мертваго. В Петербург он вез племянника - А.С. Пушкина. А сам А.С. Пушкин бывал здесь в 1833 году.
Семья Мертваго принадлежала к высшему кругу общества. О временах владения Демьяновым этой семьей можно говорить как о периоде формирования традиций историко-культурного гнезда. Были определены так называемые приемные дни, когда в Демьяново съезжались почти все соседи и многие знакомые из Клина. Вот как описывает один из приемных дней гостья Мертваго: "...Из залы мы вошли в широкий коридор, в конце его тремя широкими ступенями спустились в летнюю гостиную. В раскрытые окна этой комнаты виднелись деревья парка, в растворенные стеклянные двери, в уровень с паркетом, пестрел цветник... В зале был накрыт длинный стол, с блестящим серебром, хрусталем, цветами и фруктами. Обед был роскошен и шел долго. Официанты в белых перчатках подавали десерт и чай...горничные в шелковых и раскрахмаленных кисейных платьях, с собранными под сетку волосами...".
Варвара Марковна сама заведовала хозяйством, включая ткацкую фабрику, на которой вырабатывали кисей, миткаль и холстины.
С именем Дмитрия Борисовича связано одно знаменательное событие в жизни Демьяново. Это освящение церкви Успения. Д.Б. Мертваго в июле 1822 года подает прошение: "...Филарету, архиепископу Московскому и Коломенскому, святотроицкой Сергиевы Лавры священно-архимандриту и разных орденов кавалеру. В Успенской церкви в теплом приделе во имя святителя Димитрия Ростовского чудотворца для избежания сырости поднять пол... и внизу сделать трубы, дабы через них мог проходить воздух и осушить оную...". Вскоре на прошение пришла резолюция: "...Когда предполагаемое устроение здания совершится, тогда освящение совершить местному священнику. А когда и другой придел св. Агапоклеи надлежащим образом подготовлен будет, произвести и его освящение...".
Освящение придела святой мученицы Агапоклеи было совершено 16 сентября 1822 года, а освящение придела во имя святого Димитрия Ростовского - 17 сентября 1822 года. Обряд освящения был совершен священником Успенской церкви Василием Ивановым.
В доме Мертваго часто бывали инженеры. Как раз в то время возле Демьянова строился Екатерининский канал под начальством Николая Николаевича Загоскина, брата писателя Загоскина. В 1831 году Н.Н. Загоскин женится на дочери Мертваго Екатерине. Венчались они в Демьяново, в Успенской церкви. Пышного торжества не было, "...день прошел обычным порядком, только на лицах новобрачных выражалось бесконечное счастье...".
Позже усадьбой владел сын Д.Б. Мертваго - Д.Д. Мертваго, надворный советник. В 1852 году в Демьянове было "...5 дворов, 10 душ м. п., 12 ж....". А уже в 1874 году "...дворов 163, душ мужска - 468, женска - 531...".
В роду Мертваго усадьба находилась до 1883 года, когда ее, пришедшую в упадок, приобрел В.И. Танеев.
В.И. Танеев - выдающийся представитель русской революционно-демократической мысли, старший брат талантливого русского композитора и музыканта С.И. Танеева.
Родился В.И. Танеев в 1840 году. Отцу его, Ивану Ильичу, было тогда 44 года, а матери Варваре Павловне - 17 лет.
В 13 лет его отдали в училище правоведения, которое он закончил в 21 год. После этого Владимир Иванович занялся самообразованием. Изучая естественные науки и историю Французской буржуазной революции.
В 1883 году Владимир Иванович купил имение Демьяново. Вступив во владение, он сразу же занялся благоустройством крестьянской жизни. Чтобы познакомиться с крестьянами, он пригласил к себе старост соседних деревень. Выяснилось, что у крестьян было пастбище по другую сторону железной дороги, пользоваться им они не могли. Им приходилось арендовать землю у помещика. Владимир Иванович дал крестьянам для выпаса скота безвозмездно 40 десятин земли и налоги за эту землю выплачивал сам. Находящийся в имении сандальный завод работал водяной силой. Для него на реке была сделана плотина, и из-за нее образовался большой пруд, покрывавший ценный заливной луг и уничтожавший крестьянский покос. Владимир Иванович приказал снять плотину, освободил заливной луг крестьян и закрыл сандальный завод, как вредное производство.
Произошли изменения и с постройками усадьбы. Построены два жилых флигеля: двухэтажный кирпичный, в котором В.И. Танеев провел свои последние годы, и одноэтажный деревянный, служивший дачей Бугаевой А.Д., матери А. Белого.
В это же время проводятся работы по разработке столбов, которые отделяли приделы церкви. Устроено перекрытие поздней трапезной системой парусных сводов.
В.И. Танеев имел уникальную библиотеку. В ней были очень полно представлены отделы социологии, истории Французской буржуазной революции XVIII века, а также имелось много книг по другим наукам. Число книг превышало 20 тысяч. В воспоминаниях А. Белого есть такое упоминание о библиотеке: "...Что было ценностью, так это его библиотека;...социологический отдел был едва ли не наиболее богато представленным среди всех библиотек;...ценность представляло собрание редких, роскошных изданий; как только где-нибудь выходило издание в нескольких экземплярах, Танеев не успокаивался, пока из Лондона, Парижа, Берлина, Вены не получал он своего экземпляра, библиотека имела и богатую библиографию...".
Как-то Танеев предложил Белому назвать любого автора, портрет которого и библиографический материал о котором он хотел бы иметь под рукой сию же минуту. Белый назвал Сер-Пеладана, руководствуясь мыслью: Танеев и Сер-Пеладан - что общего? Через несколько минут Танеев предоставил Белому серию томов Сер-Пеладана с его портретом.
Для того, чтобы устроить библиотеку, Танеев предпринимает перестройку главного дома. На это потребовались огромные средства, проводилась она достаточно долго - около 8 лет. В 1900 году он перевозит из Москвы библиотеку и размещает ее в 3-х залах. Чтобы расставить книги по своей системе и привести библиотеку в порядок, Танеев потратил около 10 лет. Пользоваться своей библиотекой он разрешал лишь тем, кому доверял. Танеев вел обширную переписку со многими учеными Европы, писателями, историками, социологами, в том числе и с Карлом Марксом. Эта переписка также хранилась в его библиотеке.
Из-за того, что на перестройку дома ушло много средств, Танеев решает в 1896 году заложить имение. По описи Московского отделения государственного дворянского земельного банка "...в имении 276 десятин..., пашни - 38 десятин, леса - 31 десятина, выгона - 54 десятины, луга - 18 десятин... постройки в исправном состоянии и удовлетворяют потребности хозяйства...". Банк оценил имение в 40 тысяч рублей и постановил: "...предоставить ссуду в 28 тысяч 800 рублей сроком на 66 лет, 6 месяцев, обусловить выдачу этой ссуды предоставлением обязательства страховать включенные в оценку постройки в сумме не ниже 2430 рублей. Воспретить рубку произрастающего в имении леса без особого на то разрешения Банка...".
В большом доме Танеев жил только летом, пока было тепло. Отопить дом было трудно, и к зиме он перебирался в маленький флигель, находящийся на территории усадьбы.
Огромный старинный письменный стол в кабинете Танеева всегда был завален бумагами, папками, книгами. У стен стояли массивные книжные шкафы красного дерева. Соседняя спальня по убранству была скромна: простая железная кровать, гардероб и умывальник. Кроме кабинета и спальни Танеева на первом этаже большого дома находилась столовая и очень большой двусветный белый зал с хорами. Здесь на высоком постаменте стояла копия Венеры Милосской. Владимир Иванович увлекался собиранием копий скульптур. Из белого зала виднелась анфилада комнат, расположенных вдоль заднего фасада большого дома. В застекленных шкафах, сделанных под красное дерево и занимавших все стены этих комнат, и размещалась уникальная библиотека. Всего в главном доме было 20 комнат. Жил Танеев очень скромно и все свои свободные средства вкладывал в создание библиотеки.
Помещичий дом делил парк на две части: Старый парк и Новый парк. Старый парк простирался по пологому склону от большого дома к Царскому пруду. Другой берег пруда был изрезан оврагами. Царский пруд был очень глубоким. Предание гласит, что во время приезда Екатерины II на берегу этого пруда конюхи мыли золотую карету императрицы. Карета была очень тяжелой, а берег пруда крутой. Конюхи не удержали карету, и она скатилась в самую глубокую часть пруда, навеки скрывшись под водой. В.А. Васнецов, сын А.М. Васнецова вспоминает: "...когда мы, мальчишки, любители рыбной ловли, протягивали невод в глубокой части Царского пруда, он всегда застревал там, зацепившись за...золотую карету. А я сам как-то в засушливое лето нашел старинную трость, погребенную в прибрежном иле...". А.А. Белый вспоминает, что как-то в пруду поймали осетра с кольцом и датой эпохи Годунова.
Новым назывался парк между главным домом и церковью. Во времена Танеева главный фасад дома был обращен к благоустроенному Новому парку. Большая терраса была увита диким виноградом. Перед домом находилась зеленая поляна и цветник. А за ними начинался парк с липовыми аллеями, лужайками и прудом. У берега пруда были выстроены мостки с квадратным отверстием посередине. В праздник Преображения сюда направлялся крестный ход. Через отверстия в мостках совершался обряд водосвятия. Поэтому пруд называли Святым. К парку примыкал старый бор с вековыми елями. Это был остаток дремучих лесов, некогда богатых зверьем. И за этим бором закрепилось название Зверинец.
Следует заметить, что хозяйство в усадьбе было неприбыльным. Здесь были лошади, стадо коров, овцы. Сеяли овес и клевер, были картофельные поля. Но все это обеспечивало потребность семьи Танеева, рабочих и дачников.